Владыка Асгарда
Шрифт:
Князь в Хорс в раздражении так огрел своего беспокойного жеребца плетью, что тот взвился на дыбы, едва не сбросив при этом седока на землю.
– Тише ты, – прошипел в сторону сколота Волох, – нам сейчас не до скачек.
Место для забав и в самом деле было неподходящим. Даже суровая и холодная Биармия смотрелась почти островом Блаженства по сравнению с Угорьем. Князь Хорс, родившийся на равнине, в горах чувствовал себя неуютно. Заросшие лесом и кустарником каменные громады навевали на него тоску, а глубокие ущелья и вовсе повергали его в ужас. По слухам, в Угорье жили не только
– Орики здесь есть, – подтвердил боярин Сипяга. – И ягыни тоже. А вот что касается троллей, то последнего из них, по слухам, убил Студень. Так что троллей ты можешь не опасаться, князь Хорс.
Ну, спасибо биармцу, утешил он озабоченного сколота. Можно подумать, что орики, это подарок. А о ягынях и вовсе рассказывают жуткие истории. В детстве Хорс наслушался их с избытком и сейчас не на шутку побаивался, что кое-что в тех байках может оказаться правдой.
– А кого мы ждем? – шепотом спросил царь Таксак, озабоченно оглядываясь по сторонам. Ночь сегодня выдалась лунной, но все же блеклый свет слишком ненадежное подспорье людям, забравшимся в лесные дебри. Именно поэтому царь Сарматии испытывал сейчас если не страх, то вполне понятное беспокойство.
– Мы ждем боярина Ерменя, – тихо отозвался Волох, – он покажет нам дорогу к замку Цепень.
За спиной у князя Биармии было пятьсот мечников. Все, что удалось наскрести в замке Кремень, располагавшемся довольно далеко от стольного града. Волох намеренно выбрал удаленное место для встречи с союзниками, дабы обмануть соглядатаев кагана Яртура. Конечно, можно было отправить гонцов в Туран за поддержкой, но для сбора сил времени оставалось слишком мало. Заколдованный замок Цепень вновь мог затеряться во времени и затеряться надолго, если не навсегда. Князь Волох не любил рисковать, но в данном случае у него просто не было выбора.
Ермень объявился на залитой лунным светом лесной поляне, когда у Волоха уже готово было лопнуть терпение. Судя по прерывистому дыханию, боярин бежал, что в его немалые годы было далеко не легким испытанием. Волох попытался разглядеть выражение лица двоюродного брата, но так ничего и не разобрал. Кажется, Ермень был взволнован не на шутку, что, впрочем, легко объяснимо. В отличие от князей и мечников, привлеченных Волохом для серьезного дела, сын рахмана Приама очень хорошо понимал, чем для них может закончиться этот беспримерный лесной поход.
– Велена предупреждает тебя, князь, что в случае обмана, она найдет способ с тобой посчитаться, – прошипел Ермень, тяжело отдуваясь.
Волох презрительно фыркнул:
– Я же поклялся Велесом.
– Для вампирши наши клятвы пустой звук.
– Ты видел замок? – рассердился князь, которому надоело пустое препирательство.
– Видел! – выдохнул Ермень. – Нам надо поторапливаться. Студень вот-вот покинет его.
– Так веди нас, боярин, – рявкнул медведем князь Хорс. – Не век же нам в лесу куковать.
– Тихо ты, – шикнул на сколота Волох. – Здесь за каждым деревом уши. Боярин Ермень махнул рукой, призывая всех спешиться, и первым шагнул на неизведанную тропу. Тропа виляла по таким густым
– Это они! – услышал он вдруг горячий шепот Ерменя.
– Кто они? – тихо переспросил Волох.
– Орики Студеня.
Волох немедленно отдал приказ по цепочке, и мечники замерли за его спиной, тревожно вглядываясь в темноту. Студень и его подручные передвигались верхом. Сначала Волох услышал топот копыт, а потом увидел сотню всадников, выехавших из зарослей. Ему даже показалось, что он узнал в одном из них младшего брата, но это могло быть и обманом зрения. Орики ночными призраками мелькнули по тропе, заставив сердце Волоха забиться чаще. Какое-то время князь Биармии выжидал, вслушиваясь в наступившую пронзительную тишину, и лишь потом горячим шепотом спросил у Ерменя:
– Трогаем?
– Вперед, – отозвался боярин. – Здесь недалеко.
Далее тропа пошла круто в гору. Заросли кончились, идти вроде бы стало легче, но напряжение не спало. Мечников пугала пропасть, готовая поглотить любого оступившегося путника. Кони бесились и обрывали поводья, не желая подвергаться бессмысленному риску. Людям с трудом удалось их утихомирить. Волох отчетливо слышал у себя за спиной натужное дыхание князя Хорса и хрип его коня, но обернуться не было сил. Страх перед бездной сковывал движения. Тем не менее, они все-таки взобрались на горное плато, потеряв при этом пятерых мечников и десять коней. – Пришли! – довольно громко произнес Ермень и указал рукой на высокие стены, неясной тенью проступающие сквозь ночную мглу.
Князь Хорс озабоченно присвистнул. Что, впрочем, не удивило Волоха. Заколдованный замок смотрелся необоримой твердыней, и брать его в конном строю было бы чистейшим безумием. Да еще такими малыми силами, которые сейчас были под рукой князя Биармии.
Тем не менее, Волох приказал мечникам сесть на коней.
– У моего гнедого нет крыльев, – поделился своей бедой с князем царь Таксак, – да и сам я летать не умею.
– Велена обещала мне открыть ворота, – пояснил Ермень. – В замке всего сотня ориков.
Для наших мечников захват замка станет легкой прогулкой.
– Твоими устами да мед бы пить, боярин, – с усмешкой заметил Хорс.
Ждать пришлось долго, так долго, что Волох уже начал терять терпение. Замок Цепень, к которому он стремился последние двадцать лет, был словно на ладони. Но недаром же говорят умные люди – близок локоть да не укусишь. Чтобы расколоть этот созданный троллем Ильмом орех, требовались усилия, по меньшей мере, двадцати тысяч мечников. Не помещали бы и тараны, но втащить их на горное плато не представлялось возможным. – Похоже, твоя вампирша пошутила над нами, боярин Ермень, – печально вздохнул царь Таксак, – и нам придется возвращаться отсюда не солоно нахлебавшись.