Витязь специального назначения
Шрифт:
— Может быть, более детальное изучение обстоятельств… — подал голос Барс, — истинная причина редко лежит на поверхности.
— Понимаю, я и сам бы так же подумал на вашем месте. Исследовалось всё детально, работали лучшие мастера своего дела. Когда добираемся до последнего человека, с которого всё началось, он, захлёбываясь в слезах, твердит, что сам не знает, зачем это сделал. А пираты и вовсе случайно натыкаются на наше судно, причём все обстоятельства их встречи в море говорят только о случайности и ни о чём более.
— Но вы твёрдо уверены, что это происходит именно по чьей-то воле, а не роковое стечение
— У нас есть основания для этой уверенности, поверьте. Я не имею права открыть, — откуда у меня такая уверенность, но прошу поверить мне на слово.
— Мы Вам верим, Ваше Величество, — спокойно заверил Барс, — но позвольте спросить, — чего же Вы хотите от нас?
— Об этом лучше скажет Королева Люниэль.
— У нас, у эльфов, есть способы заглянуть в грядущее. Так я пыталась доискаться до истины. Существа, к которым я обратилась, не сговариваясь, сказали, что эту задачу под силу решить людям, которые придут из места, которого нигде нет и из времени, которое никогда не наступит. Мы долго ломали голову — что значит такое странное пророчество? Пока не появилось ваше поселение.
— Пожалуй, точнее не скажешь, — потёр подбородок Акела, — наше будущее здесь действительно не наступит никогда. Но вы не первые, кто нам об этом говорит. Мы не всемогущи, мы простые люди. Чем поможете вы нам или, точнее, себе?
— Ответ прост, — всем, чем только мы располагаем. Если я правильно понимаю, — спокойно продолжила Королева, — уже само ваше существование в этом мире нарушает баланс сил не в пользу врага. Потому, что бы вы не делали, это будет во вред нашему противнику.
— В настоящее время нас озадачили тем, что необходимо из Ониксовой Башни добыть меч-кладенец, который охраняют орки. Правда, никто не сказал — зачем?
— Здесь та же внешняя случайность. Но, если вам зачем-то потребуется завоевать мир или истребить, к примеру, последователей Христа, с Катраном вам это сделать легче…
— Как? — в один голос воскликнули Барс с Акелой, — как вы назвали меч?
— Его назвала не я, а один старый, давно ушедший эльфийский Мастер. На нашем языке это — разящий насмерть. Это старинное слово, сейчас его уже почти не употребляют.
— В нашем мире тоже есть оружие с таким же названием, [20] — вынужден был пояснить Акела под вопросительными взглядами всех присутствующих, — очень, к слову сказать, хорошее оружие.
Барс согласно кивнул.
— Я считаю это хорошим предзнаменованием, — улыбнулся Король.
— Надеюсь, что так, — без особого оптимизма согласился Акела. Ему вдруг представилось, что поставленная задача сродни тем, что обычно ставят героям сказок — вычерпать, например, океан чайной ложечкой.
20
Нож боевого пловца «Катран».
Королева чутко уловила его настроение.
— Почему ты пал духом, рыцарь? Ведь тебе подвластны силы куда более могучие, чем нам. И твоим друзьям тоже.
— Какие силы? — недоумённо посмотрел он на красавицу.
— Разве вам не говорили, что вы сами маги, перед которыми вся наша магия бессильна?
—
— Наверное, этого и я не смогу, — улыбнулась Королева, — но попробую. Если объяснять это в общем, на примерах, то материя вашего мира, в том числе и та, из которой состоите вы сами, намного, м-м… энергичней нашей. Как если бы вы, живя в воде, привыкли бы преодолевать её плотность и тяжесть, а потом попали в воздух и его сопротивление его после воды вам и незаметно вовсе. Как, я сумела объяснить?
— Да, — согласился Барс, — мне понятно — почему. Но кто мне расскажет — как? Ведь магия тоже наука.
— Никто, — не задумываясь, ответил Берендей, — а магия, безусловно, наука, причём одна из самых сложных. Вот только все наши знания вам бесполезны, ваших же тут не знает никто.
— Идите своей, только своей дорогой, витязи. Мы всегда придём к вам на помощь. Ваши друзья всегда будут нашими друзьями. Ибо, не буду лукавить, это недостойно, вы последняя наша надежда. Хотите вы того или нет, судьба целого мира в ваших руках. Позвольте мне назвать вас братьями, — слишком уж близко свёл Творец наши судьбы.
— А меня — сестрой, — Королева подошла и с улыбкой обняла за плечи обоих друзей, — ибо ваша гибель — это и наша кончина, хоть мы и бессмертны. Пусть дорога ваша будет лёгкой, пусть деревья расступятся, а горы склонятся перед вами.
— Да не промочим мы мокасины и не собьются с тропы наши собаки, — добавил Акела и пояснил, — это пожелание из нашего мира.
Все приняли это как должное, только Барс улыбнулся и покачал головой с едва заметной укоризной.
…Рано утром, едва Солнце позолотило вершины деревьев, на лёд реки, отделявшей Древний Лес от мира людей, вышли четверо: Акела, Барс, Царь Берендей и принц Дорин. На окраине леса стояли провожавшие их эльфы, — самый почётный караул, какой они только в состоянии были измыслить — Королевская Чета и самые достойные эльфы, им в спину неслась их песня.
Завораживающе-мелодичный напев, которым они прощались, звучал невесело, но в звенящем хрустале грусти прорывалось чистое «динь!» серебряного колокольчика — надежда на победу и встречу. Они шагали по потемневшему льду, оставляя песню позади. Светлая грусть тихонько уходила, освобождая место новым впечатлениям и старым тревогам.
— Слушай, Берендей, теперь, получается, мы и тебе братья? — с интересом спросил Барс.
— Да. И я горжусь этим, если хочешь знать.
— Мы тоже, но я не о том. Понимаешь, кто вместе пролил кровь, спасая друг друга, по нашим законам даже ближе кровной родни.
Берендей недоумённо смотрел на Барса, не понимая — что он хочет этим сказать? Акела прятал улыбку, он уже понял, — куда клонит его хитромудрый друг.
— Получается, что через нас эльфы и гномы породнились, — со смехом заключил Барс.
— «Так подружить евреев с казаками ещё не удавалось никому…», — хохоча, процитировал Акела строчку песни Андрея Макаревича, написанную в честь юбилея Александра Розенбаума.
Берендей с гномом очумело уставились сначала на них, потом друг на друга, затем разразились хохотом. Берендей, правда, тут же осёкся и прицыкнул на них.