Во воасти грека
Шрифт:
— Не хочу, — скулит она, садясь.
Я пристегиваю ее ремень безопасности.
— Знаю, ты устала, но мы приземляемся через несколько минут.
— Ладно, — ворчит она, протирая сонные глаза и зевая. Она почти не спала ночью. — Остальные уже встали?
Я оглядываю салон. Все начинают пристегиваться. Хейли шлепает Алистера по руке, когда тот пытается ей помочь. Он позаботился о том, чтобы она сидела рядом с ним. Бедная девочка. Джи помогает с ремнем Девин.
— Да, встали, — обнимаю Нину, когда она
— Немного. Хотелось, чтобы знакомство с твоей родней произошло при других обстоятельствах, — отвечает она, играя с моими пальцами.
— Мне тоже, но думаю, они полюбят тебя, особенно моя мама. Она, скорее всего, до завтра заставит тебя выбрать свадебное платье, — поддразниваю я.
Нина смеется.
— Нет, по-моему, платье придется выбирать Хейли, так как у них с Алистером не было настоящей свадьбы. До сих пор не могу поверить, что он додумался до такого!
Я тоже смеюсь, потому что ни один поступок брата так меня не шокировал.
— Уверен, Джи позвонила и рассказала маме обо всем, и если ты думаешь, что Джиджи — доброе создание, подожди, пока не познакомишься с Алтеей Куракос.
Когда самолет приземляется, нас ждут две машины и еще одна с четырьмя лучшими людьми моего отца.
Здорово вернуться домой, пусть и на короткое время.
Когда мы подъезжаем к дому моего детства, я смотрю на него с благоговением. До сих пор он кажется мне огромным. В детстве мы с Алистером не могли найти друг друга, когда играли в прятки в двухэтажном доме с восемью спальнями и шестью ванными комнатами. Не говоря уже о том, сколько раз мы пытались выбраться из кустарникового лабиринта на заднем дворе.
— Обалдеть, — шепчет Нина, глядя на дом через окно.
— Держу пари, ты теперь думаешь, что мой дом — лачуга, — шучу я.
— Я бы так не сказала, но, черт возьми… — выпаливает она.
Остальные выходят из машин, и мы идем к входной двери. Все начинается с того, что первым выходит отец, потом дедушка. Следующей выходит мама, и я от души смеюсь. В ее правой руке — деревянная скалка.
— Отец, — приветствую я, пожимая ему руку, затем притягиваю его в объятия.
— Рад тебя видеть, сынок.
— Дедушка, — обнимаю и его.
— Здравствуй, внук, — приветствует он своим сильным греческим акцентом.
— Мама, — я крепко обнимаю ее, отрывая от земли.
— Бальтазар, отпусти меня! — хохочет она.
Я целую ее в щеку и ставлю на ноги.
— Это Нина Палмер. Нина, это мой отец Яннис, мой дедушка Себастьян и моя мать Алтея. А это моя Нина.
Отец и дедушка смотрят друг на друга, затем улыбаются.
— Приятно познакомиться с тобой, Нина, — говорит отец, приветственно обнимая ее, затем целует в щеку.
Дедушка делает то же самое, затем что-то
— Ты такая хорошенькая, понимаю, почему мой сын заявил на тебя права, — говорит мама, обнимая Нину, а затем целует ее в щеку. — У меня такое чувство, что мы станем хорошими подругами.
— Мне бы этого очень хотелось, — отвечает Нина, улыбаясь.
— А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно поговорить с моим младшим своенравным сыном. — мама поднимает скалку. — Джиджи, держи его!
Все разражаются смехом, когда Джиджи хватает Алистера. Он умоляет ее отпустить его, но она говорит ему:
— Ты был достаточно мужественным, чтобы оформить свидетельство о браке, так что будь достаточно мужественным, чтобы принять мамину порку!
Хейли получает огромное удовольствие, наблюдая, как он пытается вырваться. Мама поднимает скалку, готовясь хорошенько его ударить, когда Девин вдруг выпрыгивает перед Алистером.
— Пожалуйста, не бейте его! Алистер всего лишь пытался помочь мне и моей сестре!
Мать опускает скалку, глядя на маленькую девочку. Она улыбается девочке, затем говорит:
— Ты, должно быть, Девин.
Девин кивает.
— Да, мэм.
— По-твоему, мне стоит пощадить его?
Девин снова кивает.
— Да, мэм.
Мать задумчиво постукивает скалкой по ладони.
— Хорошо, на этот раз я пощажу его, но только потому, что ты за него заступилась.
— Спасибо, — отвечает Девин, улыбаясь.
— Отпусти его, Джиджи, — мама указывает скалкой на Алистера. — Я с тобой еще не закончила.
Лицо Алистера вспыхивает, когда он заключает ее в объятия.
— Здравствуй, мама.
— Привет, сынок, — улыбается мама, когда он целует ее в щеку. — А теперь представь меня своей жене. — Хейли стонет, но Алистер сияет от радости.
— Мама, это моя жена, Хейли. Хейли, это моя мать, Алтея, твоя свекровь, — с гордостью объявляет Алистер.
Хейли бросает на него убийственный взгляд, прежде чем улыбнуться маме, а затем говорит:
— Приятно познакомиться с вами, миссис Куракос. Спасибо за то, что пригласили меня и Девин, но мы с вашим сыном недолго будем женаты.
Мама смеется, обнимая ее, а затем целует в щеку.
— Удачи с этим, милая. Как только Куракос женится на женщине, пути назад нет, даже если это произошло при сумасшедших обстоятельствах.
— Ну, это не про нас. Мы разведемся, когда вернемся, — объясняет Хейли.
— Разумеется, милашка, — хихикает мама, похлопывая Хейли по щеке, затем берет ее за руку и ведет ее, Девин и Джиджи в дом.
16
Зар