Ветер моих фантазий. Книга 2
Шрифт:
— Я только сейчас понял.
— Ась? — обернулся к нам напарник водителя.
Водитель сбавил скорость: дома потекли за окнами медленнее.
— Это он мне подарил карандаши и бумагу, — Акира вдруг улыбнулся, — Я научился рисовать из-за него.
Вздохнула.
— Да, вы оба любили рисовать.
Сжав кресло напарника водителя, парень подался к милицейскому:
— А какая у него фамилия?
— Пока не могу сказать. Кажется, он учился в Питере по поддельным документам. Корейца изображал.
— Мы не можем связаться с его отцом, — добавил водитель, — У него в рюкзаке была папка. О болезни. И кому звонить, если что-то случится.
— О болезни? — Акира подался к нему.
— Сердце, — сухо выдал водитель.
— Сердце… — глухо сказал парень, снова откинувшись на сиденье.
— У него был сердечный приступ, когда заходил ко мне.
Водитель завел машину на стоянку. Развернулся к нам.
— Что за приступ?
— Был выпуск про аборт. Он увидел телевизор. Вдруг сердце прихватило, — мой голос дрожал, — Но, знаете… — всхлипнула, — Врачи ушли. И плохо стало мне. Он подскочил прежде моей мамы. Он кинулся догонять врачей. Позвать их ко мне.
— Добрый парень, — водитель кивнул два раза.
Переглянулся с коллегой.
— Может, сердечный приступ?
— Но что он забыл ночью на платформе Проспекта Славы?
Судорожно сжала подол куртки.
— Так близко…
— Что? — напрягся водитель.
— Он был так близко… Он ведь вчера умер?
— Сегодня ночью.
— Я ничего не знала! — накрыла лицо ладонями.
Акира снова меня обнял. Долго не выпускал.
— Но даже если сердечный приступ… Даже если он сам ночью залез на платформу… Ведь не обязательно, чтобы он ночью стоял у самого края?
— Может, самоубийство?
— Или его кто-то столкнул?
— Но кто?! — дернулась я.
— Хотел б я сам понять, — сухо ответил водитель.
Мы долго сидели в машине. Напарник водителя что-то строчил на смартфоне. Может, делился версией с коллегами. А я… я страшно устала. Глаза сомкнулись.
Они стояли в моей комнате.
— Ты хочешь остаться живым или мертвым?
— Я умер уже давно.
Дернувшись, распахнула глаза.
Акира осторожно погладил меня по лбу. Вокруг было подозрительно светло. Села.
Больница.
— Ты потеряла сознание. Отдохни, — он осторожно уложил меня обратно.
На мне свитер и юбка. Но сняли пальто.
Пальцами ног пошевелила. Ага, и обувь тоже.
Акира отложил блокнот и карандаш. Скосила глаз. Силуэт. Он, улыбнувшись, показал мне изображение.
С бумаги на меня смотрел тот самый пришелец, который во сне прошел сквозь стекло. Сходство было ужасающее.
— Это Кри Та Ран, — с гордостью сказал парень, — Герой моей манги.
— Г-герой?
Почему у героя его истории было имя как и у моего?!
Дыханье перехватило. Мир опять поплыл.
Глава 13.3
Шел снег. Словно небо пыталась укрыть всю грязь между плит и оград. Безуспешно.
Уже темнело. Лера жалась к Виталику. Тот обнимал ее за плечи. Шептал в ухо что-то ласковое. Мы с двумя полицейскими стояли в стороне. Рядом с черным угловатым пакетом.
— Где его черти носят? — проворчал милиционер.
Я снова грустно посмотрела на непрозрачный пакет, скрывавший внутри простой ящик.
Еще недавно был живой человек. Здоровый, бодрый парень. Со слабым сердцем, но он так много шутил, что сложно было предположить… Остался маленький ящик пепла.
И отец у него был жуткий. Оказалось, бизнесмен. И к Киру все не спешил приезжать. В крематорий на прощальную церемонию не приехал. Хотя выслал денег на банкет. Какая тут еда! А теперь, видите ли, у него было важное бизнес-совещание.
И он даже не хотел, чтобы его внебрачный сын был на кладбище рядом со своей семьей! Даже теперь ничего не хотел говорить семье о нем! И мать Киру, хостесс родом из Кореи, тоже не захотела приехать. Не знаю, что она там ответила полицейскому Степану на ломаном английском, но он после обрыва связи матерился минуты три.
— Мать его… — это было единственное приличное.
Жалко было несчастного парня, не нужного его семье. И стало еще понятней, почему он такой недоверчивый и колючий. Чего он шутил, что хотя бы на похороны отец приедет. Но отец даже на похороны сына не спешил. Да еще предпочел купить участок земли на питерском кладбище. Подальше от родины. От себя подальше. Сволочь! Можно подумать, это сам Киру выбрал родиться у них и ему назло! Сам же нагулял, а отвечать совсем не хочет.
Всхлипнула.
Виталий поманил меня к себе. Лера сердито посмотрела на меня. Я покачала головой. Придвинулась к небольшому пакету, вмещавшему последние частицы смешливого парня.
— Гляди че пишут! — шагнул Кирилл к Степану, предъявляя ему экран смартфона, — Ограбили крематорий.
— Че? — дернулся тот, — Да ты гонишь! — вгляделся в экран, — Да мы там сегодня были! А что сперли-то?
— Бусы какие-то, — Кирилл растерянно ковырнул бровь, — Вроде из гематита. Или из серебра? Там на парне каком-то были. Никак расстегнуть не могли. Сотрудник утверждал, что они не сгорели и не расплавились. Насилу отлепили. А сегодня их сперли из хранилища.
— Да?..
— Прикинь, камеры ничего не засекли. И сотрудники никого не видели. Хотя запихнули в ячейку днем. И проверять полезли часа через два. Ну, просто… бусики на парнише. На хрена?..
Степан сам мотнул статью вниз.
— А мы там недавно были… Ворюга как будто умеет ходить сквозь стены! Да не, сотрудники и сперли.
— Там сегодня от журналюг не продохнуть. Из любого дерьма слона сделают!
— Эти кого угодно допекут. Вовремя смотались!
— Ага!
Тут они покосились на нас. Напоролись на мой ненавидящий взгляд и заткнулись.