Ветер моих фантазий. Книга 2
Шрифт:
Снег остановился. Так и не сумев очистить землю. Растаял в грязи на кладбище. Сам стал грязью. Всхлипнув, присела у простой коробки, ставшей последним домом Киру. Погладила по крышке.
— Спи спокойно… Киру!
Зачавкали по грязи колеса машин. Белая иномарка остановилась у дороги. Я вскочила.
Оттуда вышли Акира с большим букетом белых хризантем и какой-то мужчина. Когда они подошли к нам, вошли в свет от лампы, прихваченной полицейскими, я запоздало узнала в хмуром азиате того, которого видела с ним в кафе. Это ведь Акиру я видела тогда в кафе?..
— Простите, я поздно, — виновато сказал японец, подходя к нам.
Его спутник молчал. Наверное, отец. Или телохранитель?..
— А где?.. — начал парень и оборвал фразу, не договорив.
Я грустно погладила по крышке урны, прошуршав пакетом. Они обернулись на звук.
— Такая маленькая… — Акира вздохнул.
— Простая. Не сразу поняли, что его отец богатый. А он — настоящий жмот!
— Попросили бы у меня! — друг обиделся.
Смущено потупилась. Едва не ляпнула: «Но я не знала твой номер!», но вовремя поняла, что полицейских это должно насторожить. Я ведь сказала, что в ночь смерти Киру мы были с Акирой в отеле. Было б странно, если я спала с ним, даже номер не узнав. Мы ведь походили на знакомых. Или даже на парочку.
Акира подошел к нам с Киру, присел, держа цветы, девственно чистые, одной рукой над землей. Другой обнял за плечи меня. Всхлипнув, уткнулась ему в плечо. Его спутник неодобрительно на нас посмотрел.
Чуть погодя его спутник спросил на русском:
— Его ждать? Ночь уже!
— Ждем его отца, — твердо сказал Виталик.
— Пусть посмотрит, до чего сына довел, сволочь! — ляпнула Лера.
Кажется, она все-таки любила его.
Нас ослепили фары другой машины. Из ослепительного столпа света вышел темный силуэт. Огляделся. Никого больше на кладбище в полутьме не заметив, зажег фонарик на смартфоне и пошел к нам. Свет фонарика высветил большой букет белых хризантем. Они, как и букет Акиры, яркими пятнами выделялись на фоне серых плит и ляпистых венков, и бесконечной грязи. Живые цветы на фоне искусственных, бесконечных, выделялись ослепительно ярко. Они внесли две капли чистоты в этот грязный день. Они смогли сделать то, чего не смог сделать снег.
Когда невысокий азиат подошел к нам, спутник Акира дернулся. Сам Акира вскочил, выронив букет — едва успела его подхватить, не дав утонуть в грязи, в которой мы уже по колени вымазались.
— Дзи-сан?! — потерянно выдохнул Акира.
— Дзиро? — вскричал его спутник.
Парень вдруг метнулся ко мне — шлепнулся коленями в грязь, запачкав меня и его. Дрожащими руками отогнул пакет, смотря на крышку деревянной урны. Надпись не нашел, повернул пакет, сдвинул край. Осветил фонариком со смартфона. Утопил свой телефон в грязи. Выдохнул, задыхаясь:
— Киру Такэда!
— Такэда?! — дернулся его спутник.
Направил луч фонаря в лицо подошедшему, заставляя его поморщится. Мужчина лет сорока-пятидесяти, с нитями седин у висков.
— Дзи-сан! Корэ ва… — голос Акиры дрожал, — Корэ ва… доо?!
Дрожащими руками обнял урну, заплакал.
— Ототоо…
— Ани, — чуть помолчав, сказал отец Киру. Голос его дрогнул.
— Ани?! — вскричал спутник Акиры.
Лера села в грязь. Где стояла. Виталий не смог ее удержать. Или не захотел.
— Киру… — голос девушки дрожал, — Киру Такэда!
— Что… что она говорит?! — я вцепилась в рукав моего друга, стоявшего в грязи на коленях.
Он не сразу почувствовал, что его трясу. Не сразу повернул ко мне залитое слезами лицо. Сказал только одно слово, заставившее меня задрожать:
— Брат, — снова урну погладил, — Нии-сан!
Судорожно сжала букет. Мне в нос ударил запах сломанных цветов. Он был сильнее запаха мокрой земли. Эти живые цветы ярким пятном выделись над грязью, в темноте сгущавшейся осенней ночи. На мгновение лишь, но…
От услышанного осколка его истории сердце бешено забилось.
Киру и Акира были братьями! Один внебрачный, другой законный. Но разве это повод был, чтоб родственник Акира скрывал одного из своих сыновей от других?! Почему что законно, а что нет так странно? Почему так жестоко?.. Они оба были парнями одной семьи! Но… но кто дал людям рассуждать, что правильно, а что нет?.. Они оба родились на свет. Но один носил стильную одежду из дорогих бутиков и ездил на иномарке, а другому отец даже на похоронах решил сэкономить. С одним отец пришел, чтобы память его друга почтить. Другого отец хотел оставить в чужой стране и забыть.
Вскрик заставил нас обернуться.
Отец Киру отступал, закрывая щеку. Живые цветы — пока еще живые — наполовину погрузились в грязь. Но даже сейчас, даже упав за границу светового пятна, они заметны были в темноте. Ослепительно белые.
Отец Акиры снова замахнулся.
— Аки! — скомандовал он, — Моцу!
Парень подхватил урну из мешка, прижал к себе. Рванулся к машине, на которой они приехали. Я рванулась за ним, сжимая букет. Я не хотела снова потерять Ки Ра из виду. Теперь уже навсегда.
Мы успели в машину. Акира осторожно опустил на кресло рядом с водительским, отворил мне дверцу. Хотя стартовал, не успев закрыть дверцу. Я взвизгнула и забилась внутрь. Мы облили подбежавших японцев грязью с головы до ног. Быстро выехали с кладбища.
Уже на ходу — они ругались сзади, отец Киру рвался к своей машине, а отец Акира держал его за ворот и не пускал — парень как-то умудрился протянуть руку и захлопнуть дверцу возле меня. Когда мы выехали на шоссе, добавил скорости. Заодно кому-то звонил, достав из отделения второй телефон. Недолго ругался. Кажется, на японском. Настроил навигатор.
— Что мы делаем? — спросила я наконец, — Зачем?
Он объяснил не сразу, резко притормозил — и мы каким-то чудом избежали столкновения с грузовиком. У меня сердце бешено забилось, когда смерть проехала около нас и погнала дальше.
Глава 13.4
Позже зазвонил телефон. Который до сих пор лежал в машине. Запасной.
— Сними! — скомандовал Акира.
Робко включила.
Хрипящий голос был как будто знакомым.
— Хай! — бодро отозвался водитель. И рванул еще быстрей.