Виктор
Шрифт:
– Бедняжка, – вставил Виктор, – это ж какое надо иметь здоровье, чтобы так над собой издеваться.
– Да, здоровьем её господь не обидел. Но это ещё не всё. Имея характер истинного миссионера и одновременно диктатора, она принялась распространять сей, как она это называет, здоровый образ жизни направо и налево. В результате от неё сначала сбежала прислуга, а потом и лорд Чарстлей. Но это лишь подлило масла в огонь, тем более, что выписанные из колонии индусы обходятся ей намного дешевле, а бегство лорда Чарстлей было столь стремительным, что он позабыл у супруги свой кошелёк, которым она и пользуется, щедро черпая оттуда стерлинги фунтами. И теперь кроме свежескошенной травы в её доме ничего не подают.
– Тогда зачем нам к ней ехать? – задал Виктор вполне резонный вопрос.
– А это я расскажу тебе уже по дороге. Стайфли, – обратился Эшли к слуге, появившемуся в библиотеке с графином виски, – приготовьте что-нибудь моему другу для обеда у леди Чарстлей… ну, не знаю, может, какой-нибудь вегетарианский смокинг, что ли.
– Разумеется, сэр, если, конечно, мистеру Григорьеву будет угодно переодеться.
– Конечно мистеру Григорьеву будет угодно переодеться. О чем вы вообще болтаете?
– Прошу прощения, сэр.
– Выпить, кстати, тоже стоит заранее, – сообщил Эшли, наливая себе чуть ли не полный стакан, – так как ничего крепче лимонада тебе в доме Чарстлей не предложат.
– Дело в том, – продолжил Эшли в карете с гербом Ангусов на дверях, – что леди Чарстлей является своего рода лондонским святым Петром… или не Петром… в общем, выполняет роль того парня, который сидит у райских врат и решает, кого пускать, а кому говорить, что хозяев нет дома. Лично я совершенно не понимаю почему, но перед теми, кого принимает она, открываются двери лучших домов Лондона, и наоборот, так что постарайся ей понравиться, правда, я даже не догадываюсь, чем она руководствуется, решая, казнить или помиловать. К ней, кстати, не так легко и попасть, и если бы Эрни не раструбил на весь Лондон о том, что у меня скоропостижно появился кузен…
– По улице слона водили? – улыбнувшись, спросил Виктор.
– Что-то вроде того.
19
Леди Чарстлей встречала гостей наверху широкой лестницы, ведущей в одну из множества зал, говорящих как о богатстве, так и о прекрасном вкусе дома. Она была из тех редких женщин, которые одним взглядом способны заставить любого мужчину пасть к их ногам. И дело здесь не столько в физической красоте, сколько в неподдающейся определению внутренней женской силе, заставляющей вспыхивать страстью мужские сердца. С физической красотой, кстати, у неё тоже всё было великолепно. Несмотря на то, что вот уже лет десять ей было «около тридцати», выглядела она так, словно её красота только начала расцветать. И если пространство у её ног не было усыпано сражёнными мужчинами всех рангов и возрастов, то это лишь потому, что мужчины как таковые давно уже перестали её интересовать. Её душой владели иные, более тонкие, божественные миры, а тело, как поговаривали, безраздельно принадлежало китайцу, которого, опять же по слухам, она приобрела на невольничьем рынке в какой-то восточной стране. Молва приписывала китайцу владение всеми восточными штучками, начиная с восточных массажей и лечения иглами и заканчивая искусством тантрической и даосской любви. Леди Чарстлей не то чтобы держала его под замком в каком-нибудь чулане или тайной комнате на чердаке, но особо старалась не демонстрировать, превращая его тем самым в некое полумифическое существо. Ну а если судить по тому свету в её глазах, который бывает только у счастливых в любви людей, слухи о китайском любовнике были далеко не беспочвенны.
– Добрый вечер, леди Чарстлей, – почтительно поздоровался Эшли, – позвольте представить вам моего кузена, приехавшего погостить из Франции.
– Рада видеть вас моим гостем. Скажите, как вам удавалось так долго скрываться от нас?
– Моим оружием было неведение. Дело в том, что я всего несколько месяцев назад узнал о своём родстве с лордом Ангусом. Так что кузенов мы с ним приобрели совсем недавно.
– Поздравляю вас с прекрасным приобретением.
– Благодарю вас, леди Чарстлей.
– И, либо я ничего не понимаю в людях, либо вас, дорогой Эшли, тоже можно поздравить с не менее удачным приобретением.
– Вы правы, леди Чарстлей, Виктор за считанные дни умудрился стать одним из лучших моих друзей, а обычно для этого требуется намного больше времени.
Жесточайшим образом исковеркав имена, слуга-индус доложил о новых гостях, и Эшли с Виктором двинулись дальше.
– Похоже, леди Чарстлей умудрилась собрать в этой комнате практически весь Лондон, – заметил Эшли, едва они вошли в ярко освещённую, полную людей залу. – В такой давке тебе физически невозможно избежать знакомств.
– Подожди, ты хочешь сказать, что мне не стоит знакомиться с этими людьми? – удивился Виктор, который именно за этим и приехал в Лондон.
– Ни в коем случае! Знакомства в этом сезоне не модны, и все теперь стараются вращаться исключительно среди незнакомцев.
– И что ты предлагаешь?
– Найти менее людный уголок. Благо в этом доме их хоть отбавляй.
Виктор направился было в сторону музыкальной комнаты, откуда доносились звуки струнного квартета, но Эшли его остановил:
– О нет, только не туда, дружище! – воскликнул он.
– Ты не любишь музыку?
– Скорее не люблю того благоговения, с которым у нас принято относиться к музыкантам. С какой это стати я должен вести себя точно вор в чужой гостиной только лишь потому, что этим ребятам вздумалось пошуметь? Нет, слушать музыку стоит исключительно в обществе тех, с кем не о чем поговорить, но с такими людьми мне и молчать неинтересно. Пойдём, я знаю верную дорогу.
– Нечто похожее сказал Моисей евреям, и что из этого вышло?
Шутка Виктора заставила Эшли рассмеяться.
Ловко лавируя между гостями, Эшли с Виктором перебрались в соседнюю залу. Там людей было значительно меньше. Увидев молодую даму в красивом платье, Эшли прямиком направился к ней. Несмотря на заметную лошадиность в лице, её можно было назвать милой почти не кривя душой.
– Рад видеть вас в добром здравии, мисс Блэкхем! Как здоровье вашего отца? Надеюсь, ему уже лучше? – с, казалось бы, искренним сочувствием поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, пояснил Виктору:
– Лорд Блэкхем – весьма известный и влиятельный человек, настолько известный и влиятельный, что его имя не знает практически никто в Лондоне. Похоже, такова участь всех по-настоящему известных людей. – И, вновь обращаясь к мисс Блэкхем:
– Позвольте представить вам моего друга и вновь обретённого кузена.
– Бойся её. Мисс Блэкхем настолько легко воспламеняет мужские сердца, что в искусстве огнеобразования с ней может сравниться разве что огнедышащий дракон, – сообщил Эшли Виктору после того, как протокол знакомства был соблюдён.