Ветер и сталь
Шрифт:
— Вот это да, — ахнул Фишер. — Стоп, послушаем еще раз.
Он сдвинул запись назад. Механический голос вещал, следуя за камерой, которая показывала обугленные шрамы на деревьях, сожженный кустарник, почерневшие срезы сбитых ветвей:
— Нападавшие, по-видимому, имели около двух стволов поражающей способностью свыше сорока условных единиц и не менее пяти стволов поражающей способностью менее сорока единиц…
— Нет, это уже не просто полицейский кретинизм, — Фишер потер лоб, — как тебе формулировочка: около двух стволов, а? Да какие ж, к черту, «около двух», если там был шквал, просто шквал огня, они его накрыли в считанные секунды.
В дверь позвонили. Фишер выключил аппарат и крикнул:
— Войдите!
Появился крепкий парень, толкавший перед собой столик с нашим обедом. Следом за ним шел Берков.
— Сдвиги есть? — поинтересовался он, поздоровавшись.
— Сдвиги, по-моему, начинаются у меня в голове, — сообщил Фишер, — ты посмотри этот материал, пока мы закусываем.
— Ну и что? — недоуменно спросил Берков после просмотра. — Что тебя так удивило?
— Фантастика, — поперхнулся Фишер, — что это за экспертиза? Я такого еще не видел. Это что, кража шнурков? Это же не экспертиза, этим делом даже задницу не вытрешь, это же ни в какие ворота, мать его, не лезет!
— Здесь это в порядке вещей, — пожал плечами Берков, — тут ведь иначе не умеют. Вся раскрываемость держится или на стукачестве, или на поимке с поличным. А ты как думал? Или ты думаешь, они тут что-то всерьез расследуют?
Фишер отложил вилку, глотнул вина и помассировал виски.
— Господи, дай мне терпения… Я чувствую, второй диск и смотреть не стоит. Выслушивать идиотские домыслы этих дегенератов — пустая трата времени. Знаешь, давай-ка к вылету дальнобойный коптер. Придется лететь в поместье. Один черт это необходимо… Я, конечно, понимаю, что на месте преступления мы после стада этих козлов вряд ли что-то найдем, да и аппаратуры нет, но все же.
— О’кей, — кивнул Берков, — спускайтесь вниз. Коптер я вам сейчас устрою.
— Ты устрой еще вот что — вечером мне понадобится связь с Метрополией через штрих-кодер. Пускай милорд озаботится соответствующей башней. Говорить через обычный канал я не могу, сам понимаешь.
— А штрих-кодер? — Берков остановился в дверях.
— Ну, это мои проблемы.
— Понял. Спускайтесь.
Фишер сложил терминал и сунул его под мышку.
— Идем, Алекс. Отдыхать будем, это вот… в гробу. А сейчас нужно выразить соболезнование семье покойного… такая у нас работа, будь она проклята.
Мы вышли в коридор. Двое спортивного вида парней, дежуривших на этаже, вытянулись при нашем появлении в струнку. Я лениво отдал им честь и тронул Фишера за рукав:
— Ларе, у меня одна просьба, если позволишь…
— Конечно, — повернулся он, — что стряслось?
— Я хотел бы воспользоваться твоим терминалом, пока мы будем лететь. Ничего серьезного… так, справка.
— Бери, — Фишер протянул мне плоскую кожаную папку.
Внизу нас ждал мощный остроносый аппарат, возле которого скучали Берков и трое широкоплечих мужиков в отороченных дорогим мехом плащах.
— А это кто? — удивился Фишер.
— Охрана, — спокойно ответил Берков. — Люди свои, проверенные.
— Охрана, — эхом отозвался Фишер. — Красота. Флаг-майор Королев?..
— Я.
— Уровень допуска к транспортным средствам?
— Включая линкор.
— Количество боевых вылетов?
— Девять, пилот третьего класса.
— Стрелковая квалификация?
— Офицер-снайпер, включая корабельный стандарт.
— Полевая подготовка, уровень?
— Офицер-мастер.
— Количество боевых операций, в том числе десантных?
— Тридцать две и восемнадцать.
— Берков, кто кого будет охранять?
Парни опустили очи долу, один аж покраснел. Берков развел руками.
— Извините, ребята, но вам отбой. Рядом с таким хищником вам работы нет.
«Да разве ж я хищник, — усмехнулся я. — Подумаешь, тридцать два захода… я ведь даже не рейнджер. Так, умею кое-что. Конечно, и стреляю; и двигаюсь, и думаю я вчетверо быстрее этих орлов, но они ж не виноваты, что у меня самое высшее боевое образование, меня с пяти лет дрессировали, как песика. И в пустыне выжаривали, и в джунглях вымачивали, и под водой неделями держали, и по горам гоняли — словом, мордовали всячески. Даром это, конечно, не проходит…»
— Так, поехали, — Фишер взялся за дверцу кабины. — Пилот знаег, куда лететь?
Берков утвердительно кивнул и нырнул в салон.
Я уселся на заднем диване и откинул панель терминала. Экран замерцал бледно-зеленым светом. Для начала мне требовался вход в полицейскую информационную сеть Кассанданы. Это не составило проблемы — уровень доступа пользователя служебного терминала СБ не вызывал сомнений. Оказавшись в сети, я скомандовал: «население». Затем — «лендлорд», и наконец «Натали Тревис». Запрос был абсолютно конкретным, однако терминал после секундного размышления выдал «Зеро».
Я достал сигарету, щелкнул зажигалкой. Как мило. Значит, никакая она, к дьяволу, не Натали и не Тревис. А может, и не с Кассанданы? Может, здесь и искать ее не стоит? К чему ж тогда все эти вздохи и почти что слезы в постели? Своеобразный способ выразить благодарность? Чушь какая-то.
«Ладно, — решил я, — мы тоже не лаптем щи хлебаем. Кобыла, верно, с претензиями на хитромудрость. Если это и правда тест на интеллектуальную зрелость, так я такие штучки в двенадцать лет колол — какой это был курс?.. «Зеро» — ну и хрен с ним. Мадам, кажись, унаследовала титул? Ну-ну…» Я вернулся к «лендлордам» и стал искать покойников от полугодовой свежести, введя параллельный курсор поиска «наследование». Терминал честно выдал шестерых жмуриков и пятерых наследников. У шестого таковых не оказалось, и майорат пошел с молотка. В числе пятерых счастливчиков была одна женщина, некая Ольга Роллинз. Я сдвинулся на нее. На меня смотрела Натали.
«Какого черта ей стукнуло менять имя, — подумал я. — Это, знаете ли, непростое дело. Ладно — я, но у меня есть и достаточно серьезные причины, и целая куча абсолютно правильных документов на разные имена…» Гм… что ж, Оленька, пора познакомиться поближе. Поехали.
Возраст — тридцать лет. Да, я где-то так и думал. Не девочка. Рост, вес, это вполне знакомо. Антропометрия меня не интересует. А вот биография… Высший гуманитарный колледж на Домусе. А потом? Пять лет работы на головидении столицы, степень по разработкам в области электронных средств массовой информации — реклама. А дальше — тишина. Нет данных. О, стоп! Осуждена за… что? Что это за статья? Ложные показания, ну и ну! Год женской тюрьмы на Кассандане-5. Экий бред, никогда бы не подумал. Впрочем, с местной юстицией, знаете ли… После отсидки — запрет на перемещения… ну, это уже беззаконие. И вот зачем левые документы. Лихо она, однако. Дальше. Профессиональная деятельность — проституция!.. Группа А — что это? О, элитарный патент…