Во власти мечты
Шрифт:
Она достала блузку из бумажного пакета и показала Мэриголд.
— Миленькая, — равнодушно проговорила Мэриголд, — но такая скучная! Ты же не хочешь выглядеть старомодной и унылой? Здесь, в Лондоне, мы должны избавиться от нашей провинциальности и стать современными и элегантными.
— Зачем? По-настоящему элегантные дамы, вроде дочерей герцогини, вовсе не производят впечатления изощренности. У леди Кэтрин очень красивые, но простые платья, а не изощренно-изысканные.
— Глупая, они вовсе не элегантные! — сказала
— А кто, по-твоему, современные элегантные люди?
— Трудно сказать. Хетти Лелонг, например.
— Но она актриса!
— Это не мешает ей быть модной и элегантной, бывать на всех вечеринках и получать приглашения отовсюду!
— А еще кто?
— Что изменится, если я назову имена. Я вижу этих людей в мастерской Майкла Сорреля. Это вовсе не лорды и леди! Это актрисы, жены крупных финансистов и вообще богатые люди, которые каждый вечер бывают в лучших ресторанах. В них нет ничего особенного, кроме того, что они действительно элегантны, и все считают их «правильными» людьми.
— Герцогиня вряд ли знакома с ними.
— О, опять ты со своей герцогиней! — с некоторым раздражением сказала Мэриголд. — Какое это имеет значение? Она отжила свое. А мать Бена Барлоу работала в баре. Она бы и до сих пор там работала, если бы отец Бена не изобрел какую-то особую свечу зажигания. Это изобретение сделало Бена одним из самых блестящих и богатых людей в Лондоне!
— Мне не по душе такой блеск, — неприязненно сказала Энн.
— Тебе — возможно, — бодро ответила Мэриголд, — а что касается меня, так это как раз то, что доктор прописал.
Она надела платье. Мягкая, тонкая ткань изящно облегала тело. Плечи Мэриголд казались ослепительно белыми, оттененные зеленым, в глазах плясали веселые огоньки. Этот наряд чудесно подходил к роскошным огненным волосам Мэриголд. Она была просто красавица, но будь дома Салли, веселость Мэриголд насторожила бы ее. Казалось, Мэриголд заставляла себя веселиться, чтобы забыть о том, что заставляло ее нервничать.
А Салли в это время сидела в одном из уютных ресторанчиков Сохо [13] с Дэвидом. Он пригласил Салли встретиться здесь, потому что это было недалеко от больницы и он мог ненадолго ускользнуть, чтобы пообедать.
13
Сохо — район в центральной части Лондона, средоточие ресторанов, казино, ночных клубов и др.
— Я беспокоюсь, Салли, — начал Дэвид. — Что творится с Мэриголд?
— Не знаю, — честно призналась Салли.
— Она очень изменилась за последнее время, — продолжал Дэвид. — Сначала мне казалось, что это естественное волнение и возбуждение после переезда: обстановка совсем новая, кругом много людей. Но она несчастна, Салли, — вот что меня заботит!
Салли кивнула, соглашаясь. Но про себя подумала, что неблагоразумно сразу во все посвящать Дэвида.
— Ты уверен, что не преувеличиваешь? — спросила она. — Мэриголд прекрасно проводит время!
— Да, знаю. — Дэвид так крепко сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели. — А я не могу ей дать этого!
Салли ничего не сказала, но ее глаза выражали сочувствие.
— Иногда я думаю, — продолжал Дэвид, — что стоит бросить врачебную практику и заняться коммерцией, начать делать деньги! Но боюсь, что, начав с самого низа, вряд ли взберусь слишком высоко. Я не так наивен, чтобы не понимать это.
— Ты очень умный, Дэвид, — мягко ответила Салли, — и мы все знаем об этом. Ты уверен, что выйдет что-нибудь хорошее из подобной затеи? Ты же будешь несчастлив. А если сам не найдешь счастья, то как ты сможешь сделать счастливой Мэриголд?
Дэвид сидел, опустив глаза, разглядывая стол перед собой.
— Мне предоставляется шанс заняться научной работой с сэром Хьюбертом Хейдном. Ты когда-нибудь слышала это имя?
— Конечно, слышала, — засмеялась Салли. — Ты и твой отец редко говорили о ком-то другом.
Дэвид тоже улыбнулся.
— Знаешь, он настоящий волшебник.
— Я тоже так думаю.
— Так вот, он спросил, не хочу ли я работать в его лаборатории. Это большая честь, но тогда я буду все время занят пробирками, ступками, пестиками, а значит, не смогу видеться с Мэриголд.
Салли заговорила, тщательно подбирая слова.
— А ты не думал, Дэвид, что это совсем неплохо? У Мэриголд сейчас трудная полоса в жизни. Она приспосабливается к новым обстоятельствам, к новым друзьям. Думаю, что она… — Салли остановилась, подбирая слово.
— …сыта по горло старыми друзьями, — помог ей Дэвид.
Салли кивнула:
— Можно и так сказать, но не переживай из-за этого. Это пройдет. Мэриголд еще во многом ребенок.
— А сколько лет тебе, позволь спросить?
Салли заметила боль в его глазах.
— Я чувствую себя матерью для всех вас.
— Так и есть. Ты относишься к нам как мать, Салли. Ты опекаешь нас, а мы даже «спасибо» редко говорим. Мы просто неблагодарные. Не понимаю, почему ты всегда беспокоишься за всех.
— Возможно, потому что люблю вас, — проговорила Салли, чувствуя, как к глазам подступают слезы.
— Иногда мне кажется, Салли, что ты маленькая девочка лет пяти. Ты срываешь флажок с башни песочного замка и швыряешь в море, только чтобы досадить мне. Но иногда я чувствую, будто ты гораздо старше меня и я не могу обойтись без твоих советов.
— В таком случае сейчас я советую тебе пойти работать в. лабораторию к сэру Хьюберту и заняться там чем-нибудь полезным и интересным. А мы все будем очень гордиться тобой, как и твой отец.