Ветви Чуи
Шрифт:
– У нас прошел уже третий контакт с кланом, и результаты самые положительные. Как было сказано, наши цели совпадают, мы можем помочь друг другу. Сейчас перед нами две задачи, прошу внимания и прошу приложить все силы и ресурсы. И главное – нужно сделать это незаметно для контрразведки Скопы.
– Давайте я продолжу, – главный поднял глаза и внимательно посмотрел на каждого присутствующего. – Сейчас я выведу всю информацию на экран, но пока кратко. Первое. Нам нужно не менее пяти кораблей вот по этим чертежам. – Экран активировался и появилось изображение корабля – массивного тяжелого крейсера. – Главный тронул сенсор – и тяжелый крейсер превратился в транспортник. – Вот с такой маскировкой, потом разберетесь. Один опытный образец уже готов и проходит испытания. И еще нужно пятьдесят тысяч особых ударных модулей ХС-типа. Это запрещенный класс модулей, но мы справимся. Клан странных предоставит нам стерегущие устройства, и при расстановке модулей вокруг планеты проникнуть в пространство будет невозможно. Ничему вообще, кроме Ливита, фогги или полностью голого человека, что нереально. В общем, мы будем неуязвимы. И второе – в короткие сроки в наших лабораториях на Земле и здесь должны быть выращены особые кристаллы квантоума. Данные по кристаллам тоже на экране. Собранный квантоум будет помещен на один из этих кораблей для общения со «странными» – это наш лингвистоум. Пока это все, давайте обсудим детали.
Вскоре тайное совещание приобрело вид какого-то конструкторского бюро. Не умолкали разговоры и даже споры, на экранах мелькали данные и проекции чертежей. В стороне, в стоящем особняком кресле, главный тихо обсуждал что-то с мистером Вонзом, на лице появлялась и исчезала холодная улыбка.
Глава 2
Очнулся Топиг сразу, еще не открыв полностью глаза, фыркнул, освобождая пазухи от набившегося песка, распрямившись, вскочил на задние конечности – и сразу пришло понимание, что вокруг что-то не так. Или что-то не так с ним – Топиг не мог определить. Движения были замедленны, как будто он двигался в ручье против течения. Однажды было такое, он свалился в ручей с дерева, но тогда удалось быстро покинуть опасное место. Дышалось легко, мысль работала четко, зрение и слух даже, как показалось, обострились.
Оглядевшись, Топиг понял, что находится как раз в тех самых светящихся кустах – на небольшом островке среди болот. Вокруг этого островка стабильности болотца не двигались, но дальше более крупные образования, покрытые более светлой зернистой травой, двигались быстро, хаотически меня направление. Над ними еще быстрее передвигались розовые, различных оттенков туманы, но не пересекали какую-то границу перед островком кустов в окружении маленьких болотных образований – только сейчас Топиг осознал, что привычного ветра вокруг нет. А ведь ветра – и многие из них разумные – были неотъемлемой частью этого мира и дули здесь всегда. И снова Топигу показалось, что он один в пустом мире и вокруг на далеко-далеко нет ничего живого и разумного.
Удивленно расширив глаз, Топиг протянул к ближайшим светящимся веткам сразу обе правые конечности с гибкими пальцами – у него, как у мужчины, третья дублирующая конечность была справа, но сразу же отдернул руки. Показалось, что ветви, похожие на обыкновенные кустарники в долине, но более ветвящиеся и чуть прозрачные, покрытые светящимися розовым светом с прожилками, сами потянулись к нему, и раздался мелодичный, никогда раньше не слыханный Топигом звон. Чвабур прикрыл глаз и выдохнул, пытаясь справиться с волнением и обуреваемыми им чувствами страха и восторга. Ветви действительно были живые и, скорее всего, даже разумными, и чвабур решил поступить так, как учили старики обращаться со всеми живыми существами в долине, – успокоил метущиеся мысли и поднял голову, раздул пазухи носа и, развернув вперед уши, выражая приветствие и доброжелательность, поклонился кустам.
– Я приветствую вас, живые существа этой долины, – Топиг говорил серьезно и строго. Зрачок глаза то расширялся, то сужался, демонстрируя силу и волю. – Я Топиг, муж-охотник племени чвабуров. – тут Топиг немного лукавил, для охотника он был еще молод. – Я пришел сюда за амулетом, мне нужна только одна светящаяся ветка, и я прошу дать мне ее. Я не причиню зла намеренно, не больше, чем того требуется, и прошу за это прошения. – Ближайшая ветка перестала тянуться к чвабуру и, казалось, услышав и поняв слова, замерла.
Решив, что необходимое выполнено, Топиг протянул руку, но, схватившись за ветвь, сразу понял, что отломить ее не получится – ветвь обладала огромной крепостью, и чувствовалось – просто налита живой силой. За последующие десять минут чвабур, пыхтя и напрягаясь, попробовал все способы, даже рубил ножом, но на ветви даже зарубки не появлялись – только чуть изменился цвет прожилок. Устав, Топиг присел и, отцепив от пояса фляжку, сделал несколько глотков. Оторвавшись от фляги, недоуменно уставился на ветку – она снова потянулась к Топигу, даже, скорее, к фляге.
– Ты что, пить хочешь? – Топиг не стал искать место, откуда растет куст, а просто плеснул на вихляющуюся ветку. Сверкнула неяркая розовая вспышка, раздался резкий и громкий звон, Топиг еле успел прикрыть глаз и уши – и сразу к ногам упала недлинная ветвь и тут же перестала извиваться.
– Ага! – Чвабур отбросил флягу и схватил желанную добычу, но тут же снова повернувшись к кусту, поклонился, пробормотав слова благодарности.
Недлинная – локтя полтора – ветка так же, как и раньше, светилась розовыми прожилками, но рассмотреть ее в деталях чвабур не успел – ему показалось, что верх и низ поменялись местами, исчезли все звуки и запахи, и в следующую секунду чвабур понял, что барахтается в воздухе, лежа на боку, и медленно поднимается вверх. Захлестнувший его ужас даже не позволил закричать, дыхание перехватило, но в следующую секунду Топиг выпустил ветвь и тут же шлепнулся в траву.
Блестя расширившимся от удивления и восторга зрачком, Топиг, даже не успев толком отдышаться, продолжил эксперименты, и через некоторое время выяснилось следующее. Ветка, очень крепкая и эластичная, принимала любую форму, ее можно было даже свернуть в небольшой неровный шарик и так же легко развернуть, но повредить ее Топиг не мог. В конце концов чвабур от неуемного любопытства плеснул на кончик ветви питьевой жидкости из фляги. Снова раздался громкий звон, неяркая вспышка – и в руках у чвабура оказался небольшой, с полпальца, светящийся отрезок, который Топиг закинул в поясную сумку – про запас. А то, что происходило с самим Топигом, было еще интереснее. Стоило взять в руки ветку, коснувшись ее именно голой рукой – через защитную перчатку ничего не происходило, – как вокруг Топига воздух как бы мутнел. Особенно мутной и почти непроницаемой дымкой окутывались конечности – все шесть, точнее семь, если считать голову с торчащими в разные стороны от внутреннего напряжения ушами-локаторами. Удивительно, но зрению и слуху это никак не мешало, звуки слышались четче во всех диапазонах, и Топиг впервые понял, что его ментальный аппарат может не только принимать привычные сигналы чвабуров или, например, нотика, но и чувствовать настроение висящих вдалеке розовых туманов и даже ветра. А главное – Топиг мог летать, точнее, перемещаться в воздухе, правда, очень медленно – привычного тяготения планеты совсем не ощущалось. Тут, в самом начале экспериментов, и случился казус: Топиг, не ожидая ничего плохого, оттолкнулся от поверхности и, барахтаясь почти вниз головой, полетел вверх и в сторону от кустов, вцепившись в обретенную ветку. Видимо, оттолкнулся Топиг не сильно, и вскоре завис над поляной, покрытой маленькими болотцами. Провисел он так долго, не решаясь выпустить амулет, удивляясь, почему розовые туманы и ветер его как будто не замечают. Наконец, ему удалось немного понять принцип движения в воздухе и, помогая хвостом, Топик, дрожа от усталости, вернулся под свой куст. И сразу, только чуть отдохнули конечности, продолжил любопытные эксперименты.
Топиг уже успел пару раз переместиться вокруг островка со светящимися кустами – бегать по воздуху оказалось несложно, нужно было только сильно наклоняться вперед и постоянно балансировать хвостом, когда ситуация вокруг начала меняться. Сверху начал дуть ветер и вскоре настолько сильно, что обычно стойкий розово-ледяной туман прибило к болотцам. Когда низко стелющийся, казалось, звенящий туман стал приближаться к светящимся кустам, Топиг решил, что его обнаружили, и начал спускаться, что быстро сделать не получалось – в отличие от бега наверх. Когда Топиг все-таки спустился, не у островка светящихся кустов, а немного в стороне, что-то внутри него подсказало спрятаться. Чвабур отполз от кустов подальше, туда, где росла густая трава, и замер между болотных кочек. Нотик в поясной сумке тоже замер, теперь чвабур чувствовал его очень хорошо, почти понимая вялое течение мыслеобразов животного. Нотик как будто ждал чего-то и боялся этого. В том, что нотик прав, спрятавшийся в траве чвабур убедился буквально через несколько секунд.
В вышине, там, где начинали закручиваться вихри урагана, в толще зеленоватых облаков мелькнул треугольный силуэт, всего на несколько секунд пронзив мутную пелену, и сразу исчез, как пикирующий на добычу марон. Топиг машинально отметил, что мелькнувший силуэт двигался в сторону стойбища, еще не в полной мере осознав, что он увидел трууга, а когда ситуация стала угрожающей, чвабур замер от ужаса, вжимаясь в траву и судорожно стискивая в руке добытый амулет. Прямо над ним, низко, не выше сотни драх, ужасающе медленно и бесшумно двигался другой трууг, как показалось, просто огромный, хищный и готовый растерзать или стереть вместе с болотом замершего чвабура. С желто-блестящего, с близкого расстояния, тела стекали потоки испаряющейся жидкости, вихрились исчезающие струйки пара, низ туловища темнел тремя извивающимися утолщениями, блестящими на концах и, казалось, ими трууг смотрит прямо на Топига.