Внешнеполитическая доктрина Сталина

Александров Михаил Владимирович

В Ухане тем временем начала сгущаться атмосфера вокруг советских советников и коммунистов. Предпринимались попытки отравить некоторых советников, в том числе и главу военной миссии Блюхера. Были разоружены рабочие дружины. В начале июля советские советники стали покидать Ухань. 12 июля из Шанхая возвратился родственник Чан Кай-ш и Т. В.Сунг, который был послан туда прозондировать условия восстановления отношений. Как сообщил Сунг, Чан Кай–ши был готов на крупные уступки в случае исключения коммунистов из Гоминьдана. Ван Цзин–вэй колебался недолго. 15 июля расширенное заседание Политбюро ЦИК Гоминьдана приняло решение о разрыве с коммунистами. 26 июля Ван Цзин–вэй издал указ об исключении всех коммунистов из гоминьдановских партийных и государственных учреждений.

Утром следующего дня Бородин отбыл в Москву. Троцкистско–зиновьевская оппозиция могла торжествовать победу. Стратегия Сталина в Китае, над которой он работал с 1923 года, была сорвана.

29 июля по горячим следам событий в Китае открылся объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б). Оппозиция попыталась использовать создавшуюся обстановку для полномасштабной атаки на политику Сталина, возложив на него главную ответственность за «поражение» китайской революции. Основные доводы оппозиции были затем суммированы в ее платформе, обнародованной в сентябре 1927 года. Там, в частности, говорилось:

«Главной причиной неблагоприятного исхода китайской революции на нынешнем этапе является принципиально ошибочная политика руководства Российской коммунистической партии и всего Коминтерна. Результатом стало то, что в решающий момент в Китае, фактически не существовало реальной большевистской партии. Возлагать сейчас вину только на китайских коммунистов является искусственным и недостойным. Мыг имеем в Китае классический эксперимент применения меньшевистской тактики в буржуазно–демократической революции».

Далее перечислялись уже приводившиеся претензии оппозиции относительно союза с «либеральной буржуазией», отказа выйти из Гоминьдана, создания Советов и прочее.

Сталин действовал гибко. Он, конечно, не мог раскрыть, в чем действительно состояла его стратегия в Китае, так как это было бы равнозначно политическому самоубийству. Поэтому он не стал оспаривать «меньшевистского» характера ошибок руководства компартии Китая. Но он решительно отвел обвинения в «меньшевистской» линии со стороны ВКП(б) и Коминтерна. Видимо, для того, чтобы его доводы звучали более убедительно, он поручил новому представителю Коминтерна в Китае Ломинадзе созвать чрезвычайную конференцию КПК. Эта конференция состоялась 7 августа, то есть еще до того момента, как сам пленум завершил свою работу. На конференции генеральный секретарь КПК Чэнь Ду–сю был смещен со своего поста. Он и ряд его сторонников были выведены из состава Политбюро и ЦК. Все они были обвинены в «меньшевистских» ошибках, хотя в действительности, если у них и были какие–то отклонения, то скорее в «левую», чем в «правую» сторону. Но для Сталина не имело боль ого значения под каким соусом устранить неугодных. Главное, что эти люди несли свою долю ответственности за провал его политики в Китае.

Прикрыв себя с этой стороны, Сталин пере ел на пленуме в наступление. Он обвинил оппозицию в «ультралевом» уклоне в китайском вопросе, сослав ись на требования о выходе из Гоминьдана и создании Советов. «Авантюризм в политике, богдатьевщина по вопросам китайской революции — вот что убивает теперь на у троцкистскую оппозицию», — подытожил он в заключение 85. Пленум осудил позицию, занятую троцкистско–зиновьевским блоком в отношении политики в Китае. Руководителям блока Троцкому и Зиновьеву был объявлен строгий выговор с предупреждением.

Провал сталинской стратегии в Китае, естественно, выдвигает на первый план вопрос о том, в чем состояла главная ошибка генерального секретаря. Ведь главная цель была достигнута. Гоминьдан довел дело объединения страны до конца, правда, на последнем этапе уже без участия коммунистов и без помощи со стороны Москвы. Но в союзника СССР Китай не превратился. Напротив, после отъезда Бородина отношения между двумя странами резко ухудшились и дело дошло даже до военных столкновений на границе. Может быть, с самого начала Сталин допустил ошибку, вообще связав себя с неосуществимым предприятием? Может быть, он добивался того, что изначально было обречено на поражение?

И все–таки, представляется, что сама стратегия была выбрана Сталиным правильно. Цели были поставлены реальные, и были применены методы, которые давали результат. Сталин недоучел одного — того, что должен учитывать каждый государственный руководитель — внутренних ограничений своей вне ней политики. И этот просчет оказался в данном случае роковым. Пускаясь в данное предприятие, Сталин не ожидал, сколь мощным и яростным будет противодействие оппозиции. Но оказавшись втянутым в Китай, он уже не мог просто так отступить, и это вынуждало его маневрировать на том поле, которое оставляли ему идеологические рамки марксистско–ленинской доктрины. Бородин действовал в общем и целом в русле сталинской линии, несмотря на допущенные им ошибки технического характера. Но инструкции и указания, поступавшие от Сталина в силу упомянутых ограничений носили противоречивый, половинчатый характер. Сталин, например, не мог в тех условиях дать указание китайским коммунистам самораспуститься, войти в Гоминьдан в качестве индивидуальных членов, прекратить всякую революционную активность и полностью сосредоточиться на объединении страны. С этой точки зрения опыт сталинской стратегии в Китае важен тем, что показав, с одной стороны, политический реализм Сталина, с другой, он в очередной раз подтвердил известную истину о том, что политика есть искусство возможного.

Примечания

1. See: Missionaries of Revolution: Soviet Advisers and Nationalist China. 1920–1927 // C. Martin Wilbur and Julie Lien–ying How. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1989. P.124.

2. Сталин И. В. Сочинения. Т.7. С.293–294.

3. Там же. Т.8. С.363.

4. Там же. С.358.

5. Там же. С.365.

6. Там же. С.374.

7. Там же. С.360–361.

8. Shram S. Mao Tse–tung. Middlesex: Penguin, 1966. P.76.

9. The Communist International. 1919–1943. Documents. Vol.2. P.183.

10. Сталин И. В. Сочинения. Т.7. С.50.

11. The Communist International. 1919–1943. Documents. Vol.2. P.247.

13. Missionaries of Revolution. P.184; 530; 533.

14. The Communist International. 1919–1943. Documents. Vol.2. P.249.

15. Ibid. P.277–278.

16. Missionaries of Revolution. P.259.

17. Черепанов А. И. Северный поход национально–революционной армии Китая. М.: Наука, 1968. С.43.

18. Missionaries of Revolution. P.260, 282.

19. Черепанов А. И. Указ. соч. С.90.

20. Missionaries of Revolution. P.661.

21. Ibid. P.573.

22. Вишнякова — Акимова B. B. Два года в восставшем Китае. 1925–1927. Воспоминания. М.: Наука, 1965. С.190.

23. Missionaries of Revolution. P.250.

24. Furuya K. Chiang Kai–shek: His Life and Times. New York: St. John's University, 1981. P.173.

25. Missionaries of Revolution. P.251.

26. See: Furuya K. Op. cit. P.175.

27. Missionaries of Revolution. P.254–255.

28. Черепанов А. И. Указ. соч. С.84–86.

29. Missionaries of Revolution. P.705.

30. The Communist International. 1919–1943. Documents. Vol.2. P.276.

31. Черепанов А. И. Указ. соч. С.93.

32. Missionaries of Revolution. P.269.

33. Черепанов А. И. Указ. соч. С.102.

34. Jacobs D. N. Borodin: Stalin's Man in China. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1981. P.202203.

35. Сталин И. В. Сочинения. Т.10. С.155.

36. Brandt C. Stalin's Failure in China. 1924–1927. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1958. P.7880.

37. Missionaries of Revolution. P.270.

38. Ibid. P.290.

39. Ibid.

40. Сталин И. В. Сочинения. Т.8. С.166.

41. Там же. С.219, 222.

42. The Communist International. 1919–1943. Documents. Vol.2. P.314.

43. Ibid. P.310.

44. Сталин И. В. Сочинения. Т.8. С.367.

45. The Communist International. 1919–1943. Documents. Vol.2. P.338–348.

46. Trotsky L. The Challenge of the Left Opposition (1926–27) / Ed. N. Allen and G. Saunders. New York: Pathfinder Press, 1980. P.369–370.