Влюбленный мятежник

Грэм Хизер

У кофейника, который грелся на каменном очаге, стояла Энн-Мари.

– Аманда! – Энн-Мари шагнула вперед, быстро поцеловав ее в щеку. Аманда попыталась улыбнуться в ответ. Вошли Дэмьен, Женевьева и Вашингтон, и, казалось, все заговорили разом. Энн-Мари обняла подругу.

– Так ты, значит, решила воевать наравне с мужчинами, да? – любезно поинтересовалась Аманда.

– Я здесь с отцом с самого начала, – подтвердила Энн-Мари. – То есть я хотела сказать, с того момента, как он решил примкнуть к патриотам. Я тогда даже не предполагала, куда это нас приведет.

– Это

ужасное место, если находиться здесь постоянно, – внезапно сказал Вашингтон мягким голосом. – Ужасное! У меня здесь одиннадцать тысяч человек. Из них почти три тысячи разуты или полуодеты, а конгресс заявляет мне, что ничего не может дать моим людям, ничего не может поделать. Ах, леди, вам не стоило сюда приезжать!

– Ох, помолчи! – одернула его Марта. – Если бы я не приезжала к вам, мистер Вашингтон, зимой, то я не заслуживала бы иметь мужа.

– А я вообще сомневаюсь, есть ли у меня муж, – добродушно поддержала шутку Аманда.

Собравшиеся рассмеялись Эрик хранил молчание – Прошу, у нас есть немного тушеного мяса, чтобы перекусить, – сказала Энн-Мари. – Пожалуйста, садитесь. Мы сейчас что-нибудь сообразим.

Аманда почувствовала крайнюю неловкость, ощущая себя гостьей в жилище собственного мужа, в то время как Энн-Мари выступала как полноправная хозяйка. Она постаралась смирить свой темперамент, но не могла не заметить, садясь, что на примитивном крючке у двери висит женская накидка, а в хижине видны и другие следы кенского присутствия – например, кружевные салфетки на подоконниках. В главной комнате находились очаг, большой грубый стол и несколько наспех сколоченных стульев. Внутренняя дверь вела во вторую комнату Она была приоткрыта, и Аманда разглядела там веревочную походную койку, покрытую тонким зеленым одеялом, несколько дорожных сундуков и письменный стол. Но несмотря на обстановку, помещение выглядело холодным, пустым и заброшенным.

Она поймала взгляд Эрика. В нем поблескивали искорки веселья, как если бы он думал, что, изучив окружающую обстановку, она нашла ее абсолютно неприемлемой и пожалела, что приехала сюда Но нет, Аманда не жалела. Озлобленная и оскорбленная, она откинула от лица упрямую прядь и, склонив голову, стала слушать, как Вашингтон убеждает Дэмьена, что они и раньше с честью выходили из не менее трудных ситуаций.

Наступил поздний час. Миссис Вашингтон сказала Женевьеве, что у них есть свободная комната, где та может заночевать, пока готовят ее жилье, и все начали расходиться.

– Надеюсь, я и Жак можем лечь здесь на полу, лорд Камерон? – спросил Дэмьен. В его голосе все еще слышалось напряжение – Это все, что я могу предложить, – ответил Эрик тоже довольно холодно.

– Мне пора уходить, – произнесла Энн-Мари.

– Я тебя провожу, – сразу отозвался Эрик Он даже не посмотрел в сторону Аманды, снимая с крючка свой огромный плащ Энн-Мари попрощалась с Амандой и вышла наружу, на холодный ветер. Ее качнуло, и Аманда скрипнула зубами, увидев, как Эрик в ту же секунду потянулся к молодой женщине, подхватив ее под руку.

Что здесь

происходит? Она хотела быть благоразумной и рассуждать здраво, но Эрик все эти годы называл ее лгуньей и предательницей, а тем временем держал у себя под боком другую женщину, когда отправлялся воевать.

Теперь в главной комнате расположились Жак с Дэмьеном, а ей, если она не хочет растерять остатки достоинства, затеяв ссору, в которую неминуемо будут вовлечены все, не остается другого выбора, кроме как улыбнуться и, вежливо пожелав всем спокойной ночи, уйти в комнату мужа. Ей хотелось швырнуть чем-нибудь тяжелым прямо в Эрика!

Аманда сняла одеяло с постели и, завернувшись в него, присела у огня. Прошло минут двадцать, и наконец она услышала, как открылась дверь и, хлопнув, закрылась, а затем послышался голос Эрика, тихо разговаривающего с Жаком. Она улыбнулась, подумав, что он, наверное, воображает, будто она с нетерпением поджидает его в постели. Он обнаружит совершенно другое.

Но ей так и не удалось узнать, что он себе представлял. Дверь отворилась, и Эрик появился на пороге, стаскивая перчатки. Его глаза остановились на ней с некоторым удивлением. Войдя внутрь, он тихо притворил дверь и прислонился к ней спиной – Так ты проделала весь этот длинный путь, чтобы спать на камнях холодного очага? – произнес он наконец.

Аманда встала на колени, удерживая одеяло на плечах, и пошевелила полено в костре грубой железной кочергой.

– Нет, лорд Камерон. Я проделала весь этот путь не для этого, но, появившись здесь, я поняла, что так будет лучше.

Он нетерпеливо чертыхнулся и, подойдя к Аманде, схватил ее за руки и поставил на ноги.

– О чем ты говоришь? – хрипло спросил он.

– Об Энн-Мари, – произнесла она бесцветным голосом.

Его верхняя губа слегка дернулась.

– А…

– И это все, что ты можешь сказать?

– А что я должен говорить? Я уверен, что Дэмьен уже разложил мое поведение по полочкам с полным знанием дела.

Аманда вздрогнула от его прикосновения. Внутри ее все похолодело, и все же она заставила себя вздернуть подбородок.

– Тебе нечего сказать в свое оправдание?

– Я многое могу сказать. Я никогда не прикасался к ней… ну ладно, это не совсем так. Я поцеловал ее однажды. Когда мне сказали, что ты предаешь Камерон-Холл и наш брак. И еще раз, совершенно невинно, перед тем как отправиться во Францию. – Он прислонился к стене, скрестив руки на груди и следя за женой. – В остальном я невиновен.

– Дэмьен…

– Дэмьен всегда горой стоит за тебя, и не забудь, что он так меня и не простил.

Колени Аманды дрожали. Она боялась, что сейчас совсем потеряет над собой контроль и закричит от злости, ярости и боли. Она не могла сказать, говорит он правду или нет, но знала, что между ними снова пропасть и он ей не рад.

– Я не верю тебе, – прошептала она.

– Аманда, Боже мой! – Эрик порывисто шагнул к ней. Она протестующе подняла руку, и, несмотря на попытки сдержаться, голос ее стал тонким, в нем послышались слезы.