Ветры империи
Шрифт:
— Но радость моя, нам не оставили другого выхода! — воскликнул Бонш.
— Выход всегда есть,— отрезала Львица,— только тебе туда не протиснуться — как в тот колодец, помнишь? И отныне, куда б ты ни ткнулся, тебя будет останавливать такая же непрошибаемая пленка — пока ты не успокоишься в рабстве… А теперь не мешай нам.— И Нора разложила на мелководье послушную ее рукам девочку, принявшись за нее всерьез.
“Ну уж нет,— решил Эрик, наконец выбираясь из своего угла.— Хватит с меня”.
— Сестрица,— хрипло произнес пещерник,— не вынуждай меня быть грубым — я очень не хочу этого, поверь… Ты слышишь?
Медленно он поднялся с кресла и повернулся лицом к бассейну, прищурив глаза в шелки.
— А как же,— бодро откликнулся Тигр, вступая в пещеру.— Причем давно.
В досаде Бонш хлопнул себя по ляжкам.
— Мне следовало догадаться,— сказал он, качая головой.— Что за женщина! Который раз ловит меня на доверчивости… Выходит, и ты, парень, имеешь на нее виды?
— Просто я ей друг,— ответил Эрик.— Как и Горну. И пока он не вернулся, тебе придется иметь дело со мной.— И он сомкнул ладони на рукоятях мечей.
— Спасибо, я уже хлебнул этой радости,— отказался Бонш.— Предложите мне что-нибудь по силам.
— Например, вот это? — Тигр кивнул на воду, где сплелись нагими телами две подружки, позабывшие, похоже, обо всем. И сам он уже с трудом гасил исходящие от богини волны, из-за которых кружилась голова и сладко сводило бедра. Духи, да что же они вытворяют!..
— Ты всегда подбираешь то, что плохо лежит? — спросил Эрик.— А, толстяк?.. А насилие приберегаешь на крайний случай, как последний довод. Или тебе не дают покоя лавры Лота, уже предавшего всех?
— А ты со всеми так неучтив? — огрызнулся пещерник.— Или только с теми, кто слабей?
— Исключительно с мерзавцами,— ответил Тигр,— независимо от силы.
— Ну топчите меня, вытирайте о меня ноги!.. Только сначала подумайте, надолго ли хватит вас самих.
— Ты о чем?
— А думаешь, мне это нравится? — спросил Бонш.— Когда-то, не очень давно, и я был таким же самонадеянным, гордым своею силой. Устройство мира мне не подходит? Тем хуже для мира — я переделаю его, а начну с собственного семейства… Но сразу и споткнулся: мир оказался сильней, он сломал меня. И теперь нет у меня большей радости, чем поставить подножку сопернику, чтобы обскакать его и подняться еще на ступеньку по этой бесконечной лестнице. И всегда есть те, кого давишь ты, но всегда найдутся и такие, которые топчут нас,— и вырваться из этого круга невозможно!.. Это Тор может тешить себя мнимой независимостью, но я-то вижу: Хранители сильней его, а над ними высятся Духи, а кто там дальше — уже не знаю, но кто-то есть наверняка, ибо так устроен мир. И все, что я могу,— это получше приспособиться к заведенному другими порядку… И разве не в этом истинная сила?
— В угодничестве?
— Да, и в ней — пока не подвернется случай свалить господина.
— Чтобы затем угождать следующему?
— Я же говорю: такова жизнь. Зато всегда можно отыграться на тех, кто ниже,— для них ты бог!
— А для других — раб?
— Что ж поделать: не будешь рабом — не станешь богом.
— А не проще ли отказаться от обоих званий?
— Как будто у меня спрашивали согласия!..— хмыкнул Бонш.— Так уж вышло.
— Врешь, пещерник. Ты сам продал душу и, на свое несчастье, понимаешь это. Потому-то тебя и тянет к свободным, что с ними ты еще надеешься…
— Хватит! — рявкнул великан и через силу усмехнулся.— Расскажи это своим девочкам на досуге, если попросят, а с меня довольно… Что меня сейчас заботит, так это ближайшее будущее,— может, погадаешь, провидец?
Затуманенным взором Эрик снова покосился на странную парочку, так неожиданно и быстро сдружившуюся. Ласки у девушек стали уже обоюдными, причем поражало, с какой готовностью обучалась Ю,— впрочем, умелость наставницы впечатляла не меньше. Пожалуй, Эрик не отказался бы послужить пособием в этом умопомрачительном уроке, однако что-то раздражающе скребло и дергало его изнутри, предвещая близкие невзгоды. Уж не припас ли толстяк еще какую пакость?..
— Охотнее я бы тебя прикончил,— ответил Тигр пещернику.— Но пусть уж решает Нора — все-таки вы с ней…
В стене напротив вдруг с хрустом распахнулась дыра, и оттуда вырвалась безглазая узкая голова на жилистой шее. В первое мгновение Эрик принял пришельца за питона, но в следующее из норы возникли когтистые лапы и рывком выдвинули чудище еще на пяток локтей — так, что слепо раскачивающаяся голова нависла над оцепеневшими в озере девушками.
— Скалогрыз! — ахнула Нора.
Тут же голова нацелилась вниз и распалась надвое, выставив устрашающий набор треугольных зубов. Медленно Львица стала надвигаться на Ю, закрывая телом.
— Сюда! — рявкнул Тигр, выхватывая мечи.
Страшная голова снова дернулась на звук, затем чуть втянулась в плечи, и вдруг скалогрыз словно выстрелился из норы. Пролетев над бассейном и мимо посторонившегося Эрика, он с хрустом вгрызся в стену и повис на ней, погрузив в камень стальные когти. Одновременно мужчины атаковали чудище с обеих сторон, целясь по лапам, но если Тигр начисто рассек сустав, то меч пещерника увяз в жесткой кости. Мгновенно скалогрыз мотнул головой вбок, срезав Боншу руку по локоть, тут же оттолкнулся от стены и с шумом упал в воду, извиваясь гибким телом и угрожающе щелкая зубами. Эрик прыгнул следом, но зверь подтянул под себя лапы и вновь сиганул через всю пещеру, едва не протаранив раздавшихся по сторонам девушек.
— Ко мне, гадина! — свирепо крикнул Тигр, и скалогрыз прыгнул в третий раз.
Со всей силой Эрик метнул меч в распахнутую пасть и упал под несущееся на него тело, сторонясь смертоносных лап. Сейчас же вскочил, в два прыжка настиг бьющееся в судорогах чудище и точным взмахом отсек голову. Торжествующе рассмеялся: ну, кто здесь творит судьбу?..
— Эрик! — внезапно позвала Нора, и он круто обернулся.
Прижимая к груди девочку, вполне невредимую, Львица указывала на дверь, за которой Эрик разглядел качающуюся спину пещерника. Зажав здоровой рукой обрубок, Бонш уже набегал на сияющий проем и только погрузился в него, как свечение померкло, будто насытясь.
— Все-таки ушел,— с досадой сказала Нора.— Не упустил момент.
— Залечат-то его быстро,— отозвался Тигр,— но вот руку вряд ли восстановят.— И он кивнул в сторону, где под висевшей на стене лапой валялся тяжелый меч, еще сжимаемый пальцами сбежавшего Бонша.
— Ну что за мерзость.— Львица брезгливо покосилась на шевелящиеся останки скалогрыза, вокруг которых растекалась черная кровь.— Такое место испоганить, и так не вовремя!..
Со вздохом она поцеловала девочку в висок и по мелководью зашлепала к выходу. Нехотя завернулась в плащ, подсела к пульту. И почти сразу на экране возникло суровое лицо Тора.