Владетель Мессиака. Двоеженец
Шрифт:
Шато-Моран поцеловал королевскую руку и хотел уходить. Король остановил его словами:
— Передайте президенту Новиону, что я благодарю его за предоставленную вам аудиенцию и назначаю его президентом чрезвычайной комиссии в Савойе, которую именую «Трибуналом Великих дней». Что касается вас, граф, то я имею планы относительно вашей личности. Вы в летах, но силы ваши еще достаточно сохранились?
— Соглашаюсь с мнением вашего величества, — почтительно ответил Шато-Моран. — Но горе и годы много отняли у меня сил и здоровья.
— Деятельная жизнь будет для вас полезна?
На этот вопрос Шато-Моран ничего не ответил.
— Не согласитесь ли вы принять титул наместника и великого маршала Савойской провинции?
— Ваше величество?
— Я вас спрашиваю: принимаете ли вы назначение?
— Принимаю на время, пока будет существовать «Комиссия Великих дней», принимаю с благодарностью и клянусь приложить все усилия, чтобы остаться достойным великих милостей моего монарха.
— Прощайте, граф! Сир де Новион получит соответствующие инструкции.
Обрадованный и счастливый, старый граф Шато-Моран поспешил выйти из дворца Пале-Рояля.
IV
Но он напрасно искал глазами Рауля; юноша, обещавший ожидать его, очевидно, куда-то ушел или был еще в галереях дворца. На крыльце графа догнал человек, очевидно, лакей, и почтительно спросил:
— Я имею честь говорить с графом Шато-Мораном?
— Да! А что тебе надо? — спросил доверчивый старик.
— Мой господин, сир Новион, прислал за вами карету. Она ожидает на углу улицы Бон-Анфан. Угодно вам будет ехать?
Старик согласился. Но едва он уселся, как дверцы кареты заперлись на ключ и с обеих сторон уселись люди с пистолетами.
— Что это значит? — воскликнул удивленный граф.
— Мы чиновники полиции!
— Что мне за дело до полиции!
— У нас приказ арестовать вас.
— Вы посходили с ума. Я выхожу от короля, осыпавшего меня милостями. Здесь недоразумение!
— Может быть, но нас это не касается.
— Куда вы меня везете?
— Это вы потом узнаете.
— Ах вы, плуты! Что же значат слова лакея, только что меня встретившего?
— Значат, что мы желали быть деликатными. Арестуй мы вас на дворе Пале-Рояля, вы бы наделали шуму. А теперь дело пошло глаже и вы, как воробей, сами влезли в клетку.
— Ну, что касается этого, могу вас уверить, вы ошибаетесь…
И разбив кулаком одно из окон кареты, старик высунул голову и крикнул: «На помощь!»
Но экипаж охраняли всадники. Старика схватили, оторвали от окошка и объявили: еще один крик, и мы вас застрелим.
Шато-Моран задрожал: он вдруг узнал в одном из мнимых полицейских, скакавших возле кареты, доверенного слугу Каспара д'Эспиншаля, знакомого и ему хорошо, Иеронима Паскаля.
— Это только засада! — подумал старый граф. И сейчас же в голове его сложился план действий. Опустив голову и закрыв глаза он притворился покорившимся. Но когда карета достигла многолюдной части города и поехала тише, он вдруг протянул руки и схватил оружие своих сторожей. Кричать было опасно. Сбиры попытались одолеть старика без шума. Но старик имел стальные мускулы и, выкрутив руки сбирам, отнял пистолеты, восклицая:
— Теперь, господа, моя очередь! Говорите правду, или я, клянусь честью дворянина, прострелю вам головы.
Сбиры переглянулись в ужасе.
— Кто вы такие? Не на службе ли вы у Каспара д'Эспиншаля?
— Мы на службе у де Гиза.
— Как зовут мошенника, который охраняет карету?
— Паскаль.
— Очень хорошо. Теперь отворяйте каретное окно или я застрелю вас.
Окно было отворено. Прицелившись в Паскаля, Шато-Моран велел ему остановить экипаж и выпустить его, так как он опознан. Но Паскаль скрылся за каретой и велел кучеру ехать скорее. Карета понеслась в галоп. Напрасно старый граф звал на помощь, дверцы экипажа были крепки, а кони неслись стрелой. Но на базаре толпа заинтересовалась странной сценой и остановила лошадей.
— Прочь! — крикнул Паскаль. — Мы отвозим до границы изгнанника.
— Это ложь! Ложь! — вопил Шато-Моран.
— Покажи нам приказ! Королевский приказ! — шумела толпа.
Паскаль достал пергамент с королевской печатью. Это был бланк, украденный у принца де Гиза, в который Каспар д'Эспиншаль вписал нужный ему приказ.
Проходящий мимо солдат обратился к толпе, приказывая разойтись и не мешать исполнению королевской воли.
— Это ложь! Ложь! — снова закричал взбешенный старый граф. Но его назвали просто сумасшедшим и готовы были предать воле сбиров. Вдруг подбежал Рауль.
— Посылай сейчас уведомить обо всем Телемака де Сент-Беата! — крикнул ему Шато-Моран.
— Телемак де Сент-Беат уже уведомлен и подъезжает сюда.
В эту минуту Паскаль скомандовал, и карета снова покатилась. Но ехать без остановки было невозможно. На крик арестанта сбежалась толпа, почти ежеминутно надо было показывать королевский приказ и просить расходиться. На углу улицы Мер и Мартина стояли полицейские. Паскаль обратился к ним, попросил помощи.
Началась свалка. Взбешенный Шато-Моран выстрелил раз и ранил полицейского.
На него кинулись с алебардами, но он закрыл себя двумя мошенниками, сидевшими в карете, и снова выстрелил. Один из всадников, ехавших с Паскалем, упал.
Карета остановилась. Полицейские угрожали арестанту. Чья-то рука уже схватила его за плечо. Но Рауль ударом шпаги отсек дерзкую руку. Тогда Шато-Моран, в свою очередь, обнажил палаш, который у него забыли отнять.
В это мгновение пятнадцать всадников, под командованием Телемака де Сент-Беата, догнали карету. Полицейские должны были уступить.