Во имя Абартона
Шрифт:
Мэб тряхнула головой и отняла руку.
– Если вам больше не нужна моя помощь, я пойду и займусь экзаменационными билетами. Виновен в чем-либо Миро, или нет, его нужно проучить.
– Да, - кивнул Эншо, медленно опуская взгляд.
– Идите.
Звучало это так, словно он отпускает ее, но Мэб отчего-то не разозлилась, хотя была рада выйти из слишком маленькой и тесной кухни. Оказавшись в библиотеке, служившей им также рабочим кабинетом, она перевела дух, а потом, после кратких раздумий повернула ключ в замке и постаралась погрузиться в работу.
Глава двадцать четвертая, в которой снова вступает в свои права рутина
Оставшиеся до бала четыре дня и Мэб, и Реджинальд отчаянно пытались вернуть в свою жизнь ту устоявшуюся рутину. Завтрак, собранный на скорую руку, работа, обед, рабочие совещания, относящиеся к тому же балу, ужин, непременно в городе, в пабе, как можно дальше друг от друга. Быстрый, грубый, лишенный каких-либо лишних эмоций секс на злосчастной кушетке. Сон. Завтрак. Занятий почти не было, да и пытаться добиться от студентов прилежания было невозможно. Все мысли девушек занимал предстоящий бал, особенно тут отличались первокурсницы. Для тех из них, кто принадлежал к простым семьям, это был первый бал в жизни, какая уж тут учеба.
Мэб все свободное время посвящала разбору завалов в музее. Первое время она пыталась делать это вручную, полагаясь на помощь молчаливой Лили. Потом решила, раз уж нет ничего зазорного баронессе расхаживать в рабочих брюках и косынке, вооружившись метлой, то и поколдовать она может. С применением волшебства дело пошло быстрее. Лили быстро освоила несколько простых заклинаний, которые позволяли разобрать мусор по кучкам: стекло и фрафор в одну сторону, дерево в другую, бумаги — в третью. К концу второго дня было достаточно прибрано, чтобы можно было начать собирать уцелевшие предметы, не опасаясь изрезать руки.
Уцелело к великой досаде Мэб не так уж много. Создавалось впечатление, что, не найдя искомое, преступник со злости переломал все, что ему попалось под руку. Еще в первый день Мэб наведалась к Кэрью в небольшой участок на самой окраине городка, но ничего полезного не узнала. Расследование велось, как обычно, спустя рукава. У инспектора к тому же сыскалось отличное оправдание: в Абартоне никогда не происходит ничего серьезнее студенческих шалостей. Мэб, вспылив, с трудом сдержалась и не наорала на Кэрью. Шалости? Стало быть, пожар в колледже Арии, соблазнение Лили, угрозы, шантаж, разбитая склянка с запрещенным зельем, а теперь еще разгромленный музей это — шалости?! Потом Мэб вспомнила, что по крайней мере о трех вещах никто не знает.
Иногда в минуту душевной слабости ей хотелось все рассказать, хотя стыдно было говорить о «Грёзах». Но она быстро вспоминала две вещи: люди, отравленные этим зельем, должны быть помещены в карантин. Глупо так подставляться в шаге от избавления. Во-вторых, это тоже существенно, полицейские Университета никуда не годились. Они не могли найти собственную бляху на пустом столе, как гласило студенческое присловье. Куда уж им искать настоящих злоумышленников?
Еще одну вещь Мэб вполне успешно возвела в рутину: она раз в полчаса доставала из кармана зачарованный шатлен и изучала хаотично перемещающиеся по краю циферблата искры, отмечающие местонахождение амулетов. В неактивированном состоянии этот артефакт указывал, точно компас, направление, но, коснувшись искры можно было узнать множество полезных подробностей: кто, где и чем, предположительно, занят. Мэб так и не добилась от Лили правды, но подозревала Миро и следила за ним пристальнее, чем за прочими. Он, впрочем, всюду ходил со своими дружками, нуждаясь, подобно большей части родовитых студентов, в клаке.
К исходу четвертого дня в музее был наведен порядок, хотя Мэб так и не сообразила, что же здесь могли искать. Большая часть уже записанных в книгу амулетов оказалась сломана, а сличить остальное можно было только с огромными гроссбухами, в которых выцвели до почти полной невидимости чернила. Мэб не обращалась к ним, когда составляла новые описи, не стала открывать тома и сейчас. В конце концов, описание вроде «амулет круглый, зачарованный, с камнем» едва ли могло чем-то помочь. Усевшись на стул посреди сиротливо опустевшей комнаты, Мэб огляделась.
Что здесь могли искать? И как надеялись найти?
Взгляд ее упал на сложенные стопкой обрывки бумаг, куски книг и тетрадей. Утром Мэб, столкнувшись с ректором на аллее, спросила, что со всем этим делать. «Списывайте», - безразлично бросил вон Грев и поспешил по своим делам. Мэб поднялась, сделала два шага и опустилась прямо на пол, разбирая груду бумаг. Несколько старых отчетов по сложным зельям, выпуск «Университетской некрополистики» за 1896 год и дневник Мартоа. Все это оказалось свалено в одну кучу, в чем Мэб углядела удачное стечение обстоятельств, а значит — работу своего дара. Раз уж она раз за разом натыкается на этого Мартоа, значит, следует копнуть поглубже.
Нет, оборвала свои мысли Мэб. Когда чары будут сняты, нужно будет просто сообщить ректору о зелье и об исследовании Мартоа, которое имеет с «Грёзами» некоторое сходство. Вот и все.
– Профессор…
Мэб обернулась. Заговаривала Лили редко, отличаясь какой-то пугающей робостью. Впрочем, учитывая, кто она такая, это было неудивительно. Наверняка девушки из колледжа Королевы Шарлотты не слишком уютно себя чувствовали среди студентов знатных, богатых, а даже и тех, кто получил стипендию благодаря своим академическим заслугам в школьные годы. Они все держались робко, глядели мимо и только изредка бросали жадные взгляды на юнцов из Королевского Колледжа. Должно быть, то были в глазах глупых девчонок настоящие прекрасные принцы. Но только в сказках с принцами живут долго и счастливо распоследние лягушки. В реальной жизни от них одни только неприятности.
– Что такое, Лили?
– спросила Мэб как можно мягче, поднимаясь с колен.
– Подай мне пожалуйста бумагу для упаковки.
Лили принесла сначала кипу упаковочных листов, а потом еще один, маленький, сложенный к тому же вчетверо.
– Может быть, этот разгром… он из-за меня?
Мэб развернула и прочитала послание, отпечатанное на машинке — наверняка из университетской библиотеки.
"не думай что спрятолась маленькая шлюха мы знаем что ты такая же как итвая мать ты такая же грязная шлха как наша блядина-королева патаму иучишся тут ты распрастраняеш заразу и скоро мы тебя выметем».
– Отсутствие знаков препинания и заглавных букв вполне скомпенсировано ошибками, - Мэб с отвращением скомкала послание, потом все же расправила и аккуратно сложила.
– Где ты взяла это?
– У себя в комнате, - пробормотала Лили.
– Если достаточно хорошо заплатить, горничные хоть цветы, хотя лягушек принесут, - Мэб неодобрительно покачала головой.
– Нет, Лили, едва ли это из-за тебя. Скорее всего, письмо написал кто-то из Колледжа Принцессы, узнав что… ты встречалась с их кавалерами.