Вместе вопреки
Шрифт:
Фабрика, пережившая столько всего, повидавшая за свой век столько, сколько видело не каждое историческое здание, умирает. И судя по всему, она не собирается делать это в одиночку. Она решила забрать меня с собой.
Из горла вырывается беззвучный крик, когда я медленно перевожу взгляд вниз. Три метра? Больше? Сломанные ноги лучше, чем сгореть заживо или быть погребенной под бетонными обломками, вот только не факт, что прыжок на асфальт меня спасет. У меня будет болевой шок. Я наверняка потеряю сознание. А значит полыхающее здание так или иначе обрушится на меня.
Уши закладывает от собственного истеричного
Я едва успеваю сглотнуть неизвестно откуда взявшуюся горечь из-за, казалось бы, давно похоронных отношений с Маратом, когда ночную темноту прорезает свет фар.
** Дорогие мои, завтрашняя глава будет в двух вариантах)) у книги рейтинг 16+, а я ещё в начале обещала в комментариях пару бонусов)) один вариант будет добавлен утром здесь, второй выложу в телеграм. Но! Разница будет всего в пару абзацев, то есть *спойлер* определенная сцена будет слегка расширена. Те кто не любит откровенные сцены, абсолютно ничего не потеряют!
сцена будет одна и та же, просто в одном варианте подробнее, а не так, что здесь «мы просто держались за руки», а там дошли до конца, так сказать)) в общем, выбор за вами
Глава 40
Мысль о том, что машина просто проедет мимо стирается буквально за секунды, потому что автомобиль на какой-то запредельной скорости врывается на парковку и резко, с заносом, тормозит. На несколько мгновений я завороженно застываю любуясь отблесками огня на сверкающем капоте. Языки пламени настолько реалистично отражаются на полированном металле, что создается впечатление будто не только здание, но и машина Марата объята огнем.
Это секундное промедление едва не стоит мне жизни, а может, и Марату тоже, потому что я успеваю окликнуть его когда он уже сломя голову направляется к входной двери. Охваченной огнем входной двери. Он же не собирается…?
— Марат! — истошно воплю, чтобы привлечь его внимание, но тут же понимаю, что за общим шумом смертельной стихии, мой голос едва ли различим. Однако, уже занеся ногу на порог горящего здания, Скалаев оборачивается и цепляется за меня взглядом. В этот момент я уверена, что он скорее почувствовал, чем услышал меня, но тем не менее, я продолжаю кричать:
— Я здесь.
Он срывается с места и за несколько секунд минует расстояние в пару десятков метров.
— Алиса, — шумно выдыхает. — Принцесска…
— Я не нашла Рамзеса, — отчаянно кричу. — Я пыталась. Но когда проснулась, первый этаж уже был отрезан огнем. Я не нашла его, Марат…
— Он на капельнице, — сообщает Скалаев и не дав мне ни мгновения на то, чтобы почувствовать облегчение, командует: — Прыгай.
— Слишком высоко, — я даже делаю отчаянный шаг назад, забыв что несколько минут назад от прыжка меня останавливало лишь то, что со сломанными ногами я далеко не уйду.
— Я тебя поймаю, принцесска, — заверяет меня Марат. Его голос звучит уверенно, но я знаю его слишком хорошо, чтобы не распознать нотки паники за показным спокойствием. — Пожалуйста, доверяй
Последние слова он произносит с мольбой, будто сам не верит, что это возможно. Словно знает, что доверие между нами пострадало настолько, что представляет собой не плотный стальной пласт, а испещренные дырами обид рыбацкие сети.
И несмотря на то, что в этом вопросе я с ним полностью солидарна, я делаю решительный шаг вперед и шагаю в пустоту.
Мой отчаянный полет длится меньше секунды, но даже за это время сердце успевает не единожды выпрыгнуть из груди и снова вернуться в свою узкую клетку. Руки Марата вцепляются в меня с такой силой, будто от этого зависит его жизнь. Словно это не он меня спасает, а я его. От силы столкновения наших тел, он пошатывается и в следующее мгновение падает на землю, но даже в этом положении не выпускает меня из своих стальных объятий. У меня же есть лишь миг на то, чтобы нырнуть в его пылающие искрами глаза, а затем он одним рывком поднимает нас с земли и уводит от горящего здания.
Казалось бы, опасность миновала и по всем законам природы мое сердце должно хотя бы попытаться взять успокаивающий ритм, но вместо этого оно все так же исполняет безумный танец лихорадочно вбиваясь в грудную клетку.
Марат сажает меня на капот своей машины, словно в каком-то трансе шарит руками по моему телу и проводит тщательную инвентаризацию всех увечий, будто в его голове есть идеальный макет меня, с которым он сейчас проводит сравнение. Его взгляд цепляется за каждую царапину, каждое красное пятно от соприкосновения с горячим металлом и, наконец, останавливается на моих губах. Я не знаю что он там видит, судя по напряженному взгляду, могу лишь предположить, что кровь от прикушенного языка просочилась наружу, но в попытке хоть как-то прервать эту немую сцену, зову его по имени.
Скалаев, наконец, отрывает глаза от моих губ и переводит свой остекленевший взгляд на меня.
— Нужно вызвать пожарных, — напоминаю, но понимаю, что мои слова не достигают цели. Марат смотрит на меня будто голодный зверь, которого только что опрометчиво оторвали от растерзанной добычи. Его зрачки расширены настолько, что кажется чернота расползлась не только на радужку, но и на белок.
Рваное дыхание опаляет мои скулы, в то время как его руки почти до боли сжимают мои предплечья. И я бы хотела сказать, что его прикосновение доставляет мне лишь дискомфорт, но на самом деле, я с каким-то садистким наслаждением вдыхаю его запах будто он наравне с кислородом мне нужен для поддержания жизни.
Легкие все еще до отказа заполнены дымом и гарью, но его аромат, как и он сам, имеет какие-то доминирующие нотки и довольно быстро вытесняет все лишнее из моих дыхательных путей.
Где-то позади нас с грохотом падают первые бетонные перекрытия, но Марат не дает мне обернуться, держит в стальных тисках, прижимаясь ко мне всем телом. Я лишь краем глаза замечаю столп искр разлетающихся в нескольких метрах от нас.
— Марат, — хрипло зову его, пытаясь вывести из этого опьяняющего транса. Сама до конца не понимаю что собираюсь сказать. Напомнить про пожарных еще раз? Попросить его увезти нас отсюда, подальше от разрушающегося здания? Или, наконец, поцеловать меня?