Вода: Наперегонки со смертью
Шрифт:
Климат потихоньку начал меняться. Тропики и субтропики прогревались все сильнее и сильнее. Течения в океанах загустели и замерли, перестав нести теплые воды в северные широты. Как следствие, начали замерзать те страны, которые привыкли к теплым зимам благодаря Гольфстриму. Чем севернее, тем суровее становился климат. В первую очередь это касалось Европы. Америка еще держалась благодаря тому, что воды западного побережья еще не сковало коллоидными выделениями зараженных микроорганизмов.
Великобритания, Исландия, Скандинавия, север России замерзали все сильнее. Жители Питера с ужасом смотрели
В Европе дела обстояли еще хуже. Морозы там стояли чуть ли не суровее, а инфраструктура была совсем не приспособлена для этого. Города наполнились едким дымом сжигаемой мебели, бумаги и пластика. Транспорт просто встал. Машины не заводились, оборудование заправок отказывалось работать. Часть людей в Великобритании, психологически не сумевшая вынести морозы, пешком отправилась во Францию через замерзший Ла-Манш. В Скандинавии тоже имелись люди, в основном не коренные жители, которые отправились на юг, в поисках более теплого климата.
Слишком горячий и слишком холодный воздух встретились, и в тех местах образовался пояс ураганов. Сорок пятый градус северной широты, плюс-минус десять градусов и сорок пятый градус южной широты с таким же разбросом, на глазах превращались в настоящую стихийную зону. Сильные ветра часто закручивались в торнадо по пять и более воронок в одном месте. После них оставалась разруха, как после ядерной бомбежки.
Прогнозы ученых были неутешительными. Чем сильнее стягивало поверхность океана непроницаемой для испарения влаги, пленкой, тем суровее становился климат. Полярный круг должен был превратиться в безжизненную ледяную пустыню. Экватор в выжженную, но такую же непригодную для жизни. А те места, где климат оставался умеренным, оккупировали ураганы. Осадки могли прекратиться почти полностью, и не было бы такого места на планете, которое не испытывало бы недостатка в воде.
Посреди искрящегося белизной снега, рядом с лесом, стоял палаточный лагерь на три тысячи человек. Из каждой палатки курился дымок. Между палатками и к лесу были натоптаны дорожки. Мужики в пятнистых бушлатах тащили из леса всё, что могло гореть. Огромные брезентовые палатки плохо держали тепло, которое «буржуйки» производили еще и в недостаточном количестве. Стук топоров и «вжиканье» пил замолкало только на ночь.
— Ё-мое, Руслан, хотелось бы узнать, как эта подготовка поможет нам справиться с толпой вооруженных китайцев? — Щербаков Андрей бросил пилу и поднял шапку-ушанку.
От головы шел пар. — Я за день столько напиливаю, сколько за всю жизнь не напилил.
— Да ладно тебе, зато на свежем воздухе. Смотри, у меня темные круги под глазами пропали и щеки порозовели. Воздух здесь какой, а? — Руслан вдохнул полной грудью. — А китайцы могут и не прийти.
— Это было бы замечательно. Склеили бы там свои ласты от обезвоживания и всё. Раз природа решила их наказать, значит, был за ними грешок, я правильно думаю?
— ПилИ давай, а то ночью околеешь, опять будешь к кому-нибудь под одеяло проситься.
— Слушай, ну я у самого входа спал, сквозило,
После этого случая, в палатке, где они ночевали, ввели ротацию мест, чтобы не получалось так, что кто-то все время спит у печки, а кто-то по краям. Так поступили большинство, но где-то имелись «авторитеты», не желающие уступать теплое местечко. Были попытки установления каких-то зековских законов и понятий в отдельных палатках, но «партизаны» уже не были пацанами и за справедливость без оглядок били в табло. К счастью для них, военные придерживались тех же взглядов и не дали хода некоторым обиженным достучаться до прокуратуры.
Суровый, спартанский, но простой уклад жизни нравился Макарову все больше. Дамоклов меч из обязательств, висевший над ним все годы предпринимательства, пропал, что вызывало огромное чувство облегчения. В лагере все было просто и понятно, в свою смену заготавливаешь или рубишь дрова, топишь печь и три раза в день ходишь есть. Хоть и голодно целый день на казенном пайке, но организм уже начинал привыкать.
Однажды, одного мужика из их палатки отправили в местный городок, и все скинулись на алкоголь и закуску. С алкоголем было строго, поэтому, чтобы ему не «запалиться», под бушлат сшили настоящую разгрузку с десятью кармашками. Дали ему с чужого плеча бушлат на два размера больше, чтобы не выпирало, и отправили, не особо рассчитывая на успех.
Вернулся он с военными на вездеходе под вечер. Офицеры, когда он вылез наружу, подсмеивались над ним.
— Я не вижу ничего смешного в том, что у меня такое заболевание, — ответил с укоризной «засланный казачок».
Мужики из палатки во все глаза смотрели на засланца, пытаясь понять, получилось у него или нет. «Казачок» тепло попрощался с военными и странной походкой, будто его прихватил ревматизм, направился к палатке. Лицо его при этом выглядело страдальчески. Каждый шаг давался с трудом, что поневоле верилось, будто с ним случилась по дороге какая-то болезнь.
Засланец под вопросительные взгляды товарищей прошел в палатку, громко выдохнул и раскрыл бушлат. Все десять кармашков были заняты бутылками водки. Чтобы не привлекать любителей халявы из других палаток, радовались молча. Засланец получил одобрительные рукопожатия от товарищей. В сумке, которую он привез из города, лежали легально разрешенные продукты, консервы, сырокопченые колбасы и прочее.
— А про какую болезнь ты говорил? — спросил у него Андрей.
— Геморрой.
— На самом деле?
«Казачок» хитро улыбнулся, полез в штаны и вынул еще четыре бутылки водки.
— Бутылки провернулись, поэтому я никак не мог сесть. Пришлось сочинять.
Без геморроя никак.
Палатка начала тихо ржать.
На следующий день после попойки к лагерю пригнали три старых Шилки, снятые с консервации и доведенные до боевого состояния. С этого дня, помимо хозяйственных забот началось еще и обучение военному делу. Машины сквозили старьем из каждой щели, однако были на ходу и все узлы работали исправно. Все три тысячи человек прогнали через органы управления, приняли теоретический экзамен, после чего отправили на практический, включающий в себя вождение, стрельбу и обслуживание.