Вложение капитала
Шрифт:
– И что теперь?
– спросил он.
– Знаешь, я не очень-то разбираюсь в этих женских делах. Ведь в первый раз я находился далеко от тебя.
Терца за руку втащила его в автомобиль.
– Боюсь, будет очень тяжело и утомительно, - сказала она деловитым тоном.
– Тебе придется меня холить и лелеять - как минимум, несколько лет.
– Уже можно начинать?
– спросил он с надеждой. Терца вздохнула:
– Боюсь, что нет. У тебя сейчас совещание.
– Энергообеспечение корабля восстановлено практически полностью, - доложил Северин.
– Налажена связь
Северин замолчал и, не дождавшись ответа, продолжил:
– При попытке развернуть корабль с помощью маневровых двигателей они отказали: усталость металла в соединениях не позволяет выдерживать давление. Следовательно, мы можем маневрировать только на основном двигателе - в его конструкции, разумеется, предусмотрена защита от жесткого излучения. Поэтому если вы сначала ощутите непривычное ускорение, не беспокойтесь: так и должно быть.
Северин снова выдержал паузу, после чего облизнул пересохшие губы:
– Милорд, разрешите приступить к торможению? Последовала долгая пауза, прежде чем с уст капитана слетело одно-единственное слово - еле слышно, почти как вздох:
– Приступайте…
– Есть, милорд!
Северин проверил капельницу, подключенную к вене капитана, затем кувыркнулся через голову и, оттолкнувшись ногами, поплыл к двери.
Конечно, неизвестно, что из его доклада дошло до сознания капитана, но на душе у Северина полегчало. Лорд Го был отличным командиром и имел право знать, что происходит на его корабле. Возможно, и самому лорду Го стало от этого чуточку легче.
Прежде чем начать торможение, капитана вернули в койку. Самая серьезная проблема при радиационных ожогах - обезвоживание организма. Последние несколько часов Северин вместе с другими работоспособными членами экипажа занимался тем, что ставил пострадавшим капельницы. Процедура оказалась не из легких - особенно когда приходится осваивать технику с нуля и, следуя инструкциям справочника, практиковаться друг на друге.
Этот шаг дался Северину после напряженной внутренней борьбы.
Сохранять жизнь несчастным - значило продлевать их страдания без возможности повлиять на конечный исход. Но другого выхода не оставалось: Северин обязан был сделать для людей все возможное. Даже если это давало один шанс из тысячи.
Добравшись до рубки, Северин устроился в капитанском кресле, притянул к себе дисплей и закрепил его. Бхагвати, Нкомо и Чамча уже заняли места в своих кабинах.
– Пилот, - обратился он к Бхагвати, - включить сигнал ускорения.
– Есть, милорд.
На корабле завыли сирены.
– Пилот, - отдал команду Северин, - приготовиться к маневрированию на основном двигателе.
– Есть, милорд.
– Бхагвати взглянула на свою панель.
– Проверка прошла успешно, милорд. Двигатель в состоянии готовности.
–
– Курс заложен в компьютер, милорд.
– Приступить к маневрированию.
Мягкий толчок - и Северин ощутил запуск двигателя как далекий гул, который словно поднимался по позвоночнику. Кресло под ним легонько качнулось, и легкий шепот силы тяжести коснулся среднего уха. Вскоре двигатель смолк, затем загудел снова. Акселе-рационная кабина скрипнула, а желудок Северина дал небольшой крен.
– Ну же, давай… - сквозь зубы пробормотала Бхагвати.
Основной двигатель, действительно, не был предназначен для таких манипуляций. Снова послышался гул - на этот раз более длительный. Северин поймал себя на том, что ждет звуков крушения.
Однако ничего не упало. Двигатель взревывал еще трижды, выравнивая курс. В голосе Бхагвати звенело торжество, когда она доложила:
– Курс 157-157 относительный!
Наконец послышался ровный, сплошной гул - это двигатель заработал в полную силу. Кабина Северина еще раз качнулась, словно чья-то мягкая рука вдавила его в кресло.
– Проверка всех систем, - приказал Северин, чтобы убедиться в сохранности приборов.
Все оказалось в порядке. Северин не особенно беспокоился за внешний корпус, состоявший из прочного полимера, усиленного поликарбонатными бимсами, но помимо этого на корабле было немало металла. Стальные полки, металлические петли, светильники и койки, где лежали раненые. Все трубы и коммуникации были усилены металлическими полосками. Весь корабль пронизывали клапаны, через которые от станций обеспечения поступали вода и электричество, а также выводились отходы.
«Только пробоины в корпусе мне сейчас не хватало», - подумал Северин. Постепенно, по одной десятой, он увеличивал гравитацию, пока не довел ее до единицы. Лишь один раз на корабле раздался грохот - когда в капитанском баре обрушилась полка с бутылками.
– Проверка всех систем, - снова приказал Северин.
Ничего не сломалось, ничего не отказало. Северин начинал гордиться «Искателем». Судно оказалось крепче, чем он ожидал.
Придется отвести корабль обратно к Ларедо, где его хорошенько подлатают. Они были сейчас в двадцати восьми днях пути от Ларедо. Но к этому времени все облученные члены экипажа умрут. Тем же, кто остался в живых, в течение многих дней предстоит ежедневно присутствовать на похоронах. А в довершение всего экипажу «Искателя» достались лучшие места на спектакле под названием «Гибель планеты»…
Северин отцепил экран и отодвинул в сторону. Затем отстегнул ремни и выбрался из акселерационной кабины.
– Бхагвати, передаю корабль вам, - сказал он.
– Нкомо, Чамча, пора осмотреть пострадавших и проверить, как они выдерживают гравитацию.
Сам он хотел лично доложить лорду Го, что «Искатель» отлично справился с поставленной задачей. Северин надеялся, что хорошая весть поддержит капитана.
– Жизнь коротка, Порядок вечен, - прочел Северин слова погребальной службы.
– Пусть каждый обретет покой и утешение в мысли, что все значительное уже известно.
– Затем кивнул инженеру Моджтахед: - Приступайте.