Во все Имперские Том 8. Рюрик
Шрифт:
— У вас есть информация для князя? — осведомился Кабаневич.
— Есть, — подтвердил я, — Я слов на ветер не бросаю. У меня есть важная инфа об Алёне Оборотнич. Даже сенсационная инфа, я бы сказал. Один мой человечек нарыл кое-что интересное.
— И вы принесли ту вещь, которую хотел Полётов?
— Ну… Дрочило же здесь, — я указал на своего холопа, тот отвесил герцогу неуклюжий поясной поклон, — А раз Дрочило здесь — то и предмет с ним. Я надеюсь, вы не будете пытаться отобрать его силой, герцог? Сразу
— Нет, ну что вы, князь, — усмехнулся Кабаневич.
Герцог поцеловал Арум ручку, девушка смотрела на Кабаневича холодно, если не презрительно. Впрочем, она так на всех, кроме меня, смотрела.
— Я деловой человек, и также, как вы, не нарушаю своего слова, — вкрадчиво произнёс герцог, — Хотя некоторые слова так и просятся, чтобы их нарушили…
Герцог в своей обычной манере не окончил фразы и уставился на меня.
Но я его понял, с Кабаневичем быстро учишься понимать все намеки прямо на лету:
— Маша Головина жива, если вы об этом. Но я все еще считаю, что ваш план убить Павла Павловича был полной туфтой, герцог. Без обид. При всем моем уважении, я не позволю вам шлепнуть наследника.
— Понимаю, — Кабаневич кивнул, — Но сейчас не об этом, князь. Машу и её судьбу обсудим позже. Дело в том, что у меня есть одно условие. У меня лично. И только если вы его выполните — я отведу вас на аудиенцию с Полётовым. Как вы понимаете, вести дела со столь серьезным человеком, как Его Высочество, вы в обход меня не сможете. Полётов никому не доверяет. Вообще никому в мире. Кроме себя самого и меня.
— Окей. Что за условие?
Я неиллюзорно напрягся, и, как оказалось, не зря.
Кабаневич улыбнулся мне самым милым образом, всеми своими платиновыми зубами, а потом указал на свою внучку Таю.
— Ну уж нет, герцог…
— Да, князь! — перебил меня Кабаневич, — Да. Если вы претендуете на трон — извольте предоставить мне прямую выгоду. Лишь тогда я поддержу ваши притязания. Вы женитесь на Таисии, моей внучке. И только тогда вы получите доступ к таким Тайнам и откровениям, которые вам и не снились.
— Чего? — глухо и ошарашено пробормотала Тая, глядя то на меня, то на герцога, — Дед, я не согласна…
— Замолкни, — строго произнёс Кабаневич, — Это приказ. Приказы Старшего не обсуждаются. С каких пор девицы из знатных кланов стали сами выбирать себе мужей, Тая?
— Слушайте, но у меня же уже есть две жены… — вознегодовал я, но Кабаневич меня перебил:
— Где две, там и три, князь. Впрочем, вам решать.
Глава 178 — Великая битва благородных АРИСТО против дерзких стульев
«Дева Вкусившая обретает бога внутри.Иной же Вкусивший обретает смерть.
Дева Вкусившая обретает жизнь мира.Иной же Вкусивший обретает могилу для мира.
Дева Вкусившая обретает двенадцать Тайн в полноте.Иной же Вкусивший обретает расколотые черепки.
Дева Вкусившая обретает чернь и золото.Иной же Вкусивший обретает гнев неразборчиво
Дева Вкусившая обретает царственность.Царь из бумажной стали Вкусивший обретает ЖИВОЙ КОШМАР.
Дева Вкусившая носит дитя Крокодила под сердцем.И то дитя убьет собственного отца, через то спасается мир»
Рукописная запись из средневековой чешской хроники, автор неизвестен. Однако известен комментарий Псевдо-Аркариуса к этой записи, не менее таинственный, чем сам чешский текст:
«Обратите внимание, дамы и господа. График мирового потребления трикоинов, по данным Российского Охранного Отделения и Французской жандармерии:
2007 год — 148 млн тонн за год
2008 год — 151 млн тонн
2009 — 159 млн
2010 — 165 млн
2011 — 189 млн
2012 — 190 млн
2013 — 189 млн
2014 — 185 млн
* * *
2021 — 145 млн тонн за год
Глупцы на это скажут, что в мире просто осталось мало лесов. Но глупцы всегда несут чушь, такова их природа! В Африке и Америке еще полно лесов.
Дело не в этом, тем более не в экономике.
Дело в другом, и мудрец осознает, в чём тут суть.
Все еще не понимаете, что означает чешская рукопись о Деве Вкусившей? Все еще не понимаете, что КОНЕЦ СВЕТА УЖЕ НАСТУПИЛ?
Я бы сказал вам, как великий маг Гендальф — бегите, глупцы!
Но я этого не скажу. Бежать некуда. А скоро будет и некому.
Все фигуры уже на доске, игра началась»
Пиццерия называлась «La Boccaccia» и располагалась здесь же, у подножия Капитолийского холма. Я очень сильно надеялся, что внутри будет кондиционер, ибо за время венчания с Таей Кабаневич весь взмок, и отнюдь не от страсти к невесте. Просто в маленькой часовне, где мы обвенчались с Таей, было еще жарче, чем на улице.
Венчались в часовне мы по двум причинам. Во-первых, выяснилось, что Тая вполне себе крещеная, поскольку Кабаневичи официально православный клан, а увлечение друидизмом — личный закидон герцога. Во-вторых, в этой часовне, которая вроде бы носила имя Святого Захарии, у Кабаневича был свой доверенный поп.
Свидетелей для церемонии мы нашли прямо на улице возле часовни — каких-то шотландских магов-паломников, которые бессмысленно бродили по Риму и были только рады помочь.
По итогу я стал уже троеженцем, и теперь мне было не по себе. Ибо одно дело — взять себе пару жен в результате ошибки попов и совсем другое — сознательно нарушить закон, и церковный, и имперский.