Во главе кошмаров
Шрифт:
Пока мы шагали мимо, многие работники и посетители поворачивались к нам, склонялись в приветственных поклонах. Я вертела головой, не уверенная, делали они это исключительно ради Майрона или им известно о Моросе.
Нас никто не останавливал и не задерживал, чтобы проверить документы, хотя мы не носили ахакоров. Я внимательнее присмотрелась к правым рукам дедушки и его свиты. Их предплечья были замотаны бинтами, скорее всего, они уже свели татуировки после посещения Даории.
Я продолжала идти, рассматривая палагейцев и интерьер, полной грудью вдыхала запахи и прислушивалась к словам, пытаясь их понять.
– Вы же не серьёзно?! –
Я так резко замерла, что советник позади врезался в мою спину. Он сразу рассыпался в извинениях, но я не обратила внимания, переводя недоумённый взгляд с Майрона на Мороса. Последний затрясся от беззвучного смеха. Все остальные явно не понимали, почему увиденное вызвало у меня такой шок.
– Вы хотите сказать, что ездите на лошадях? – с меньшим напором уточнила я, не желая их оскорбить.
Я люблю лошадей, прекрасные создания. Но я не умею на них ездить. Пробовала пару раз, и это намного сложнее, чем кажется, да и кони в Палагеде высокие, с длинными ногами и лоснящейся шкурой. Я засмотрелась на горделивых животных, но садиться в седло не собиралась.
Майрон щёлкнул пальцами и что-то приказал появившемуся лакею. Тот сбежал по ступеням и исчез, свернув за угол.
– Это не смешно, – недовольно буркнула я всё ещё веселящемуся Моросу.
– Весьма забавно.
Мои брови приподнялись, как только перед лестницей остановился экипаж, запряжённый четырьмя лошадьми.
– Майрон вызвал для тебя карету, принцесса, – с ласковой издёвкой объяснил Морос. – Но не советую привыкать. Это временная поблажка просто потому, что тебе незнакомы их традиции.
В университете я изучала Палагеду и здешние устои. На лекциях рассказывали, что местная знать ездит исключительно верхом. Это показатель силы, гордости и благородства. Архонт, не способный сесть на коня, – слаб. А слабак не смеет стоять во главе Дома. Но людей и тем более наших учёных не особо жаловали в Палагеде, и последние свидетели, лично побывавшие хотя бы в Пелесе, умерли больше века назад. Профессора предполагали, что здесь, как и у нас, за это время произошёл технический прогресс. Словом, мы изучали их культуру столетней давности, но почти ничего не знали о современных реалиях.
Однако палагейцы и даории живут в два раза дольше людей, и можно было догадаться, что их привычки меняются значительно медленнее, если меняются вообще.
– Поедем вместе. Сможем обсудить твои вопросы по дороге, – заявил Морос, шагая к карете, остальные сопровождающие сели на коней.
Я посмотрела на Майрона, не зная, как дедушка отреагирует на мою слабость. Желудок противно сжался, мы даже не успели толком поговорить, и мне не хотелось разочаровывать его так сразу. Майрон поймал мой взгляд и сдержанно кивнул, он не улыбался, но и недовольства не демонстрировал.
Теперь, когда мы перестали идти единой толпой, я успела заметить, что прохожие таращатся именно на меня. Многие замирали, их рты удивлённо приоткрывались, другие перешёптывались.
Вспомнив о броской внешности, я поторопилась забраться в экипаж. Морос постучал по низкому потолку, и карета тронулась с места. Брат Гипноса расслабленно вытянул ноги и откинулся на парчовую спинку узкого сиденья. Я села в противоположном углу.
Благодаря побывавшим в Палагеде у людей имелись картины, зарисовки, описания, схемы и даже чёрно-белые фотографии Пелеса. У него геометрическая застройка, улицы идут строго параллельно и перпендикулярно, деля районы на кварталы, отвечающие социальной структуре населения.
Главенствующий центр – акрополь, расположившийся на возвышении и господствующий над городом. Он застроен культовыми сооружениями, общественными зданиями и резиденциями архонтов. Здания сгруппированы по статусам и важности на террасах акрополя. На вершине располагаются храм богов и военные арсеналы, чтобы всегда иметь доступ к оружию, ниже – усадьбы архонтов, дальше – казармы и дома ближайших советников. Рядом – библиотеки, театры, открытые сцены для собраний или публичных выступлений Совета архонтов. Ближе к городу, на самой нижней террасе, раскинулась рыночная площадь. Чем слабее врождённые способности палагейцев, тем ниже они стоят по социальной лестнице, соответственно, тем дальше живут от центра.
Карета определённо ехала вверх, а значит, здание администрации располагалось где-то у подножия акрополя. Не упуская возможности, в лучах начинающегося заката я внимательно разглядывала архитектуру, оценивая и сопоставляя Пелес с Санкт-Данамом. Люди отдали предпочтение скорости постройки и её высоте, а минимализм с обилием стекла стал решающим в крупном мегаполисе, но здесь время будто замерло.
Пелес напоминал античный город, но выглядел новым и помпезным, словно был возведён совсем недавно. Несмотря на преобладание камня в качестве строительного материала, умелое использование деталей или облицовки из светлого мрамора делали город визуально чище. Оранжевые лучи отражались в стёклах окон. Все дома были выше, чем я ожидала, этажа в четыре, с высокими потолками. Большинство построек выглядело уникально, каждая со своим настроением и характерным архитектурным ордером. Композиции из колонн и пилястров в сочетании с горизонтальным антаблементом [1] придавали зданиям мощь, изящество или стройную силу – в зависимости от задумок зодчих и выбранных ими свойств ордерной колоннады.
1
Антаблемент – одна из основных частей архитектурного ордера, а именно верхняя горизонтальная часть. В основном делится на три части: архитрав, фриз, карниз.
И всё же увидеть город вживую – это совсем другое.
Карета катилась мягко, улицы были мощёными, но поверхность идеально выровнена, напоминая асфальт. По узким тротуарам шагали палагейцы. Я нигде не видела толп, жители передвигались свободно. Обилие садов и фонтанов раскрашивало Пелес, создавая гармонию города и природы. Я не слышала криков или ругани, только смех и громкие разговоры, понять которые мне не удавалось из-за цокота копыт.
Я ахнула, когда карета свернула и среди домов показалась вершина акрополя.
– Это ваш храм? – не отрывая глаз от возвышающегося вдалеке здания, уточнила я.
Морос лениво отодвинул занавеску, чтобы посмотреть, что привлекло моё внимание.
– Всё верно, – подтвердил он и потерял интерес.
Его пренебрежение озадачивало. Храм даже издалека поражал размерами и красотой. По высоте он был минимум вдвое выше любого из увиденных мной зданий Пелеса. Не говоря уже о трёх могучих статуях богов-покровителей у входа. В учебниках говорилось, что каждый из них высотой в три человеческих роста.