Викинг
Шрифт:
Мы сидели под самым обрывом. Уже привыкли к тому, что аборигены просто глазеют на нас сверху. Хорошее место было, удобное. Длинный камень, очень похожий на скамью и приятно подогретый солнцем.
Когда Руад ушел, на его место опустился Стюрмир. Просто сел молча и принялся заново укреплять ремень щита. Дело ответственное, потому что в бою щит может развалиться напополам, но с руки сорваться не должен.
А я точил меч. Могу этак развлекаться часами. Наверное, потому что мне просто нравится ласкать свое оружие.
Так вот мы и сидели молча, пока наверху не раздался какой-то
Я (наивный лох!) поднял голову, чтобы посмотреть…
Стюрмир (сын своего времени) сразу вскинул щит… И спас мне жизнь, потому что падающая каменюка непременно проломила бы мне голову. А так только одна доска у щита треснула.
Аборигенам надоело на нас глазеть. Или они решили, что будет неплохо поупражняться в камнеметании.
Следующие минут пять на нас рушился настоящий камнепад. К счастью, берег был достаточно широк, и палатки с ранеными стояли далеко от стены. Кроме того, аборигенам было намного интереснее целить в нас, чем в какие-то там палатки. Хорошо хоть среди них не было силачей, способных докинуть до нас или до драккара достаточно крупный булыжник.
Складывалась ситуация из разряда: друзья Маугли против бандерлогов. Можно было отреагировать по-багирьи: то есть рычать и плеваться. Или — как медведь Балу. То есть игнорировать. Вплоть до «наплевать и уплыть». Ремонт был почти закончен.
Оказывается, я еще недостаточно хорошо знал викингов. И не учел, что кое-кто из наших оказался камешками ранен. Пустяки. Я сам был из таких пострадавших: щеку осколком оцарапало.
Но никто не смеет пролить кровь человека из команды Хрёрека-ярла и остаться безнаказанным.
Швыряться булыжниками аборигенам вскоре наскучило. Сразу же, как только мы оказались вне досягаемости.
А когда мы начали готовиться к отплытию, они и вовсе убрались. Добились своего: прогнали злодеев. Их можно понять: мы — очень неприятные соседи. Но лучше бы ребятишкам не задираться.
Ближе к вечеру мы отплыли…
А как стемнело — вернулись обратно.
Подплыли медленно и осторожно: темень поначалу была почти абсолютная. Потом облака разошлись, выглянул лунный серпик, и видимость немного улучшилась. Хотя к самому берегу мы подходить не стали. Бросили якорь и выгрузились в три приема с помощью ялика.
Штурмовая команда состояла из пятнадцати человек. Набирал ее сам ярл. Я оказался в списке. Хотя понятия не имел, что мы будем делать дальше. С моей точки зрения, круча, под которой находился наш пляж, была совершенно непреодолима без специального снаряжения. Даже днем, не то что ночью.
Но это я так считал. Мои кореша полагали иначе.
На скалу полезли двое: Ульфхам Треска и Стюрмир. Последний, как выяснилось позже, в качестве живой подпорки. Никакой страховки не предусматривалось. Вместо костылей использовались ножи и наконечники копий. Как они лезли, я не видел, потому что темно. Зато вскоре увидел результат: сверху упала пеньковая веревка. Слишком тонкая, чтобы по ней лезть наверх, но никто и не собирался. На веревке подняли узловатый трос из тюленьей шкуры. Дальше — просто. Через полчаса вся наша группа, в полном вооружении, оказалась наверху.
Вообще-то викинги не любят сражаться
Нас, как сказано выше, было пятнадцать. Аборигенов, по моим прикидкам, только на обрыве раза в три больше. Но численное превосходство противника моих друзей не смущало.
Наверху рос неплохой лес. Однако тропинок в нем хватало. Большинство наших видели в темноте, как кошки. Остальные просто топали сзади. Вернее, трусили рысцой.
По дороге убили молодого кабанчика. Дурачок сам выскочил на тропу. Тут его и подстрелили. И зачем-то взяли с собой.
Причина выяснилась позже, когда мы добрались до деревни, отстоявшей от берега километра на три. Даже не деревни, а, как выяснилось позже, городка.
Жилье издалека учуяли все, даже я: дымком попахивало. Слабенький ветерок тянул к нам.
Это было хорошо, потому что в населенном пункте имелись собачки. На свободном выгуле. Тут и выяснилось, зачем нужен был кабанчик. Его старательно порубили на куски и побросали с противоположной от нас стороны.
Собачки учуяли его довольно быстро. Сначала дружно затявкали, а потом так же дружно ломанулись. И зачавкали.
А мы проникли на территорию противника.
Противник обустроился основательно. Загородился он внешнего мира частоколом. Часть строений, впрочем, располагалась снаружи.
Их мы заняли в первую очередь. Я в процессе не участвовал. И хорошо, потому что мои соратники пленных не брали, а резать спящих я бы, наверное, не смог.
Как позже выяснилось, никого не резали. Опять-таки вопреки расхожему мнению, викинги (по крайней мере, из нашего хирда) зазря никого не режут. Для устрашения — да. В порядке личной мести — с удовольствием. Ради сохранения тайны или во славу богов — сколько угодно! Но просто так… Глупо! Все равно что лисьи шкурки мечом рубить — для тренировки. Зачем уничтожать то, что можно продать?
Ворота в лесной городок были — нараспашку. Охраны — никакой. Спрашивается: зачем было огород городить?
Проникли мы бесшумно. А вот потом…
Никогда не слышали, как гудит большой океанский лайнер? А теперь представьте: то же самое, пусть на октаву повыше, и — внезапно!
Мои кореша взревели разом во всю мощь тренированных легких. Аж мне страшно стало, а ведь я был своим и орал вместе со всеми.
Заполошенные аборигены выскакивали в исподнем, а то и в чем мать родила… Кто — с ухватом, кто с кочергой, кто с топориком… Мужиков тут же валили… Даже без применения оружия. Зачем? У того же Стюрмира колотуха — с пивную кружку. Тут бы не убить ненароком.
Я, признаться, в процессе почти не участвовал. Народ-то в основном щитами и древками копий работал, а у меня — два клинка. Чтобы подсветить территорию, наши подожгли один из сараев. Старина Руад вспрыгнул на крышу соседнего дома и обосновался там с луком на изготовку. Если кто-то в панике кидался к воротам или через стену лез — получал стрелу в затылок. Тупую стрелу, потому что — смотри выше. Лупит эта стрела не хуже резиновой дубинки. Промахнуться с такого расстояния… Даже я не промахнулся бы.