Ветер и сталь
Шрифт:
За едой меня традиционно посетили мысли. Я лениво ковырялся вилкой в салате и размышлял. И мысли мои были довольно странными. Если у милейшего мастера Курлова случилась крупная бедулька, то — ежу понятно — никаким оружием ему не поможешь. Разве уж совсем экзотическим. Нет, не то… все не то, не верю я в сказки про супероружие, способное поставить всех на колени, — слишком хорошо я представляю боевой потенциал одной лишь Империи, даже после всех чисток и сокращений. Не говоря уже о прочих… Что же мог предложить ему Ройтер? Бегство? Но куда? К черту в зубы на сверхдальнем корабле? Странно. Опять не то. Олаф нашел какие-то архивы Эйзе… о чем в них могла идти речь? Гм-м… и сколько, интересно, людей вообще представляют себе, что происходит? Экипаж свой он угрохал, понятно. Но… если предположить себе, что милорд Майкрофт действительно что-то узнал, то от кого, скажите на милость? Как много всякого дерьма-то, а… А если, к примеру, Олафа уложат в абордажной атаке? Или он сам снесет себе голову? Хотя нет. Юнг Ройтер в себя стрелять не станет. Он будет торговаться, торговаться до конца, он умница, толстый Ройтер, он всегда был умницей и торгашом — не будь он ублюдком, цены б ему не было. И он, верно, сразу понял, чем дело пахнет, оттого и смылся с Кассанданы. Все эти Миллеры с Лембергами ему уже не нужны — и его уже где-то ждет Курлов. Или будет ждать. С чем же?
Детеринг допил сок, посмотрел на часы и достал сигару.
— Семь часов, — сообщил он. — Или меньше того.
— Послушайте, шеф, — позвал я. — Мне пришла в голову довольно простая идея.
— Я весь внимание.
— Почему бы нам не связаться с самим Брандом и не предложить ему сделку?
— Какую?
— Он отдаст нам Ройтера и спокойно отвалит куда глаза его глядят.
— Саша, — пыхнул дымом Танк, — ты не знаешь Бранда.
— Не знаю. Но, по-моему, это было бы разумно. Что ему Ройтер?
— Разумно, не спорю. Но Бранд — человек по-своему благородный и вообще… с принципами. Своего он не сдаст никогда. Я-то его лично знаю и, в общем-то, даже уважаю. Знаешь, есть люди, просто неспособные ударить в спину… Вот Бранд из таких. И драться он будет до последнего человека. Нет, Саша, нет. Будь это не Бранд, а кто-нибудь другой, тот же, к примеру, Маркос — я бы так и сделал. Уже давно. А с Брандом эти номера не проходят, уж ты поверь мне.
— А если Ройтера свалят в абордаже?
— Будем надеяться, — пожал Детеринг плечами, — будем надеяться, что не свалят. На фрегатах идут крепкие специалисты, и я им верю. По крайней мере это одни из лучших специалистов в Империи. А Ройтера они уже знают в лицо, мы подняли все материалы, какие только смогли найти.
Я глотнул сока и повертел стакан в пальцах.
— Если Ройтер попадет нам в руки… хм.
— Что — хм?
— Да так… тут начнется такая торговля — не приведи Боже! Не забывайте, что Ройтера все-таки восемь лет учили всяким штукам и «посадить» его ментально будет очень сложно.
— Торговля? Что ты имеешь в виду? Ты стал странно изъясняться в последнее время.
— Прошу прощения. Я имел в виду, что Юнг станет выторговывать для себя более-менее приемлемый вариант. Я-то его знаю. Он торгуется всегда и со всеми.
— Приемлемым вариантом может быть только жизнь под клятву о молчании.
— Не думаю, шеф. С ним не все так просто. О да, если вам удастся «посадить» его — тогда конечно, тогда вообще не потребуется никаких вариантов. Но вы еще учтите вот что — вся наша химия ему до задницы, он ведь на коде, вы помните?
— Помню… к сожалению.
— Вот-вот. А что касается методов ментального подавления, тут ведь тоже… Он, по сути, прошел почти полный курс психотроники.
— Да… я знаю. Но, я думаю, как-нибудь договоримся.
— Вы на это «как-нибудь» не рассчитывайте. Впрочем, сами увидите.
— Не забывай — помимо всего прочего меня интересует Курлов. Оч-чень интересует. — Детеринг задумчиво потер подбородок. — Понимаешь, свалить Курлова — это значит открыть дорогу в такие заоблачные выси, о которых мы пока и думать не смеем. А уж если мы туда проберемся, то рано или поздно растопчем всю эту свору.
— Появятся новые.
— Не появятся, Саша. Мы уже будем контролировать территорию. Мы!
— И мы, следовательно, займем их место и примерим на себя их роль?
— Гм… — Детеринг поглядел на дремлющего Жано и заговорил на одном из корварских диалектов: — Ты задаешь сложные вопросы. Хотя, в сущности, на них давно пора было ответить. Что для тебя Империя, Саша?
— Империя? Это мир, в котором я живу, это погоны, которые я ношу…
— Именно — погоны, которые ты носишь! Империя — это слава могущественной и многочисленной расы, это флаг, под которым мы родились, это боевые гимны наших дедов, это победа в самой кошмарной войне тысячелетия, это вечный дух стали и пламени! И все это — втоптано в грязь, смешано с дерьмом. Опозорена память предков, перечеркнуто их мужество, сломан их меч! Кем, спрашивается? Да такими вот Курдовыми. Как бы они ни звались и какие бы должности ни занимали. Потому что разве может быть им выгодна Империя сильных и гордых? Разве уютно им будет в мире, где честь — это честь, а сила — это сила и гордость стоит выше золота? Конечно же, нет! Потому они и превратили Империю в бардак, полный проходимцев и тунеядцев, потому они и унизили лучшую часть Империи — ее воинов, потому и растлили они поколение их сыновей. И кто же, если не мы, последние носители гордого духа старой Империи, сможем возродить ее из пепла?
Детеринг умолк… а перед моими глазами возник огромный черный с золотом имперский стяг. Стяг, под которым сражались и умирали прославленные легионы. Откуда-то из глубин подсознания поплыли черные силуэты эскадр… миллионы кораблей, миллионы черных призраков с распластанными золотыми крестами на бортах. Узкие, как клинок, стремительные крейсеры, грозные приплюснутые фрегаты, ощетинившиеся пушками махины всесокрушающих линкоров; неуклюжие сигары десантных суперкрейсеров проходили через меня, чтобы исчезнуть в пламени вместе с неукротимой яростью танковых клиньев, вместе с пыльным адом ночных десантов, вместе с болью и ненавистью умирающих… исчезнуть в пылающем факеле, в который вдруг превратилось мое сердце.
— Да, — тихо сказал я, — я понял вас…
Детеринг поднялся, прошелся по рубке, снова глянул на циферблат.
— Почти шесть часов… не шевелятся. Пока не шевелятся, да… Любопытно, за каким чертом Олафу понадобился «Кинг Дрэгон», да еще с «распиленным» трюмом? Что он этой коростой тащить собирается? Астероид?
— Что-то громоздкое, — почесался я.
— Да уж… вот только что? Какую-то посудину в небоеспособном состоянии? Дотащить до той же Авроры и впереть в ремонтные доки… А не слишком ли нагло?
— Ну почему же? — возразил я. — Как раз совсем и не нагло. Ведь, по словам господина Гугнивого, где-то там эти гробокопатели усиленно пытаются склеить очередной свой трофей. Так что вовсе и не нагло.
— Нет, нет, — отмахнулся Детеринг, — сразу пойдут слухи… ушей-то везде предостаточно, а добрый человек — он всегда найдется, уж ты поверь мне, так что это ерунда. Быть может, он собирается приволочь его прямиком к Курлову?
— Я об этом думал, — кивнул я. — Но куда на нем бежать?