Вирус
Шрифт:
— Кто же наш плохой парень? — спросил Дитрих.
— Хороший вопрос, — сказала Грейс. — Уверена, состояние себе сделает не он один, множество фирм озолотятся. Вряд ли этот человек настолько неосмотрителен, чтобы вылезти в первый ряд и попытаться затопить рынок одним-единственным лекарством.
— Совершенно верно, — согласился я.
Черч поджал губы, мы ждали. Наконец он кивнул.
— Полагаю, вы попали в точку, капитан. Блестящая работа.
— Я заслужил печенюшку?
— Да. И вы по-прежнему самый большой умник на свете.
Я поклонился в знак признательности.
—
— Слишком много, — ответил Черч. — Но далеко не все из них могут оплатить нечто подобное.
— Мы должны отыскать организацию с достаточно глубокими карманами, чтобы спрятать в них все, что требуется для исследований и создания подобного рода болезни. Или болезней, — исправился я. — Или же группу компаний, которые объединили ресурсы.
— Наверняка существует способ сузить список, — возразил Руди, — не все же фармацевты имеют тело с патогенами. Не все вкладывают средства в превентивную медицину.
— А это имеет значение? — спросил Дитрих.
— Несомненно, — ответил Руди. — Если они не готовы проводить исследования или наладить массовый выпуск лекарств, они не войдут в число тех, кто попадает в первую денежную волну. Весьма прибыльную. Их фабрики для этого не подойдут. Но даже с учетом всех условий в списке все равно будет чудовищно много компаний.
— На самом деле все еще сложнее, — заметила Грейс, — потому что множество крупных фирм являются интернациональными, с отделениями, разбросанными по всему миру. Сомневаюсь, что кто-то из них окажется настолько легкомысленным, чтобы устроиться в границах какой-нибудь сверхдержавы. Правительственный контроль над ресурсами и деньгами не позволит. Спорю, что эти говнюки работают в какой-нибудь стране третьего мира. Как же мы поймем, с чего начинать поиски?
— «Ясновидец», — произнес Черч. — Хотя придется еще долго строить догадки, предположения, нащупывать путь от теории к практике. Есть и другие сложности. Не имеет значения, какие фигуры выйдут на первый план, — нам все равно надо сообщить обо всем президенту. А затем попросить помощи у фармацевтов, чтобы быть готовыми на случай, если болезнь все-таки распространится, намеренно или же, что более вероятно, по несчастной случайности.
— Господи, — расстроился Дитрих, — неужели мы сделаем нашего негодяя богачом?
— Да, пока не всадим пулю ему в голову, — проговорила Грейс. Никто не счел это шуткой.
— В то же время, — сказал я, — нельзя сбрасывать со счетов версию, предполагающую участие террористов. Думаю, наша неведомая фармацевтическая компания платит им за помощь.
— Это не лишено смысла, — согласился Черч. — Террористы получат выгоду от перераспределения ресурсов сверхдержав, что будет означать их победу в глазах всего мира. Они знают, что не помогают ни взрывы в метро, ни захват заложников, ни угон самолетов и снос домов. Преступники, конечно, нанесли колоссальный ущерб, но по большому счету рейтинг у них низкий. Ну а в подобном случае они сейчас же перемещаются в категорию победителей.
Дитрих, помолчав, сделал вывод:
— Выходит, они наемники фармацевтической компании.
— Что-то в этом роде, — кивнул я, — однако мы знаем отеррористах наверняка: они не сдаются просто так и редко бывают довольны мелким выигрышем, не слишком хорошо играют в команде, не прикрывают ничьих флангов, не придерживаются правил.
— Следовательно?.. — произнес Руди.
— Следовательно, — подхватил я, — даже если наш плохой парень заплатил им за участие в демонстрации, они вряд ли прикроют лавочку и отправятся по домам, когда дело будет на мази. Много их людей было убито в ходе подготовки. Если эль-Муджахид участвует в деле, удар по экономике США может оказаться недостаточным для удовлетворения его нужд.
— Каких еще нужд? — удивился Руди.
— Религиозных, — сказал я.
— О черт, — негромко ругнулся Дитрих.
Глава 87
Себастьян Голь. Афганистан.
Четверг, 2 июля
— Линия? — спросил американец.
— Чисто, — ответил Голь.
Тойз был рядом с ним, слушал разговор.
— У меня для вас скверные новости. Боксер ушел из-под удара.
Голь услышал, как Тойз тихонько зашипел, и возмутился:
— Как так?
— Он нокаутировал остальных игроков. Полагаю, у него есть свой человек на углу. Полиция обнаружила автомобиль на кемпинговой стоянке на магистрали Джерси. Никаких следов Боксера. Похоже, они уже запустили другой сценарий, и приказ о нокдауне пришел слишком поздно.
Голь встал и прошел через палатку к выходу, посмотрел в афганскую тьму. В лагере Красного Креста стояла тишина, небо над головой было усеяно звездами.
— А что там с коробкой шоколада? — спросил Голь, затем внезапно выругался в отчаянии. — Ради бога, хватит уже употреблять этот дурацкий шифр. Расскажите мне, что произошло.
После долгой паузы американец произнес:
— Устройство-детонатор уже забрали. Некая особа, назвавшаяся женой Сонни Бертуччи, взяла его час назад. Женщина соответствует описанию той, которая спит с Ахмедом Махудом, шурином эль-Муджахида.
— Они уже на два шага впереди нас, — сказал Голь. — А это значит, что вы должны найти способ остановить его, когда он выйдет на финишную прямую.
Американец выругался, и в трубке наступила тишина.
— Твою мать, — махнул рукой Голь. — Все распадается на части.
— Не начинай, — оборвал его Тойз. С того момента, как он дал Себастьяну пощечину, их взаимоотношения стали меняться. Он занял главную позицию, хотя предательство Амиры заставило Голя скорее покачнуться, чем упасть. Они уже не возвращались к старой схеме, и, вероятно, прошлое кануло в Лету. Оба прекрасно это сознавали, хотя вслух тема не обсуждалась. — Теперь тебе необходимо соблюдать особую осторожность, Себастьян. Если янки придется продемонстрировать властям свои внутренности, чтобы остановить эль-Муджахида, твое имя вымажут грязью на всех пяти континентах.