Видение
Шрифт:
Я рассказала ей о моих сожалениях, о моей ревности, о моем «безопасном пространстве».
— Тогда я здесь в нужное время, — сказала Таджи. — Потому что сейчас для тебя открывается совершенно новый мир. Опасный, иногда отвратительный и жестокий мир, но мир, наполненный горячими охотниками за головами и оживленными беседами об арахисовом масле.
— Ты говоришь об этом так очаровательно, что об арахисовом масле, что обо всем остальном. — Я наклонил голову к ней. — Ты уверена, что это то, чем ты хотела бы заниматься? Я не помню,
Это был очень подробный план. С электронными таблицами и цветными вкладками.
— Я об этом думала, — ответила она. — Когда-нибудь я закончу диссертацию, а потом что? Покину Зону и попытаюсь устроиться на работу в какой-нибудь колледж, чтобы рассказывать людям, насколько опасной и загадочной была Зона? Не пойми меня неправильно — я люблю то, что делаю, то, что изучаю. Но несмотря на все трудности, я не хочу жить где-нибудь еще. — Она приложила пальцы к груди в области сердца. — Зона в моем сердце.
— Тут не поспоришь.
— Касательно настоящего, я хочу продолжать опрашивать людей, изучая их язык. Думаю, могу делать это здесь: смогу помогать управлять магазином, пока ты занимаешься своими делами, и одновременно разговаривать с людьми. На самом деле, лучшего места для этого не найти. Если ты, конечно, не против.
— Я хочу быть в сноске к твоей работе.
— Договорились, — ответила она с усмешкой.
— Сколько я тебе плачу?
— Не знаю, — ответила она. — Не думала, что мы зайдем так далеко. Думала, велик шанс, что ты выставишь меня до того, как я сумею хоть что-то спросить.
— Ни в жизнь, — произнесла я. — Подумай о том, какую зарплату ты хочешь, и дай мне знать.
Я понятия не имела, какой может быть ставка. Даже цены на продукты в Зоне были нестабильными.
Она протянула руку.
— По рукам.
Мы пожали руки, но я не торопилась разрывать рукопожатие.
— У тебя кожа просто невероятная. Чем ты пользуешься?
Таджи лукаво улыбнулась.
— Я делаю смесь с оливковым маслом. Если ты сможешь достать мне еще, я могу сделать и для тебя… и немного на продажу.
— Это, безусловно, начало прекрасных предпринимательских отношений. Хотя… — сказала я нахмурившись, как делаю это всегда, когда что-то приходит мне на ум. — Несмотря на то, что я заинтересована в том, чтобы ввести тебя в бизнес, люди могут начать задавать вопросы о моём отсутствии.
— Они задают не меньше вопросов, когда ты закрываешь магазин на пару дней.
Мне с этим было не поспорить.
— Мы придумаем, что отвечать. Не беспокойся, все будет хорошо. — кивнула она.
И впервые за долгое время я почувствовала, что у меня есть партнер.
— На самом деле, у меня для тебя уже есть первое задание, — произнесла я и рассказала ей о заказах для Лиззи. — Мы сделаем его вместе, я покажу тебе, как размещать заказы и все такое. О, и ты можешь взять все ранние смены, чтобы я могла поспать.
— И
— Но попробовать стоило. Я выдам тебе удобный брендированный фартук. — Я отступила назад, чтобы осмотреть ряды полок под прилавком, и вспомнила, что потеряла оба фартука, когда мы покидали Лагерь Кутюри. — Надо вспомнить, где находятся запасные.
— Те, у которых карманы спереди? — спросила она, прижимая руки к своим бедрам, показыыая, где те находятся.
— Они самые.
— Хорошо. Мне они очень нравятся.
— О том, что ты будешь уходить… — начала она, затем остановилась. — Будет хуже, не так ли? Все это?
У Таджи с детства было настороженное отношение к магии. И только недавно она стала смиряться с ней и с семьей, с которой у нее сложились непростые отношения. Поэтому мне хотелось солгать. Сказать ей, что все в порядке. Но скрывать от нее правду, не позволяя ей подготовиться к худшему, было плохой идеей.
— Будет хуже, — ответила я.
Она тяжело кивнула, словно пытаясь справиться с полученной информацией.
— Я не знаю, насколько хуже, — сказала я, желая немного обнадежить ее. Потому что какой смысл жить без надежды и с тяжелым сердцем? — Зависит от того, как быстро Сдерживающие смогут найти Иезекииля и уничтожить Ревейон. Возможно, они нашли его еще ночью в Лагере Кутюри.
— А если нет?
— Они плохие люди, Тадж, особенно Иезекииль. Они приверженцы, которые хотят быть мучениками. Жестокие, опасные и считающие себя абсолютно правыми. Они не остановятся, пока все не будет закончено — что бы это ни значило. Поэтому, если увидишь, что кто-то из них приближается, беги в противоположном направлении. Уходи через заднюю дверь и беги в Кабильдо — к Гуннару или Бёрку — не оглядываясь назад.
— Ты тоже будешь осторожна?
Я обняла ее.
— С такими друзьями, как вы, ребята, как я могу не быть?
Я просто буду надеяться, что все мы сумеем уберечь друг друга.
* * *
Лиам появился некоторое время спустя, по его лицу стекал пот. День был жарким, а ему пришлось следить за тем, что агенты Сдерживающих делали с его грузовиком на улице.
— Хочешь отправиться на разведку? — спросил он, когда достал бутылку воды из холодильника. — Взглянуть, что находится по тому адресу?
Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, о чем он говорит. Но, когда до меня наконец дошло, я с подозрением посмотрела на него.
— В Мид-Сити? Да.
Он кивнул, осмотрелся в магазине, а затем подошёл ближе.
— Если хочешь, скажи Таджи, что собираешься кое-что проверить, но опусти подробности. На всякий случай.
Я нахмурилась.
— На какой такой всякий случай?
Он наклонился.
— На тот случай, если твой отец хотел, чтобы только ты знала об этом.
— Я ей доверяю, — сказала я, раздражаясь.