Вилка Еретика
Шрифт:
Мы двинулись во тьму. Так же, как и отряды до нас. В те разы я провожал их взглядом, сейчас сам погружался во мрак насекомых, где Солнечный свет никогда не проливался на каменные своды. Где гусеницы росли и превращались в чудовищ. Где буквально вчера погибли сотни и тысячи моих Сограждан. Внутри транспорта включили освещение, тонкие линии загорелись под ногами, над головой всего одна лампочка, и та дребезжит от тряски. Буры проделали достаточно широкие проходы в земле, но вот двигались они хаотично, лишь бы побыстрее попасть в гроты кладок. Я что есть сил до боли в костяшках схватился за поручни, нас неимоверно трясло. Один Просветитель сидел спокойно, словно Троебожие одарило его устойчивостью к законам физики. Недвижимый, изваянный из того же камня, что сделаны своды этих желобов. Глаза он закрыл, ладонь прижал к ладони, тихо молясь за себя. И за нас, наверное.
Спуск не был долгим. По радиосвязи из кабины сообщили, что дальше хода нет. Буры не пробились сквозь особо плотные камни, и придётся идти пешком. Нас выгрузили ещё быстрее, чем запустили. Оставив облако подземной пыли, транспорт укатил обратно на поверхность. Свет фар, до этого дававший ещё и тепло, покинул грунтовую кишку. Личные фонарики рядовых зажглись практически одновременно. Это выглядело жалко, словно мы пытаемся копировать Солнце, при этом всё время находясь в тени.
Просветитель встал позади, на скате. Жол первым шагнул под камни, сваленные в кучу. Пришлось пригнуться, чтоб проследовать за ним. Метров десять в согнутом состоянии, и мы выбрались к огромной пустоте. На потолке мелькали кружки света, такие маленькие, что не заметишь, если специально не приглядишься. Перед нами спуск, рядовые рассредоточились по периметру и вбили тросы. Постепенно начали снижение, разделившись на три равные группы. Пока Габ, Рэф и Оре отлично справлялись, но я всё волновался. В том числе из-за Просветителя, который словно специально всегда держится за спиной, вне твоего взгляда. Наблюдает, судит, записывает и отправляет в Совет.
Спустившись к самому дну, мы захлюпали по тонкому слою воды. Тут стало куда холоднее, даже пар изо рта пошёл, от чего фонарики запотевали, рассеивая и без того слабый свет. Жол направлял нас, Лекарь следовал рядом с ним. Группы рядовых снова слились в один батальон. По приказу своих ефрейторов они перевели автоматы в боевой режим, предварительно поставили последние ступени предохранителей. Как по методичке, и ступают аккуратно, в такт друг другу, чтоб производить меньше шума. Даже при условии, что от Сканировщиков не было информации о полчищах Анухе, расположившихся на этих местностях, необходимо соблюдать тишину. Мы должны первыми заметить насекомых, иначе и самая трусливая самка сможет подать сигнал тревоги, а на него сбегутся уже одичавшие самцы. Представить сложно, насколько будет разъярена гусеница, узнавшая, что мы вторглись на территорию её кладки. Они даже пещеры защищали с особой жестокостью, а тут речь пойдёт про потомство.
Я постепенно замерзал, мы двигались крайне медленно. Таков приказ Жола, и он знает, куда нас вести, тем не менее всё равно не спешит. У меня заледенели пальцы ног, мускулы словно заржавели. Неприятное томление соединило желудок и голову, посылая взаимные отвратные сигналы от одного органа к другому. Так хочется стрельбы, даже если та может стать последним, что услышу в жизни. Не голос супруги, не гимн пурпурной армии. Нет, только всполохи огня и крики сослуживцев. Что восторженные, что молящие о помощи.
Свод над нашими головами превратился в низкий потолок. Пришлось сгрудиться и растянуться в длинную линию. Три штуки, в самом начале по-прежнему Жол, его следы повторяет Лекарь. Затем Оре с отрядом, Рэф в середине. Габ абсолютно спокойно шагает в этом склизком проходе, с которого тянутся длинные полосы смазки насекомых. Въедчивая, ядовитая, но она всё равно не пугает этого юношу. Я иду рядом с ним и не понимаю, как он сохраняет подобный настрой. И вряд ли его беспокоит присутствие Просветителя, который замыкает наш строй и буравит мне спину. Ощущается именно так, чуть ли не на каждом шагу передёргивает, словно кто-то постоянно тычет пальцами мне между лопаток да подгоняет.
Все замерли, Жол дал приказ остановиться. Я поднял к уставшим глазам НОТ-СОУ-СМАРТ. Его резкий свет чуть не выжег мне сетчатку, пришлось убавить яркость. Прибыли данные о местоположении гусениц и их численности. В километре от нас расположилась ещё одна почвенная пустота, там обнаружили относительно свежую кладку. Это значит, что самцы там будут точно, защищающие остатки яиц от нашего наступления. Приказы ефрейторам продублировали и мне. От юношей потребовалось закрыть проход за нами и обеспечить защиту флангов, чтоб не допустить прорыва Анухе в тылы.
Мы двинулись прямо к кладке, наконец-то ускорившись. Я периодически поскальзывался на склизком полу, порой для равновесия хватаясь за плечо какого-нибудь рядового. Ребята так же еле держались стоя, при этом всё равно бежали как могли, сохраняя строй и скорость шага. Мерный топот приближал нас к кладке, а звучали мы как совсем маленькая группа заплутавших солдат. Минуты пролетели слишком быстро, не успел я перекинуть мысли от Просветителя к гусеницам. Более разреженный воздух встретил вместе с пустым пространством. Светящиеся яйца пускали зайчиков к потолку, с которого свисали дремлющие самки. Они тихо похрапывали, характерно вибрируя и пуская особые волны своему потомству, чтоб то спокойно спало и набиралось сил.
Отряд Габа занял середину, подразделения Рэфа и Оре расположились по разные стороны от Жола, вышедшего вперёд. Он приступил к более тщательному сканированию местности, получая данные о точном количестве гусениц всех возрастов. Собрав всю необходимую информацию, командующий связался с нами по НОТ-СОУ-СМАРТ.
— Огонь по моему приказу. Габ — берёшь середину. Рэф и Оре — прикрываете фланги и следите за насекомыми, что могут напасть сверху. Нис?
— Здесь.
Я не сразу смочил губы слюной, чтоб те хотя бы отлипли друг от друга. Слишком долго молчал, предоставленный себе одному.
— Стой рядом и отслеживай самцов. Даже при намёке на их появление сразу сигнализируй Габу. Если не хватит стрелковой мощи его отряда, то прибавим Рэфа. За ним — Оре.
— Так точно.
Даже после такого Габ не зарделся, на его лице не просквозила самодовольная ухмылка. Юноша лишь еле заметно встрепенулся и вскинул автомат к плечу, заняв прочную боевую стойку. В его прицел попало несколько самок на дальней стороне пещеры. Их спинки переливаются бирюзовым, от чего жирных насекомых отлично видно даже с большого расстояния.
Приказы отданы, время застыло в ожидании отмашки командующего. Жол поднял руку, перед этим встретившись взглядом с Просветителем. Получив одобрение представителя культа и, соответственно, Троебожия, Жол приказал открыть стрельбу. Первые выстрелы опять ослепили, и мне стало стыдно за себя самого. Что ни стычка, то проблемы. Слух подведёт, глаза машинально закроются. Ноги подвернутся, руки опустятся от веса автомата. Типичный неликвид, я б такому и ПП не доверил.
Отряд Габа отлично справлялся с задачей. Словно для юноши выбрали самых метких рядовых. Те практически без промаха сбивали самок со всех сторон. Не успевая поднять тревогу, гусеницы заливали землю своими внутренностями, кладка шипела, разъедаемая слизью своих родителей. Где-то скорлупа трескалась, и мерзкое, не до конца сформированное существо, выглядывало наружу. Тонкое, словно позвоночник человека обтянули дряблой кожей. Огромная голова болтается, издавая противнейший писк. И так сотни яиц открылись, превратив пол под нами в живое колосящееся поле из булькающей плоти.