Владыка башни

Райан Энтони

— Моя сестра слепо предана Лже-Малессе. Она видит ложь там, где есть лишь правда, — по-прежнему равнодушно и безразлично произнесла Кираль, словно ребёнок, бубнящий «Катехизис Веры».

— И в чём же заключается твоя правда?

— Лже-Малесса вознамерилась умертвить дух лонакхим, чтобы боги отвернулись от нас, чтобы не было больше историй у костра и не звучали песни смерти. Сначала — мир с вами, а потом что? Мир с сеорда? Во что же мы превратимся? Будем ковыряться в земле, подобно твоему племени? Сделаем из наших женщин рабынь, как это заведено у вас? Станем, как вы,

слугами мёртвых? — Тон её голоса оставался ровным, слова звучали без малейшего намёка на страсть.

— Знаешь, почему я его спасла? — Лирна кивнула на громадную фигуру Альтурка, полускрытую туманом.

— Потому что мерим-гер — слабаки. У тебя мягкое сердце, вот ты и выдумала долг там, где его нет и в помине. Он подчинялся слову Лже-Малессы, и ты ему ничего не должна.

— Нет, — покачала головой Лирна, всматриваясь в лицо девушки. — Я спасла его потому, что увидела, как ты жаждешь его гибели. Зачем тебе его смерть?

— Он — гонитель сентаров. Так отчего ж мне не порадоваться его смерти? — Голос звучал абсолютно безмятежно и искренне.

«Всё это ничего не доказывает», — решила Лирна. Девушка была действительно чудной, может быть, даже сумасшедшей, но убеждение Давоки пока ничем не подкреплялось. Принцесса встала, намереваясь вернуться к большому костру.

— Я слышала странные вещи о женщинах мерим-гер, — произнесла Кираль.

— Да? И какие же?

Впервые лицо девушки оживилось, губы тронула ехидная усмешка.

— Обычаи запрещают им ложиться с мужчиной, пока они не вступят в союз. И даже потом вам разрешено иметь только одного мужа. Это правда?

Лирна кивнула.

— Но ты, королева, ты ведь не замужем. — её взгляд ощупывал Лирну, и это не было взглядом юной девушки. — Следовательно, ты никогда не ложилась с мужчиной.

Лирна молчала, глядя на смеющееся лицо, смех был негромким и дребезжащим.

— Я предлагаю тебе сделку, королева, — продолжила Кираль. — Я честно отвечу на все твои вопросы, а взамен попрошу лишь вкусить от чистого персика у тебя между ногами.

«Неужели это оно? — мелькнула мысль в голове принцессы. — Доказательство, которое я ищу?»

— Что ты такое? — спросила она.

Смех девушки стих, и через мгновенье она снова лежала, привалившись к камню, всё с тем же скучающим выражением на лице.

— Я — Кираль из клана Чёрной Реки, истинная Малесса лонакхим. — Она спокойно и безмятежно смотрела в огонь.

Лирна вернулась к большому костру и опустилась рядом с Давокой. Лоначка, похоже, старалась не смотреть ей в глаза.

— Я не могу убить её, Льерна, — произнесла она чуть погодя извиняющимся тоном.

— Знаю. — Принцесса похлопала её по руке и улеглась спать.

* * *

Два дня спустя показалась Гора — дом Малессы. Она брала начало в небольшой долине меж двух громадных горных хребтов: кривой каменный коготь, вонзившийся тонким остриём в небо на высоте по меньшей мере трёх сотен футов. Сначала Лирне показалось, что Гора переливается в солнечных лучах, но, когда они приблизились, она поняла, что Гора похожа на соты: сплошь покрыта балкончиками и окнами, вырезанными в скале. По тому, насколько выветрился камень, она заключила, что это действительно очень древнее сооружение. Архитектура была совершенно чуждой, словно пришедшей из иных мест и иных времён.

— Это лонакхим построили? — поинтересовалась она у Давоки.

— Гора уже ждала нас в конце великого переселения, — покачала та головой. — Как доказательство того, что боги от нас не отвернулись. Кто ещё мог сделать нам подобный дар?

Они вступили в туннель, образованный изящно сходящимися каменными стенами. Охраны там не было, и они беспрепятственно проследовали внутрь Горы. Шагов через сто открылся широкий двор, окружённый галереями — солнечный свет падал на них сквозь множество круглых окон. Здесь их ждали женщины, одни вооружённые и одетые так же, как Давока, другие — в простых белых или серых платьях. Среди них встречались и юные девушки, и старухи, причём никого, похоже, их появление не встревожило. Разве что кое-кто из воительниц сурово посмотрел на Кираль.

— Вижу, у тебя было интересное путешествие. — Вперёд выступила невысокая женщина с грубым солдатским лицом, беря под уздцы пони Давоки. — Надеюсь, у тебя найдётся история для костра.

— И не одна. — Давока тепло улыбнулась воительнице. — Нам нужны комнаты, Несталь.

— Они уже готовы и ждут вас. — Несталь оглядела их компанию, задержала взгляд на Лирне и слегка склонила голову. — Королева, Малесса приказала, чтобы тебя проводили к ней, как только ты приедешь. Вместе с этой. — Она кивнула на Кираль.

Лирна ожидала, что жилье Малессы окажется где-то на вершине Горы, однако Давока повела её к лестнице в центре зала, спиралью уходящей вниз, в темноту.

— Нет! — рявкнула лоначка на Смолена и братьев, попытавшихся последовать за ними. — Оставайтесь здесь. Мужчинам нельзя на неё смотреть.

Смолен хотел было возмутиться, но Лирна взяла его за руку:

— Сомневаюсь, что ваш меч поможет мне там, лорд-маршал. Подождите меня здесь.

Он поклонился, отступил и замер в напряжении: преданный своей принцессе офицер, хотя от его начищенной брони и щегольского наряда остались лишь сапоги да меч, и те давным-давно утратили парадный лоск. Лирне пришло в голову, что и её внешний вид теперь не особенно представителен: ни тебе горностаевого палантина, ни элегантного платья для верховой езды, лишь грубая кожаная одежда и крепкие сапоги, потёртые и запылённые в дороге. От лонаков её отличал разве что цвет волос.

— Прошу тебя, сестра!

Оглянувшись, Лирна увидела, что Давока тянет за собой упирающуюся Кираль. Лицо девушки, ещё недавно такое невыразительное, сейчас было искажено до неузнаваемости, как будто на ней была надета маска ужаса.

— Прошу тебя, — жалобно умоляла Кираль. — Если ты всё ещё считаешь меня сестрой, лучше убей, только не веди к ней!

Она продолжала упрашивать и вырываться, пока Давока волокла её вниз по лестнице. Жалобное нытье превращалось в горестные вопли по мере того, как они спускались все ниже и ниже в сумрак. «Это не просто страх смерти, — догадалась Лирна. — Она боится чего-то ещё более ужасного».