Вне закона
Шрифт:
Дальше со стороны реки пойменные долинки такие попадаться начали, с зарослями какого-то то ли камыша, то ли рогоза рядом с водой. Скорее все же рогоз, но не такой, каким я его с детства помню, тут все чуток другое. У воды начали часто попадаться отпечатки раздвоенных копыт – кабаны здесь гуляют. Но и земля оказалась мокрой, так что я взял ближе к склону, верх которого сплошь порос кустарником.
И вот этот кустарник меня и спас, пожалуй. Шумел ветерок, шуршала уже появившаяся молодая листва, и все же в этот привычный звук нечто постороннее вплелось. Такое же шуршание, но все же не совсем такое, выбилось оно из тональности. Словно россыпь льдинок скатилась по позвоночнику от ощущения неправильности чего-то, что сейчас совсем рядом.
И я рванул с места вправо, разворотом, с пути несущейся на меня опасности, если она там действительно есть, сдергивая с левого плеча висевший стволом вниз карабин, перехватывая его правой рукой и сразу оттягивая курок пальцем.
Сзади, чуть выше по склону, стоял медведь. Стоял в такой позе, какая сомнений не вызывает – хотел напасть. Но то ли мой прыжок сбил его, то ли еще что – но сейчас он остановился. Посмотрел на меня, зевнул с подревом, а медвежий «зевок» – это вовсе и не зевок, а плохой для тебя знак.
Вытропил, сволочь. Голодный по весне, вот и пошел. И не привыкли пока еще местные медведи людей бояться. Шел верхом, за кустами, прямо за мной, да совсем тихо сквозь них пробраться не получилось, они там почти что сплошняком стоят.
Это я рассказываю долго, а произошло все быстро. Выстрелил я через совсем малое время после того, как начал вскидывать оружие. Стрелял в морду, целясь над глазами. До него метров десять всего, не промахнусь.
Треснуло, приклад толкнул в плечо, а дернувшая рычаг правая рука уже загнала в ствол следующий патрон. И снова выстрел, и снова. А затем рывок уже вправо, чтобы опять зверю «прицел сбить», и опять выстрел. Но медведь уже валился набок на подогнувшихся лапах. Туша чуть прокатилась вниз по склону и осталась лежать на траве.
Постоял, ожидая движения, но зверь был неподвижен. Кажется, я его первым выстрелом убил, в мозг попал, как и хотел. Но осторожность – она никогда не помешает, вообще. Помню, кто-то давно, еще в России, убеждал меня в том, что медведя в лоб не возьмешь, такая там у него кость толстая и крепкая. Но это байка, не бывает таких костей, которые винтовочную пулю остановить способны. Попал по месту – все, хана, хоть динозавру. Просто ты попади. А серьезные медвежьи и лосиные калибры больше рассчитаны на то, что если и не убил, так шоком свалил, энергия в них зашкаливает.
А я вот просто попал.
Медведь шибко крупным не был, но все же килограммов на двести, наверное, потянул бы. За зиму сильно отощал, то есть не слишком толстым в берлогу залег. После выхода из спячки они еще по месяцу и дольше на своих зимних запасах живут, а у этого, похоже, запасов не слишком много было. Меня увидал – и пошел. Или след поймал и вытропил. Если по его следам назад пойти, то можно точно узнать, только кому это надо?
Цветом светлый очень, почти рыжий, в шкуре мелкие ветки, трава и всякий сор застряли, с лежки, наверное. На башке кровь, но не очень много – быстро умер, повезло. Калибр у меня не медвежий все же.
Руки быстро, сами по себе, на рефлексе, добили магазин до полного, в стволе и так патрон есть. Все семь опять при мне. Кстати, рычажный карабин в таких случаях штука хорошая, почти что как самозарядка. Был бы «болт» и закоси я первым выстрелом – медведь вполне достать меня смог бы. Десять метров для него на три прыжка, если с места, а в бегущего уже попасть куда трудней, учитывая, что перезаряжать будешь долго.
Ну и что с этим медведем теперь делать? Мяса себе отхватить? Здесь медведи вроде не трихинеллезные, не слышал про эту заразу, но все равно, черт его знает… нет у меня возможности это мясо три часа или дольше варить. Да и что по весне за мясо? Нет, не голодаю я, пусть его кто другой сожрет. В лесу найдется кому от медвежьей туши подпитаться.
И пошел дальше себе, решив через часок устроить привал и перекусить чем-нибудь из своей торбы. Так оно надежней.
На второй день похода подстрелил из карабина дикую индюшку на чистой дурной везухе. Оказалось, что сел я на отдых где-то неподалеку от их брачной поляны. Услышал токование и просто замер, а потом увидел, что одна птица срезала свой маршрут на свадьбу почти что через мою позицию. Вот я и пальнул. Пуля разворотила ее тушку изрядно, но все равно еды с нее хватило – обе ноги целыми остались и полгрудки. Так что я еще и ел в дороге хорошо.
Немного, конечно, напрягало то, что шел с не с полным комплектом нужного в лесу, я все же поход свой не планировал, так что и дрова на костер приходилось колоть ножом и палкой, и что-то еще лишних забот требовало, хорошо только то, что маленький котелочек, в котором я кофе варю, был все же с собой, равно как и фунтик с молотыми зернами. Ну а плед и тент у меня всегда с собой, к рюказку подвязаны, не снимаю их вовсе. И моток веревки имеется в обязательном порядке.
Так, постепенно, и вышел к низовью Завитой. До места слияния с Иркутом рукой подать, пора и переправляться, если хочу к паромной переправе выйти. И только было собрался начать к этой самой переправе подготовку – сообразил, что мысль вообще-то не очень удачная.
Как людям Мамона меня перехватить можно было? Практически никак. Но есть одно-единственное место, которого мне не миновать, – этой самой переправы. Так что бы я на их месте сделал? А послал бы конную погоню прямо туда. Чтобы там засаду организовали и при моем появлении мне и засадили.
И получается, что я как раз туда и собираюсь.
Нет, плохая идея, честное слово – плохая.
Надо переправляться через Иркут. А Иркут широкий, метров двести после слияния с Завитой, а то и больше, так что это целый процесс. Будет. Потому что до Иркута еще дойти надо.
Часа через два я к реке все же вышел, попутно спустившись по течению ниже Нарыма. Это для того, что если неподалеку от паромной пристани засада, меня все равно не разглядеть было. Береженого бог бережет.
Ближе к берегу, в лесу, свалил несколько сухих лесин, выбирая те, у которых верхушка на месте, а то те, которые без макушки, на самом деле воду не хуже топляка набирают. Свалил так, толкая, тут много сил не надо, разве что парочку сдернул шестом с веревкой, захватывая за макушку.
Сбил своим «боуи» и просто дубиной сучки, какие остались. Затем наломал, заталкивая лесины между двумя близкими деревьями, подгоняя так, чтобы упор на сучки приходился – там самое слабое место. Получилась кучка нетолстых бревен, которые я перетаскал к воде. Те, что потолще и должны идти на «несущую часть», поочередно покидал в воду, притапливая одной рукой, чтобы найти центр плавучести каждого, а потом так центр к центру в кучку сложил.