Во власти пламени
Шрифт:
Когда им стало известно, где я пропадала всю ночь и что делала… В общем, по сравнению с ними беснующийся дракон казался милой, ласковой зверушкой. Удивляюсь, как они меня не убили. Очень хотели со мной разделаться — я это по глазам видела.
Озвучив свою волю: до того как покинем Ледяной Лог, мне запрещается выходить из гостевых покоев, — родители ушли, напоследок заявив, что очень во мне разочарованы.
Разочарованы! Как будто я не любимого человека спасала, а совершила что-то ужасное.
Я даже предположить боялась, как отнесется
Элесбед покинула Ледяной Лог сразу после того, как связь между мной, Аманом и Клер была разорвана, а жизни ее сына больше ничто не угрожало. Ее отправили под конвоем в Рассветное королевство для дальнейшего разбирательства. Только правитель имел право решать судьбу своей подданной, хотя я уверена, что император с удовольствием заточил бы ее пожизненно в каком-нибудь затхлом подземелье или и вовсе на плаху отправил. За то, что мучила невинных детей, использовала в своих гнусных целях Клер, пыталась сломить меня и чуть не погубила сына. Ритуал Л’арха и его последствия целиком и полностью были бы на ее совести.
Обо всем об этом я узнала от Хевины, так как она была единственной, с кем мне дозволялось общаться. Мориэн меня не навещал (наша дружба трещала по швам), родители обо мне как будто забыли, а Анне видеть меня наверняка запретили. Или император, или мои жестокосердные родители. А скорее всего, они ополчились против нее все вместе.
Еще одним потрясением для меня стало осознание того, что я чуть не погубила Амана. Вспомнив о словах Элесбед о магическом блоке, я попросила магов меня проверить. Результаты этой проверки ни меня, ни их не порадовали: кто-то стер часть моих воспоминаний. А когда их удалось восстановить (процедура, кстати, не из приятных), я вспомнила и про танец с прислужником дяди, и про браслет. Вспомнила вечер, когда его надела, и как Аман, отпуская меня к отцу, его коснулся.
«Пусть лишь раз дотронется до него, и в скором времени ему станет не до тебя», — воскресли в памяти ядовитые слова.
И ведь действительно ему было не до меня. Из-за клятого браслета Аман чуть не сошел с ума.
Вытряхнув на кровать содержимое всех своих шкатулок, отыскала подарок Талврина. После проверки украшения стало ясно, как именно мой безумный дядя уничтожает драконов: подсылая им или их близким зараженные губительными чарами предметы.
Сказать, что я себя ругала, это ничего не сказать. Не нужно было вообще его брать! Следовало сразу рассказать обо всем Карраю.
Следовало больше ему доверять.
Но я закрылась в своей обиде, тешила свою гордыню, и вот к чему это привело — я чуть его не потеряла.
Спустя примерно неделю после начала моего заточения в дверь постучали. Думала, это Хевина. Отложив книгу, которую читала все утро или, скорее, пыталась читать, я сказала:
— Войдите.
Вздрогнула, вместо служанки увидев на пороге Огненного. Уронила книгу, неловко вскочив с кресла. Улыбнулась неуверенно:
— Привет.
Какой же он бледный. И эти синяки под глазами… Лицо осунувшееся. Даже похудел как будто.
Сердце болезненно заныло. Вот до чего ты довела всесильного дракона, Риан. Чуть его не погубила!
— Разве тебе уже можно вставать?
— Если верить лекарям, то еще нет. — Его светлость слабо улыбнулся. — Но я там схожу с ума. Фигурально, а не буквально, — поспешно уточнил он. — Поэтому и решил развлечь себя небольшой прогулкой.
— Рада, что ты решил прогуляться в этом направлении, — негромко пошутила я. Неловко кашлянула, отвела взгляд в сторону, зачем-то расправила юбку и снова подняла на Амана глаза.
— Думаю, нам стоит поговорить, Риан, — тихо сказал князь.
— Хорошо, — кивнула я, соглашаясь. Поколебавшись, осторожно продолжила: — Поговорить о…
— О нас. — Прикрыв за собой дверь, Аман шагнул ко мне.
Тему для разговора он выбрал, конечно, правильную, можно сказать, насущную, но очень уж для меня неожиданную. Я ведь даже не успела как следует настроиться, собраться с мыслями. Мама спит и видит, что мы разведемся. Да и отец не будет возражать против такого развития событий. А вот я…
— Риан… — начал было Каррай.
Поймав его взгляд, я быстро проговорила:
— Для начала мне следует извиниться. Это ведь я тебя чуть не убила.
Тальден недоуменно вскинул брови:
— Ты меня спасла. Если бы не ты, твоя смелость и сила, эти твари уничтожили бы меня. — На его губах появилась легкая улыбка. — Риан Анвэри — укротительница дольгаттов.
А вот мне было не до веселья.
— Если бы не я, ты бы не сошел с ума. Разве тебе не рассказали о браслете?
Его светлость нахмурился и покачал головой.
Пришлось мне рассказывать о роковом подарке Талврина. Заодно и о чарах его матушки упомянула, чтобы не думал, что меня по-прежнему переполняют злость и ненависть. Отвратительные чувства. Как вспомню о своем поведении тогда, так становлюсь сама себе противна.
— Понятия не имею, как она их на меня наслала, но факт остается фактом: мама у тебя, Аман, ужасная.
— С этим сложно не согласиться, — проговорил Огненный с таким видом, что я даже порадовалась, что Элесбед отправилась в Рассветное королевство.
Пусть Камран с ней разбирается, а Аману нечего брать грех на душу.
— Ну хотя бы она помогла разыскать тебя, — добавила я в бочку с дегтем, которой в моем представлении являлась морканта, маленькую каплю меда.
— Не хочу о ней говорить. Не сейчас, — перебил меня Каррай.
Преодолев короткое расстояние, что еще оставалось между нами, взял меня за руки. Легкие, нежные прикосновения, а по коже уже вовсю бегают мурашки. Хочется заглянуть ему в глаза, и в то же время от каждого его взгляда все сильнее кружится голова.