Влюбленный в жизнь. Размышления о «Заратустре» Фридриха Ницше

Copyright © 1987, 2013 OSHO International Foundation, Switzerland. www.osho.com/copyrights

Быть неправильно понятым – судьба гения. Если гений не был неправильно понят – значит, он и вовсе не гений. Если простой народ тебя понимает – значит, твоя речь соответствует уровню обычного интеллекта.

Фридриха Ницше понимали неправильно, и это привело к ужасной катастрофе. Но, возможно, это было неизбежным. Чтобы понять такого человека, как Ницше, необходимо иметь как минимум такой же стандарт сознания, если не более высокий.

Адольф Гитлер был настолько умственно отсталым, что невозможно и подумать, чтобы он мог понять смысл Ницше; однако он стал пророком философии последнего. Он интерпретировал ее согласно своему слабому уму – не только интерпретировал,

но и действовал в соответствии с этой интерпретацией, – и результатом стала Вторая мировая война. Когда Ницше говорит о «воле к власти», это не имеет ничего общего с волей к доминированию. Однако такое значение этому придали нацисты.

«Воля к власти» диаметрально противоположна воле к доминированию. Воля к доминированию возникает из-за комплекса неполноценности. Человек хочет доминировать над другими только для того, чтобы доказать себе, что он не неполноценный – что он выше других. Но ему нужно это доказывать. Без доказательств он знает, что он неполноценный; ему нужно скрыть это за огромным множеством доказательств.

По-настоящему возвышенный человек не нуждается в доказательствах; он просто возвышенный. Нужно ли розе спорить о ее красоте? Должна ли полная луна беспокоиться о своем великолепии? Возвышенный человек просто знает это, ему не нужно никаких доказательств; поэтому у него и нет воли к доминированию. У него, безусловно, есть «воля к власти», но тут необходимо чувствовать тонкое различие. Его воля к власти означает, что он желает раскрыться полностью. Это не имеет никакого отношения к другим, но касается лишь его собственной индивидуальности. Он хочет расцвести, раскрыть все цветы, сокрытые в его потенциале, подняться как можно выше в небо. Здесь даже нет никакого сравнения, он не пытается подняться выше других – только максимально раскрыть собственный потенциал. «Воля к власти» совершенно индивидуальна. Она желает танцевать в высочайшей части неба, беседовать со звездами, но ей не нужно доказывать чью-либо неполноценность. Ей не свойственно соперничество или сравнение.

Адольф Гитлер и его последователи, нацисты, причинили миру очень много вреда, помешав ему понять истинный смысл идей Ницше. И не только их: они точно так же не поняли и множество других идей.

Такая печальная судьба не постигала ни одного великого мистика или поэта до Ницше. Распятие Иисуса или отравление Сократа было не такой уж плохой судьбой в сравнении с тем, что ожидало Фридриха Ницше, – быть непонятым настолько, что Адольф Гитлер умудрился уничтожить более восьми миллионов людей во имя Ницше и его философии. Должно пройти некоторое время… Когда Адольф Гитлер, нацисты и Вторая мировая война будут забыты, Ницше снова восстанет в своем истинном свете. Он вернется.

Но Фридрих Ницше нуждается в новой интерпретации, которая бы позволила отбросить весь тот вздор, которым нацисты покрыли его прекрасную философию.

Понимание зависит от уровня сознания человека. То, что Ницше попал в руки нацистов, было простым совпадением. Им нужна была философия войны, а Ницше ценит красоту воина. Им нужна была идея, ради которой можно было бы сражаться, и Ницше дал им хороший предлог – сверхчеловека. Разумеется, они сразу же ухватились за идею о сверхчеловеке. Нордические германские арийцы должны были стать новой ницшеанской человеческой расой, сверхлюдьми. Они хотели доминировать над миром, и Ницше им в этом очень помогал, ведь он утверждал, что глубочайшее стремление человека – это «воля к власти». Они же заменили ее волей к доминированию.

Теперь у них была целостная философия: нордические германские арийцы – высшая раса, потому что они должны произвести на свет сверхчеловека. У них есть воля к власти, и они будут доминировать над всем миром. Такова их судьба – доминировать над низшими людьми. Очевидно, арифметика проста: высшие должны доминировать над низшими.

Такие красивые концепции… Ницше и представить бы не мог, что они станут настолько опасными, станут таким кошмаром для всего человечества. Но неправильного понимания невозможно избежать; с этим ничего не поделаешь. Когда ты что-то сказал – все в руках того, кто тебя услышал.

Тем не менее Ницше настолько важен, что его идеи нуждаются в очистке от всего того мусора, которым их покрыли нацисты.

Даже если бы Ницше не написал ничего, кроме «Заратустры», он бы оказал человечеству огромнейшую, глубочайшую услугу, какую только можно ожидать от человека, ведь Заратустра был практически забыт. Именно Ницше вернул его, дал ему новое рождение, воскресил его. «Так говорил Заратустра» – это Библия будущего.

Ошо, «Книги, которые я любил»

Когда Заратустре исполнилось тридцать лет, покинул он свою родину и озеро своей родины и пошел в горы. Здесь наслаждался он своим духом и своим уединением и в течение десяти лет не утомлялся счастьем своим. Но наконец изменилось сердце его, – и в одно утро поднялся он с зарею, стал перед солнцем и так говорил к нему:

«Великое светило! К чему свелось бы твое счастье, если б не было у тебя тех, кому ты светишь!

В течение десяти лет подымалось ты над моей пещерой: ты пресытилось бы своим светом и этой дорогою, если б не было меня, моего орла и моей змеи.

Но мы каждое утро поджидали тебя, принимали от тебя преизбыток твой и благословляли тебя.

Взгляни! Я пресытился своей мудростью, как пчела, собравшая слишком много меду; мне нужны руки, простертые ко мне.

Я хотел бы одарять и наделять до тех пор, пока мудрые среди людей не стали бы опять радоваться безумству своему, а бедные – богатству своему.

Для этого я должен спуститься вниз: как делаешь ты каждый вечер, окунаясь в море и неся свет свой на другую сторону мира, ты, богатейшее светило!

Я должен, подобно тебе, закатиться, как называют это люди, к которым хочу я спуститься.

Так благослови же меня, ты, спокойное око, без зависти взирающее даже на чрезмерно большое счастье!

Благослови чашу, готовую пролиться, чтобы золотистая влага текла из нее и несла всюду отблеск твоей отрады!

Взгляни, эта чаша хочет опять стать пустою, и Заратустра хочет опять стать человеком».

– Так начался закат Заратустры [1] .

Фридрих Ницше – пожалуй, величайший философ, которого когда-либо знал мир. Он велик и в другой сфере, которую многие философы просто не осознают: он прирожденный мистик.

Его философия принадлежит не только уму; ее корни – в глубинах сердца, а некоторые достигают даже самого его бытия. Ему не повезло только в том, что он родился на Западе; поэтому ему и не довелось найти какую-либо школу мистерий. Он предавался глубокому созерцанию, совершенно ничего не зная о медитации. Иногда его мысли такие же глубокие, как у медитирующего, порой их полет – как у Гаутамы Будды; но, очевидно, подобное с ним случалось спонтанно.

Он ничего не знал о путях просветления, о стезе, ведущей к собственному бытию. Из-за этого в его бытии возникало сильное смятение. Его мечты достигают звезд, однако его жизнь остается самой обычной. У нее нет той ауры, которую создает медитация. Его мысли не являются его кровью, его костями, его костным мозгом. Они красивы, очень красивы, но чего-то не хватает. Не хватает самой жизни. Это мертвые слова, они не дышат, их сердце не бьется.

Но у меня есть особая причина, чтобы говорить о нем: в отличие от других философов Востока и Запада, он хотя бы задумывался о высотах человеческого сознания. Пусть даже он не испытал их; он действительно не испытал их. Он также задумывался о повторном становлении человеком: эта идея – о нисхождении с высот на базарную площадь, со звезд на землю – не приходила никому другому.