Водопады Возмездия
Шрифт:
— Проверить «Фаеркроу», понимаете? Он весь дребезжал с левой стороны, я не знаю, что это было, вероятно, лучше проверить. Если хотите знать мое мнение, я не хочу свалиться с неба, понимаете, бум, бах, ха-ха. Это будет не очень хорошо для всех, правда? Я имею в виду, если я помру. Кто тогда полетит на нем? Хотя, в любом случае, я думаю, лететь будет не на чем, если я его разобью. Все оборачивается так, что лучше мне взглянуть на его внутренности, удостовериться, что все в полном порядке, тип-топ.
Фрей взглянул на него. Харкинс поморщился. Было очевидно, что мысль о перестрелке ужасала его.
— Диагностика, — сказал Фрей ровным голосом. Харкинс энергично
Лицо пилота расплылось в широкой улыбке, открывая набор неровных и слегка коричневых зубов. — Спасибо, капитан!
Фрей изучил остаток своей команды.
— Почему мы все остановились? — спросил он, хлопая в ладоши. — Пошли!
Они поспешно двинулись по промокшим улицам Марклинского Плёса. Улицы состояли из рек грязи, которые протекали мимо деревянных подъездов магазинов и домов. Над их головами шипели ленты из электрических ламп, мерцающих от порывов ветра. Косматые дети выглядывали из-под навесов хижин и переулков, где они укрывались. Вода скатывалась с тентов и журчала в сточных канавах, заглушая все, кроме заливаемых водой генераторов, издающих грохочущее жужжание. Воздух был наполнен запахом топлива, готовящейся пищей и чистым ароматом свежего дождя.
— Нельзя было увидится с чуваком завтра? — спросил Пинн. — Под водой и то суше.
Фрей проигнорировал его. Они уже схлопотали штраф. Задержка в Скарвотэре сорвала им график. Квайл ясно написал в письме: «будь здесь до окончания Завывающего месяца, или сделки не будет». Фрею было лень проверять почту, поэтому он не прочитал письмо вовремя. Так или иначе, сегодня был последний день Завывающего месяца и Фрей не мог больше оттягивать с этим делом.
— Это закончится воспалением легких, это точно, — ворчал Пинн. — Тебе придется лететь, когда в твоей рубке будет соплей по пояс.
Ксандиан Квайл жил в укрепленном и огороженном месте, в полуразвалившемся скоплении переулков. Его дом неуклюже возвышался в темноте, строгий, прямоугольный с узкими высокими освещенными окнами. Он отгородился высокими стенами и крепкими воротами от угнетающей нужды, которые испытывали городские жители.
— Я Дариан Фрей! — крикнул Фрей сквозь шум ливня. Охрана по другую сторону ворот, похоже, была в замешательстве. — Дариан Фрей! Квайл ждет меня! По крайней мере, лучше бы он ждал!
Один из охранников побежал к дому, придерживая непромокаемого плаща. Несколько минут спустя, он вернулся и указал компаньонам, что они могут войти.
Их сопроводили к каменному крыльцу, где другой охранник — этот носил жилет, штаны и упражнялся с парой пистолетов — открыл парадную дверь дома. У него было вытянутое лицо и ободранная черная борода.
Фрей смутно помнил его с первого визита. Его звали Кодж.
— Оружие, — сказал он, протягивая руку. — И ничего не утаивайте, это меня серьезно расстроит.
Фрей колебался. Ему не нравилась идея быть в такой ситуации без огневой мощи. Он не смог придумать ни одной причины, почему Квайл хотел бы его убить, но это не очень успокоило его мысли.
Тайна заставляла его нервничать. Квайл не написал в своем письме подробности. Он просто сказал, что имеет предложение к Фрею, исключительно к Фрею, и это дело может сделать Дариана очень богатым. Само по себе это было достаточно подозрительно. Но было и любопытно.
— Я просто выслушаю его, — думал Фрей. Все равно они сейчас здесь, да и не очень весело брести обратно к «Кетти Джей», пока он немного не отогреется.
Он кивнул головой остальным, сдать оружие.
Когда Кодж собрал их оружие, он отступил с дороги и впустил их в холл,
— Это из-за нового парфюма, Джез, — саркастически заметил Фрей.
— У меня особый подход к животным, не так ли? — спросила она, при этом выглядя слегка смущенной.
Дом Квайла резко контрастировал с грязными улочками, которые к нему вели. Стены и пол были покрыты черным гранитом. Под ногами лежали толстые ковры.
Украшения из медных колечек проходили вдоль стен по направлению к двум изогнутым лестницам. Между лестницами находился большой и сложный хронометр. Это была комбинация из календаря и часов, отделанный медью, бронзой и золотом. Под стрелками располагались вращающиеся диски, обозначающие все десять месяцев года и каждый из десяти дней недели. Фрей испытал небольшое облегчение, увидев, что на календаре было написано: День Королевы, Третья неделя, Завывающий месяц — последний день месяца. Он до сих пор не был уверен в точной дате.
— Только ты, — сказал Кодж, показывая жестом наверх лестниц и глядя на Фрея. Фрей стряхнул свой плащ и вручил его Пинну, который рассеянно взял его. Внимание молодого пилота было направлено на четырех прекрасных, соблазнительно одетых женщин, которые появились в одном из дверных проемов, чтобы поглядеть на прибывших. Они хихикали и улыбались Фрею, который направился к лестницам. Он галантно поклонился им, и взял руку ближайшей их них, чтобы поцеловать.
— Ты сможешь льстить этим шлюхам позже. Босс ждет, — позвал его Кодж. Одна из женщин выставила губки для поцелуя, и непристойно улыбнулась Фрею.
— Все-таки, он спустится сюда снова, не так ли? — спросила она, поднимая бровь.
— Добрый вечер, дамы, — сказал Фрей. — Я уверен мои друзья, вон там, будут рады развлекать вас, пока я не вернусь.
Пинн лизнул свою ладонь, пригладил небольшой вихор наверху своей похожей на картошку головы и принял одну из своих лучших беззаботных поз. Шлюхи поглядели на него, он не произвел на них впечатления.
— Мы подождем.
— Фрей! — воскликнул Ксандиан Квайл, когда капитан вошел в кабинет. — Драматически поздно, я вижу. Я думал, ты не прейдешь.
— Я беспокоился еще больше, ошибок через край, мы потеряли много времени, — объяснил Фрей и пожал руку с таким сердечным радушием, которое он даже близко не испытывал к этому человеку. Квайл предложил ему стакан вина и сделал вид, что не замечает дорожку грязных следов, которые Фрей оставил после себя.
Фрей сел и любовался комнатой, пока Квайл наливал выпивку. На передней части письменного стола Квайла была гравировка, походящая на огромного «Облачного Орла», строгая и выразительная. Богато украшенный, дорогой медный барометр висел позади стола, стрелка указывала прямо на ДОЖДЬ. На окнах снаружи были искусные узоры решеток, предназначенные как для защиты, так и для украшения. Черный железный канделябр свисал с потолка, лампы тускло светили электрическим светом. Стены комнаты украшали панели из красного дерева, заполненные книгами. Фрей прочел некоторые из заголовков, но ни один из них не был ему знаком. Для него это было большим сюрпризом, хотя он редко читал что-то более сложное, чем листовки с сенсациями, которые продавались в городах.