Ветры империи
Шрифт:
— А разве мы не одно?
Теперь Тэн задумался надолго.
— Хранители всегда были горазды на сюрпризы,— добавил Эрик,— и просчитывают ситуацию на десять ходов вперед. Наверняка, когда вы радостно возникнете из подполья, окажется, что они снова припасли для вас гадость. И третьего шанса вам уже не дадут, Тэн!
— По-моему, вы решили вступиться за Львов,— предположил тот.— Я не прав?
— А вы видите союзников надежней? Так назовите!
— Но ведь Львы сейчас служат Хранителям и…
— Так было, Тэн,— перебил Тигр.— Пока Тора уравновешивал Совет, прайдом можно было вертеть. Теперь же старый Глава решает единолично, и вряд ли он доверяет бесполым, как прежде.
— Однако Тор не умеет оглядываться, и если уж что вбил себе в голову… Да и вперед-то он видит только на шаг.
— Пока Хранители не организовали ему замену и пока рядом с ним Нора…
— Нора? — переспросил Тэн.— Так вы еще не знаете?.. Старик засадил ее под замок.
— Что, в самом деле? — изумился юноша.— И где?
— Пока что в ее собственных покоях, но вряд ли на этом успокоится.
— Старый пень! — Эрик оглянулся на богиню.— Неужто он способен любить только тех, кто лижет ему пятки?.. Послушайте, Тэн, вы должны провести нас к Львице.
— Как угодно, но, может, сначала осмотрите нашу молельню? Не беспокойтесь, до завтрашнего утра Нору не тронут.
Снова поглядев на Ю, Тигр обнаружил в ее глазах интерес.
— По-вашему, это обязательно? — с сомнением откликнулся он и вздохнул.— Ладно, ведите.
Без лишних слов жрец поднялся и длинными тесными коридорами повел их в глубь Горы. Похоже, эти ходы пронизывали всю Крепость, а кто и когда прорубил их в толще стен, зачем потребовался еще и второй слой секретности, оставалось только гадать — даже староистинные вряд ли знали ответ. Пару раз Эрик замечал по бокам аккуратные дыры, наверное, проделанные в сплошном камне чудовищным скалогрызом, и тогда ему вспоминалась укороченная рука одного из староистинных. Нарваться в темноте на такую мерзость — бр-р!..
Наконец из душного хода они выбрались в округлую комнату, показавшуюся Эрику на удивление просторной, однако изрядно одряхлевшей. Все ее стены и даже потолок были покрыты искусной и тщательной резьбой, но странные узоры скорее беспокоили, чем радовали глаз,— как будто за ними угадывалось присутствие ошеломляющих истин. Когда-то этот зал был, вероятно, доступен всем обитателям Крепости, зато теперь все прежние входы наглухо замуровали, а сохранившиеся планировки наверняка подкорректировали, иначе бы о молельне прознали Хранители. И уж они навели бы здесь порядок, вряд ли тогда эти загадочные узоры продолжали б смущать нестойкие умы. Непочтительно хмыкнув, Тигр поинтересовался:
— А почему бы вам не поселиться в этих роскошных развалинах? Картинки мешают?.. В конце концов их можно и заштукатурить.
Ожидаемого взрыва не последовало — Тэн лишь скорбно покачал головой. Удивленный, Эрик все же решил не отступать, пока не доведет жреца до границ его терпения, однако Ю внезапно дернула юношу за руку и указала на странный знак, повторяющийся, пожалуй, чаще других и уже ему знакомый,— согнутую в кольцо стрелу.
— Мне переводить? — спросил Эрик у жреца.— Что сие значит?
Тэн помолчал, видимо, для значительности, затем негромко произнес:
— Это и есть ключ к пониманию Вселенной. Именно так устроен наш мир — в пространстве и во времени.
— Звучит не слишком вразумительно,— заметил Тигр.— Ну-ка еще раз!..
— Каждый из живых приходит в конце к своему началу — и в этом залог бессмертия.
— Снова не понял,— рассердился Эрик.— Что за кружева вы плетете, почтеннейший? Сами-то вы вникаете в смысл своих слов?
— Не вполне,— признался Тэн.— Однако передаю их в точности, как завещано великим Учителем. Таковы догматы его учения.
— А больше он вам ничего не завещал?
— Еще он утверждал, что кольцо — это удел рабов. Выжить так можно, а вот сохранить разум — нет.
— Разорви вас Ветер! — в отчаянии сказал Эрик.— Теперь вы запутали все окончательно.
— Учитель полагал Вселенную живым организмом, который стремится себя сохранить, но и познать. Количество жизни в мире неизменно, а каждый из нас движется во времени словно бы в коридоре — узком либо пошире — и при этом даже не замечает изгиба стен. Но рано или поздно кольцо замыкается.
— И тогда мы умираем?
— Нет, всего лишь меняем оболочку,— ответил Тэн.— Ибо, повторяю, жизнь бесконечна, но именно благодаря ее замкнутости. И кем мы окажемся в новом круге — зависит от того, кем мы стали к завершению предыдущего.
— А кем можно стать? — удивился Эрик.— Рабом, трехбуквенным, императором?..
— Глупости,— улыбнулся жрец.— Кому важны внешние признаки? Существует семь ступеней духовной свободы, и смысл в том, чтобы стремиться к верху этой пирамиды, ибо тогда бессмертие обретает не только жизнь, но и разум. Только первоступенные сохраняют память при переходах от воплощения к воплощению и вкушают от мудрости Мирового Духа — конечно, если не считать двуполого Божества. Но долог и труден путь к вершине, куда проще скатиться вниз.
Ю вдруг утратила интерес к разговору и двинулась вдоль стены, впитывая в себя картинки, будто рассчитывала разобраться с ними потом. Да и Эрик неожиданно заскучал — одновременно с ней, либо чуть позже.
— Спасибо за лекцию, Тэн,— сказал он.— Будем считать, мы здесь отметились. А теперь отведите нас к Норе.
3
Никогда прежде Горн не видел такого уютного, почти ручного моря: теплое и смирное, оно искрилось гладью под безоблачным, прозрачно-голубым небом и осторожно шелестело галькой возле самых его ног. Этот укромный пляжик со всех сторон ограждали шершавые валуны и причудливые очертания скалы, однако повыше, на крутом склоне, бесстрашно лепились нарядные домики, утопавшие в пышных зарослях, а густой цветочный дух даже и здесь пересиливал свежесть моря. Впрочем, и ветра не ощущалось совершенно, словно бы весь этот живописный пейзаж — и горы, и море — помещался внутри громадного зала. Такое безмятежное место могло находиться где угодно, но только не на родной планете Горна.