Во власти мечты
Шрифт:
— Мне не в чем замуж выходить, — воскликнула Мэриголд.
— Надин тебя принарядит, — заявил Питер.
— Надин? Думаю, она и пальцем не пошевелит ради меня! А что, собственно, она для тебя значит, Питер?
— Полагаю, лучше сказать тебе правду, хотя мне немного неловко. Надин — дочь лучшей подруги моей матери. В детстве мы много времени проводили вместе, и, думаю, втайне они надеялись, что мы поженимся. Когда мы повзрослели, само собой разумеется, я повсюду сопровождал Надин. Затем неожиданно отец Надин
— Она любит тебя, — с укором произнесла Мэриголд.
— Я бы не стал это утверждать. Надин очень умна и всегда понимала что к чему. Кроме того, она намного старше меня. Я всегда был предан ей и относился как к старшей сестре. Она все знала обо мне, поэтому мне было нетрудно попросить ее взять тебя на работу, но не раскрывать мой секрет. А вот то, что Энн стала компаньонкой герцогини, — удивительное совпадение. Надин хорошо хранила мою тайну, не так ли, Мэриголд?
— Да, — ответила Мэриголд, — но не думаю, что я ей нравилась.
— Это сейчас не имеет никакого значения, — понизив голос, заметил Питер.
— Да, действительно, — согласилась Мэриголд. — Теперь ничто не имеет значения, кроме нас самих.
— Неужели мы такие эгоисты, Салли? — спросил Питер.
— Вы имеете на это полное право. А теперь прошу извинить меня. Я должна уложить вещи.
Она исчезла за занавеской и принялась собирать чемодан. Из гостиной доносились негромкие голоса. О чем говорили друг с другом Мэриголд и Питер, не было слышно, но каждое их слово дышало счастьем.
Салли вспомнила о бессонных ночах, о рыдающей в подушку Мэриголд. Как чудесно все закончилось! Салли поблагодарила Бога за эту удачу.
Когда все было собрано, Питер и Мэриголд отвезли ее к Элейн. Там Салли поцеловала на прощание их обоих и пообещала все устроить к их приезду в Сент-Читас.
— Позаботься о ней, Питер, — снова попросила Салли.
Мэриголд обняла сестру и сказала:
— Это я буду заботиться о нем! О, Салли, я счастлива до безумия!
Элейн ждала Салли в холле.
— О, мисс Гранвилл! Я так волнуюсь. Смотрите, папа купил специально для меня дорожный саквояж. — В руках у девочки была красивая сумка из розовой кожи с ее инициалами.
— Замечательный саквояж! — одобрила Салли. — Ты уже поела?
— Нет еще, — ответила Элейн. — В столовой накрыт стол для нас обеих! Папа просил сказать ему, когда вы придете.
В следующую секунду Роберт Данстен вышел из своего кабинета.
— Добрый вечер, мисс Гранвилл, — поздоровался он. — Билеты на поезд уже у меня, и я сам отвезу вас на вокзал, чтобы убедиться, все ли в порядке.
— Очень любезно с вашей стороны, —
Все трое прошли в столовую, где их ждал великолепно накрытый стол.
— Могу ли я приехать в Сент-Читас послезавтра? — спросил мистер Данстен. — Полагаю, мне удастся вырваться из Сити.
— Этот день, похоже, будет очень насыщенным.
— А почему? Что будет? — заинтересовалась Элейн.
Салли рассказала мистеру Данстену и Элейн о венчании Мэриголд и Питера.
— Они поженятся, когда мы будем там? — радостно воскликнула Элейн. — Вот здорово! А можно я буду подружкой невесты? Пожалуйста, мисс Гранвилл, спросите у своей сестры, можно ли мне быть ее подружкой?
— Не думаю, что церемония будет особенно пышной, — ответила Салли, но, заметив разочарование в глазах девочки, добавила: — Но мы спросим. А ты беги, попроси няню уложить твое праздничное платье, то, из бело-голубого тюля. Я думала, оно не понадобится, но из него получится прекрасный наряд для подружки невесты.
— Сейчас же ей скажу, — сказала Элейн и тут же исчезла из столовой.
Салли и Роберт Данстен остались вдвоем. С минуту оба молчали, но Данстен заговорил первым.
— Думаете, у меня есть надежда?
— Хотела бы я сама знать ответ на этот вопрос! Но я не знаю, честное слово, не знаю.
— Вы не будете возражать, если я приеду в Корнуолл во время торжества?
— Конечно, нет. Мы очень хотим, чтобы вы приехали.
— Правда?
Этот взрослый мужчина вдруг стал похож на маленького мальчика, которому очень хочется, чтобы исполнилось его заветное желание.
— Надеюсь, Энн сумеет полюбить вас, — сказала Салли. — А я обещаю помочь вам всем, чем смогу.
Роберт Данстен взял девушку за руку, поднес ее к губам и поцеловал.
— Спасибо, Салли, — тихо произнес он. — Вы удивительный человек.
19
Энн полулежала в кресле в саду. Нежное дуновение морского ветра ласкало ее лицо. Она чувствовала умиротворение. Небо радовало чистой синевой. Утренний туман над морем развеялся, яркое солнце, внезапно появившись из-за облаков, пригревало, тучи исчезли, словно по волшебству.
Энн сидела спиной к дому, некрасивому, но такому родному, ее отчему дому. Как странно все происходит в мире, думала она. Что-то важное случается тогда, когда меньше всего этого ждешь. Ей с трудом верилось, что они снова оказались в своем родном доме. Все та же зеленая лужайка — такая же заросшая, как и прежде, — дуб, на который они частенько забирались и, бывало, рвали платьица и обдирали коленки. А в кустах рододендронов они когда-то играли в индейцев. За кустами находился теннисный корт, поросший сорняками: ни у кого никогда не хватало времени на его прополку. Но все это было такое родное и дорогое…