Victory значит победа
Шрифт:
– …здесь потому, что в гостиной не поговоришь наедине, - сказал мамин голос.
– Я хотела спросить тебя о Дейзи.
– Я понимаю… - произнес голос Сириуса. Мне показалось, что в нем присутствует какая-то сдержанность.
– Странно это… - послышался несколько нервный смешок.
– Мы с тобой сейчас почти ровесники. А младшая дочка старше Петуньи.
– Мне тоже кажется это невероятным даже спустя полтора месяца. Встретиться с самим собой и не сойти с ума - это, я вам скажу, не каждый сможет…
– Да уж…
Наступило недолгое молчание, и я представила, как Сириус стоит рядом с дверью, прислонившись к стене, а мама смотрит в окно. Затем пришла мысль, что подслушивать близких людей дело неблагородное, но мне было жуть как любопытно узнать, о чем именно мама хочет расспросить Сириуса.
– Как же все-таки получилось, что вы оказались все вместе?
– Почему вам не спросить прямо, миссис Эванс: каким образом ваша дочь оказалась вместе со мной?
Мама тихонько рассмеялась.
– Собственно, почему бы и нет? Впрочем, насчет этого у меня есть догадки. Ты, насколько я поняла, крестный Гарри, моего внука, а Дейзи его любимая тетя. Вас связывает Гарри, правильно? Или еще что-то?
Мое сердце застучало сильнее, и я, боясь, что этот звук услышат на кухне, осторожно придвинулась к стене.
– Как вам сказать, миссис Эванс… - после короткой паузы произнес Сириус.
– Так и скажи. Я мать, меня просто так не обманешь. Дейзи хоть и не слишком много разговаривала с тобой, я все же уверена, что дело здесь вовсе не в усталости.
– А в чем?
– В голосе Сириуса промелькнула улыбка.
– Вот и я хочу спросить тебя: в чем? Что у тебя с моей дочкой, Сириус?
На секунду прикрыв глаза, я решительно отошла от двери. Желание подслушивать и дальше у меня резко поубавилось. Было как-то неловко присутствовать при подобном разговоре, а уж если он велся между твоей родной мамой и любимым человеком…
Немного поколебавшись, я снова поднялась по лестнице и, лишь убедившись, что приватная беседа окончена, неторопливо вошла в гостиную. Из-за горевшей в углу лампы здесь царил полумрак. Гермиона по-прежнему спала на диване, укрытая пледом, тут же в кресле дремал Рон. Перед зажженным камином сидели, тихо переговариваясь, папа, Сириус и Джеймс. А Гарри только что подошел к остановившимся возле дивана крестному и моей маме. Он и заметил меня.
– Ви… ээ… Дорогая тетушка, ты уже проснулась?
Все мигом обернулись в мою сторону. Я улыбнулась и помахала рукой.
– Я прекрасно выспалась. А который сейчас час?
– К семи подходит, - ответил папа, вместе с Сириусом и Джеймсом присоединившись к нам.
– Я думаю, - медленно сказал Сириус постарше, - мы должны вернуться в Хогвартс до того, как начнутся уроки. Лучше всего, если вы, - он показал глазами на себя-школьника и Джеймса, -
– Да мы не против, - пожал плечами Джеймс.
– Лишние вопросы нам действительно ни к чему.
– Но они все равно будут, - заметил Сириус.
Тот кивнул, явно вспомнив о Лили, которая несомненно поинтересуется их исчезновением.
Хоть все понимали, что рано или поздно придется уйти из этого дома, отбытие оттягивали до последнего. Особенно возвращению сопротивлялась я. Здесь, с мамой и папой, мне было так хорошо, так уютно, что никуда уходить не хотелось. Поэтому, когда в конце концов подошло время возвращаться, мои глаза застилали слезы, а в горле стоял комок, мешая нормально говорить. В гостиной столпилась вся наша компания. Выспавшаяся Гермиона была оживлена, Паркинсон же пребывала в мрачном настроении. Отсутствие сна, казалось, не повлияло на самочувствии Джеймса, двух Сириусов и Гарри. Родители тоже выглядели бодро, хотя и немного встревоженно. Рон почти ни на шаг не отходил от Гермионы, словно боясь, что с ней снова что-нибудь случится.
– Ну вот, мы и расстаемся, - сказала мама, с нежной грустью глядя на меня и Гарри.
– Даже не знаю, что еще добавить…
– Мы рады, что нам выпала возможность познакомиться со всеми вами, - сказал папа, часто моргая, будто бы желая избавиться от попавшей ему в глаз соринки, - с кем в первый раз, а с кем и заново.
– Он посмотрел на меня, стоящую рядом, и притянул к себе. Обняв его, я чуть не заревела в голос.
– Теперь я буду знать, Дейзи, какой ты станешь красавицей. Повезет же кому-то.
– Это уж точно, - многозначительно подтвердила мама.
Я оглянулась и увидела, как она быстро улыбается Сириусу. Впрочем, никто этого, кроме меня, не заметил.
– Если кому и повезет, - фыркнула я, отворачиваясь, - то пусть постарается не злить меня, ибо в гневе я страшна.
– Ты настолько внешне преображаешься, - шутливо спросил Сириус помладше, - что из красавицы превращаешься… Молчу!
– поспешил сказать он, мой взор перекинулся на него.
У всех был такой вид, словно они еле удерживаются от смеха. У Рона даже губы побелели, так он их сильно сжал.
– Шутник, - вынесла я вердикт серьезным тоном, хотя у самой на лице расползалась улыбка.
– Спасибо, - также серьезно ответил другой Сириус.
– Никогда не жаловался на недостаток чувства юмора.
– Давно убедилась в этом.
– Эй!
– произнес его младший прототип, напоминая о себе.
– Нам пора, - обрывая предыдущую тему, сказал настоящий Сириус.
Я не возражала, лишь тяжко вздохнула. Ни десять дополнительных минут, ни два часа не помогут мне навсегда вернуть родителей. Наоборот, чем дольше я находилась здесь, тем больше хотелось рассказать им все. И конечно понимала, что делать этого нельзя.