Вокруг света на мотоциклах
Шрифт:
Клаудио ответил прямо, как всегда: «Мне кажется, история с пауками – обычная страшилка, чтобы нас попугать Хотите спать в палатке? Так и спите в палатке».
Я огляделся. Было начало дня, мы только что перекусили хлебом и сардинами из банки. Несмотря на трудности, окружающая природа мне все еще нравилась. Пустынный ландшафт очень успокаивал. Дороги, конечно, измотали, но красота вокруг пробуждала желание ехать дальше и посмотреть, что впереди. Мы снова забрались на мотоциклы и двинулись в путь, но дорога лучше не стала. Более того она стала еще хуже. «Главная трасса», обозначенная так на карте не иначе как в насмешку, находилось в ужасающем состоянии. Было легче ехать не по ней, а по обочине, лавируя
И тут совершенно из ниоткуда перед нами появилась небольшая группа людей, неподвижно стоящих на ветру. Очередная приветственная делегация. И снова верблюжий кумыс из рук девушек в национальных костюмах. Мне дали маленькую каменную дудочку размером с мячик для гольфа, на которой я умудрился что-то сыграть.
«Мы вас ждали целый месяц», – сказал местный сановник с золотыми зубами, одетый в костюм с галстуком. Человек в рабочей одежде рядом с ним объявил, что будет сопровождать нас в Актюбинск, до которого оставалось еще более трехсот километров. Было здорово видеть такое гостеприимство везде, куда бы мы ни приезжали, но нам было бы приятнее проехать Казахстан по-тихому. Совершенно не хотелось, чтобы наш путь подробно освещала пресса, везде встречали высокие чиновники и местные жители расстилали красные ковры. Это ведь пока еще наше путешествие. Только Чарли и я, едем совершенно од ни, встречаемся с местными как самые обычные путешественники и сами решаем свои проблемы. Когда мы отъехали под шум аплодисментов, я почувствовал: все это надоело до чертиков. Словно наше приключение взяли и отобрали.
Несмотря на ужаснейшие дороги и сильный ветер, к концу дня нам удалось проехать еще 50 км, и за тот день в сумме получилось 330 км. Казалось, неплохой результат, и тут Чарли сообщил, что до Актюбинска остается еще 350 км. «Но все равно – впечатляет, при таких-то дорогах, чтоб их всех! – сказал он. – Давайте заправимся и проедем еще подальше. Здесь неподходящее место для лагеря».
Я согласился. Во-первых, на нас смотрели два полицейских, только что подкативших на фургоне. Помощники, куда же мы без них. Но мне казалось, сильнее всего меня и Чарли пока толкает вперед не столько нежелание разбивать лагерь, сколько гордость и упрямство. Мы хотели ехать дальше, чтобы доказать самим себе и всем нашим сопровождающим, что плохие дороги нам не помеха.
Еще через пару часов мы снова остановились. Начало темнеть, сражаться с дорогой надоело, и появилась усталость. Мы и так уже намотали больше грязных миль, чем считали возможным, к тому же подъехали к маленькому городку. Там сообщили, что до ближайшей гостиницы еще километров пятьдесят. Я растерялся. В Атырау нам сказали, что до Актюбинска 480 км, мы проехали 460, и тут выясняется, что надо проехать еще 250. Мое тело к такому насилию не привыкло. Руки совсем онемели, и между лопатками сильно болело. Ноги после целого дня стояния на подножках и балансирования тряслись, как желе. Солнце уже садилось, и испытывать судьбу мне не хотелось.
Мы въехали в город и стали спрашивать, где здесь можно переночевать. Местные жители минут пять обсуждали нашу проблему, потом вперед выступил один из полицейских, сопровождавших нас на том фургоне. Еще через 15 минут мы сидели у него дома, мотоциклы стояли у него в гараже, а его друзья взяли на себя обязанность посменно сторожить их всю ночь. Нам выделили комнату, и никогда еще большое пустое помещение с бетонным полом не казалось мне таким прекрасным.
Пока Клаудио снимал на камеру в передней семейство перед телевизором, мы с Чарли раскатали на полу спальные мешки.
«Мне понадобятся беруши, потому что ты храпишь», – сказал Чарли.
«А мне понадобится прищепка для носа из-за твоих ног», – ответил я.
В передней комнате полицейский представил нас своей семье. Жена готовила ко сну их трехмесячного ребенка. Мы посмотрели, как она запеленала его в белую хлопковую пеленку, дала соску и привязала к кроватке, чтобы он ночью не выпал на бетонный пол. В углу бубнил телевизор.
«Эй, смотрите! – позвал Клаудио. – Это же вы!» Казахское телевидение показало меня и Чарли на дороге, потом отрывок из «Мулен Руж», где я пою, а потом еще сцену из «Звездных войн». Семья полицейского удивленно на нас посмотрела. Знаю, что они подумали: только посмотрите, кого мы тут приютили. Мы пожали плечами и улыбнулись. Они сначала показали на телевизор, потом на нас. Мы покивали головами. Не было особой неловкости, которой я опасался, все получилось очень естественно. Мы путешествовали вокруг света, остановились в их доме, и нас показывали по телевизору. Вот так просто.
Когда мы вернулись в нашу комнату, я выглянул в окно и стал смотреть на круглую луну. Закончился первый день на бездорожье, и это было только начало. Таких дней впереди еще много: и в Казахстане, и в Монголии, и в Сибири, а мы уже начали выбиваться из графика. Через шестьдесят дней надо прибыть в Магадан, который стоит на берегу Тихого океана. Еще через четыре недели, 30 июля, мы должны быть в Нью-Йорке. А если все будет идти как сегодня, можно опоздать больше чем на месяц.
Чарли забрался в спальный мешок рядом со мной и заткнул уши. Он уснул за считанные секунды. «Есть же у человека это завидное качество – мгновенно засыпать», – думал я, пялясь в потолок и размышляя о том, когда же наконец получится встретиться с женой и детьми.
7. Вольный орёл
ЭВАН: Мы решили не думать о вчерашних проблемах, встали утром пораньше, позавтракали мясными лепешками, яйцами, хлебом и чаем, а потом двинулись дальше. У нас была задача – к полудню обязательно доехать до Актюбинска. Перед отъездом мы проверили мотоциклы, но даже после всех трудностей первого дня на бездорожье никаких повреждений не обнаружилось. Даже давление в шинах оказалось нормальным – и это после жутких ухабов и ям. Удивительные машины!
Утром дороги лучше не стали, но теперь мы знали, что от них ожидать. Так потихоньку и пробирались на северо-восток. Когда до Актюбинска оставалось всего миль пятнадцать, нас опять остановила полиция. Мы очень хотели наверстать упущенное, так что торопились и сильно вымотались, поэтому на этот раз предложение сопровождать нас по городу приняли с радостью. Все что угодно – только бы стало полегче. Неизменная «Лада» с включенной сиреной и мигалкой вела нас по улицам Актюбинска, потом вдруг повернула налево, и мы оказались перед футбольным стадионом. Нас отвели на стоянку и бросили на растерзание десяткам репортеров и телекамер, как овец на бойне. Еще одна импровизированная пресс-конференция. Это начинало действовать на нервы.
Когда я подъехал ближе и остановился, меня тут же окружили, со всех сторон полетели вопросы, а объективы камер полезли прямо в лицо. «Можно я хотя бы с мотоцикла слезу, а?» – попросил я. Они отступили на пару шагов, позволив мне встать на землю и снять шлем.
«Это глава департамента по туризму», – сказала девушка-переводчик, представляя человека в костюме и галстуке. «Ага, не сомневаюсь», – ответил я.
Мне много чего хотелось сказать этому человеку, но я понимал, что лучше всего молчать и улыбаться. Нас провели по лестнице, показали пустой стадион и забросали цифрами статистики. Музыкальным сопровождением всего происходящего были песни Шер, грохочущие по стадионной системе оповещения. Пообещав напоить чаем, футбольный директор пригласил нас к себе на два часа. Я вежливо отказался, сказав, что нам нужно ехать дальше. Потом нас вывели со стадиона, и мы снова оказались перед толпой репортеров.