Виктор

Михайлов Валерий Николаевич

– А разве доблестные рыцари боятся драконов? – наигранно удивилась она.

– Может и не боятся, – принял вызов Виктор, – но вести себя с этими прекрасными созданиями их явно не научили. Разве можно без всякой на то причины набрасываться на драконов с мечом? К счастью в настоящее время нравы стали более цивилизованными.

– Да и мы всё чаще обходимся без кастрюль на головах, – поддержал друга Эшли. – А что, леди… Если мне не изменяет память, при нашей последней встрече она носила фамилию Басингтон, опять в трауре? – спросил он, заметив даму средних лет в чёрном платье.

– На счёт фамилии

ничего не могу сказать, да она давно уже откликается на любую. Около месяца назад она похоронила очередного своего мужа, так что теперь ей опять чуть за тридцать, и она ищет нового жениха, – сообщила мисс Блэкхем.

– Поистине невероятный талант. Похоронить столько мужей и ни разу не ошибиться в выборе нового. А может она помогает им отправиться на небеса?

– Этим вопросом уже занимался Скотленд-ярд.

– И что?

– После долгого расследования там пришли к выводу, что все её мужья умерли своей смертью.

– А разве можно умереть смертью чужой? – спросил Эшли и, дождавшись благосклонной реакции мисс Блэкхем, продолжил: – Не понимаю, что заставляет этих мужчин просить её руки. Неужели они не видят косу в её руках?

– Мой дядя, – подключился к обсуждению Виктор, – заядлый охотник и путешественник, рассказывал, что существуют целые долины смерти. Там из земли выходит какой-то ядовитый газ или что-то ещё… Я не особенно вдавался в подробности. Так вот, здоровые и крепкие звери обходят эти места стороной, а старые, больные или уставшие от жизни приходят туда умирать. Возможно, для своих мужей леди Басингтон играет подобную роль.

– Похоже, она идёт к нам. И как к ней прикажете обращаться? На месте парламента я бы запретил ей менять фамилию, – возмутился Эшли.

– Я, пожалуй, пойду, – решила мисс Блэкхем. – С детства ненавижу кладбища, а их ходячие вариации в особенности.

– Здравствуйте, леди Басингтон. Я вижу, чёрные тона опять в моде? – поинтересовался Эшли, когда она приблизилась к ним.

– Ах, бедный Генри… – скорбно потупив взор, ответила она.

– Примите мои соболезнования. И позвольте представить вам моего друга и кузена Виктора Григорьева. Поверьте, ему тоже искренне жаль.

– Мне искренне жаль, – подтвердил Виктор, – кстати, чёрный цвет вам к лицу.

– Должно быть, ваши мужья начинали понимать это слишком скоро, – подхватил Эшли.

– Я всегда говорила, что излишняя прозорливость до добра не доводит, – согласилась леди Басингтон уже без скорбных нот в голосе. – Кстати, а почему вы скрывали от нас вашего кузена? Не спорю, умение хранить тайны является одной из предписанных мужчинам добродетелей, но прятать такого милого молодого человека – преступление.

– Поэтому, как только он прибыл из Парижа, я вывел его в свет.

– Вы приехали из Парижа?

– Не далее как позавчера.

– Вы не похожи на француза. Мой третий или четвёртый… совсем уже сбилась со счёта… В общем, один из моих мужей был французом…

– Вы правы. Во Франции я живу каких-то несколько лет. Родом же я из России.

– Россия… Россия… Если мне не изменяет память, в России есть Санкт-Петербург.

– Вы совершенно правы, сударыня.

– И каков он, этот мифический город?

– Такой же, как Париж, только со снегом вместо лягушек, – ответил за Виктора Эшли.

– Неужели там едят снег?! – удивлённо воскликнула леди Басингтон.

– Ну что вы, в России есть вещи и повкусней, – заверил её Виктор.

– А что едят в России?

– Много чего. Русская кухня весьма богата.

– Но не будем вам надоедать в вашем горе, – оборвал разговор Эшли.

Взяв Виктора под руку, он потащил его по направлению к двум юным особам, вошедшим в комнату с противоположной от молодых людей стороны.

– Сейчас я тебя познакомлю с самой очаровательной девушкой на всей планете, – сообщил он Виктору.

– Надеюсь, она подобным образом думает о тебе.

– А как я на это надеюсь! Но ни слова больше. Оливия не любит, когда я обсуждаю с кем-то свои сердечные дела. Она считает, что это портит цвет моего лица.

– Оливия… Красивое имя.

Оливия, или мисс Оливия Чивли, была мила, но не больше. С годами же она обещала превратиться в масласто-жилистое существо скверного нрава, каковых немало среди английских леди. Её спутница, Ева Тревор, была несколько симпатичней, но её портило что-то неуловимо крысиное в выражении лица.

– Так значит, вы и есть тот самый тайный кузен, о котором все говорят в Лондоне? – спросила мисс Тревор.

– Не знаю. До меня ещё не дошли эти разговоры, – ответил Виктор.

– Неужели я первая сообщаю вам об этом?

– Это несомненно, мисс Тревор.

– Ну и как вам в Лондоне?

– Трудно сказать. Для меня здесь всё ещё слишком ново и непривычно, чтобы делать какие-то выводы.

– Вы не представляете, как я вам завидую! Для меня же здесь нет ничего нового и почти ничего интересного. Одним словом, скука. К тому же в этом городе за каждым удовольствием нужно куда-нибудь ехать через весь город. Причём за каждым отдельно. Например, у Чиверсов можно хорошо поесть, – у них поистине волшебный повар, – но совершенно не о чем поговорить, и это если еще не считать того ужаса, который они называют музыкой. У По, наоборот, у всех просыпается дар красноречия, стоит только лакею объявить их имена, но их повар, скорее всего, всю свою жизнь готовил для заключённых в тюрьме, и так далее. В результате приходится либо носиться по всему городу, либо, если не хочется чувствовать себя загнанной лошадью, отказывать себе практически во всём. И что удивительно, везде бывают одни и те же люди. Вот что заставляет их блистать красноречием и остроумием в одном месте и быть до уныния скучными в другом?

– Я думаю, во всем виновато влияние традиций на физиологию человека, – сострил Виктор.

– Очень интересная мысль.

– Идя к Чиверсам, люди как бы мысленно превращаются в желудки, а у По, наоборот, активизируются функции речи.

– Как всё это сложно!

– Увы.

Звук гонга, призывающий всех к столу, прервал их беседу.

– Вы собираетесь идти к столу? – спросила мисс Тревор у влюблённой парочки.

– Что? – переспросил Эшли. Воспользовавшись тем, что между Виктором и мисс Тревор возник разговор, Эшли с Оливией принялись щебетать, как, собственно, и принято среди влюблённых, не обращая внимания на своих спутников. Не удивительно, что его внимание было полностью приковано к тем милым глупостям, которые говорила ему возлюбленная.