Волчье отродье
Шрифт:
— Как же меня достали эти ветки! Как тут вообще ходить!
Тропа была довольно широкой и хорошо натоптанной, но ветви деревьев и кустов плотно смыкались над ней примерно на уровне груди. Пес, трусивший впереди, то и дело был вынужден останавливаться и поджидать продирающихся сквозь заросли людей.
— На четырех лапах. Это не человеческая тропа. Разве вы не чуете?
Виктор злобно зыркнул на Пашку. Тот двигался, пригнувшись, почти не задевая веток. Командиру «мангустов»
Они шли уже не меньше часа. Небо затянула мутная облачная пелена. Полная луна поднялась над лесом расплывчатым белесым пятном. В довершение картины пошел мокрый снег, с каждой секундой становившийся все гуще.
Под ногами похрустывал ледок и противно чавкало — похоже, они пробирались через болото. Наконец тропинка пошла вверх. Замерзшая грязь сменилась сухими листьями и хвоей. Кустов стало меньше. Теперь вокруг вздымались огромные старые ели. Их вершины громко скрипели под порывами ветра.
Малыш остановился и обернулся. Бойцы замерли, напряженно вглядываясь в темноту, вслушиваясь в неумолчный скрип ветвей.
— Ну что там? Пашка, спроси его, долго еще?
Мальчик, сильно горбясь, подошел к псу. Тот тихо заскулил.
— Мы почти пришли. Он их чует. И боится.
— А я так и вовсе сейчас от страха обделаюсь. Будем тут стоять или все-таки дальше пойдем? — В голосе Виктора явственно звучало раздражение.
Малыш шагнул к Пашке и лизнул ему руку. Тот потрепал пса по голове, придвинулся еще ближе и что-то шепнул ему.
Малыш вильнул хвостом. И вдруг рванул прочь, в чащу.
— Стой! Стой, стрелять буду! — Виктор вскинул было ружье, но пес уже затерялся среди деревьев.
— И куда же он? А главное, куда нам теперь? Или мы тут ночевать будем?
— Я его отпустил. Он обещал привести помощь, — Пашка говорил неразборчиво. Его дикция все ухудшалась.
— А кто нас поведет?
— Я. Я тоже чую.
— Ты? — Виктор недоверчиво посмотрел на подростка. Тот ссутулился еще сильнее и кивнул.
— Ну веди…
Пашка опустился на колени на припорошенную снегом хвою и шумно втянул носом воздух. Остальные смотрели на него, как на сумасшедшего. А он, обернувшись через плечо — глаза явственно блеснули желтым светом, тихо зарычал и, вскочив на ноги, уверенно двинулся вперед. Передвигался он неестественно согнувшись, почти касаясь руками земли.
— А пацан-то, похоже, свихнулся, — выразил общее мнение Никита.
Виктор обернулся к бойцам:
— Отставить разговорчики! Рассыпаться цепью — и за ним! Без команды не стрелять! Друг друга из виду не…
Он осекся. Откуда-то издалека, перекрывая шум ветра и скрип ветвей, донесся протяжный вой. Его подхватило множество голосов, а потом все разом смолкло.
— Друг друга из виду не терять! И тихо! — закончил командир «мангустов» и пошел вслед за Пашкой.
«Неужели они хотели застать меня врасплох? Глупцы».
Арчи еще не слышал приближавшихся людей — мешал шум ветра, но запах их ощущал отчетливо. Смесь запахов страха, пота, железа. Любой зверь, учуяв подобный запах, в ужасе убежал бы прочь. Но Арчи не был зверем. Предвкушение битвы пьянило его.
Он гордым взглядом окинул свою стаю — два десятка огромных тварей, жаждущих крови полупсов-полуволков. Они расположились широким полукругом на кромке поляны. Взгляд вожака задержался на щенке. Тот сидел между двух могучих самцов: один из них в человеческом обличье работал охранником в банке, другой — менеджером автосалона. На светлой морде запеклась кровь — он все-таки сумел преодолеть глупые человеческие предрассудки, став полноправным членом стаи. Теперь его буквально распирало от гордости.
«Пусть покажет себя в бою».
Арчи открыл пасть, и над поляной разнеслось глухое рычание:
— Стая, к нам идут люди, желающие нашей крови. Так пусть они захлебнутся в своей! Мы приготовим им достойную встречу!
Арчи задрал голову к мерцающей сквозь падающие снежные хлопья луне, обнажил блестящие белые клыки. Над поляной разнесся древний боевой клич детей Лилит.
И вся стая подхватила его.
— И где же твои проклятые оборотни?
Пашка стоял около камня с растерянным видом. Он повел склоненной головой в одну сторону, потом в другую, недоуменно пожал плечами.
— Чего молчишь? Язык проглотил, что ли?
Мальчик посмотрел на Виктора и издал тихий гортанный звук, не то хрип, не то рычание. Глаза его тускло мерцали. Что-то случилось у него с лицом — оно казалось зыбким, нечетким, будто отражение на водной глади. Возможно, виной тому был кружащийся в воздухе снег. Снегопад перешел в настоящую пургу, и ветер больно хлестал по открытым лицам.
«А может, у него просто больше не получается говорить?»
— Ладно, черт с тобой.
— Виктор Николаевич, дальше куда? — спросил подошедший Никита. Постепенно на поляну подтянулись и остальные «мангусты».
— А я откуда знаю?! Перлись, перлись, и вот, пожалуйста, опять никого.
— Да разбежались они. Оружие почуяли и разбежались, — пояснил один из бойцов. — Волки всегда так. Точно говорю, я сам охотник. Следов-то сколько…
Виктор посветил на землю. Действительно, на свежем снегу виднелось множество отпечатков лап, не то собачьих, не то волчьих. Поземка стремительно заносила следы, превращая их в нечеткие углубления.
Пришло время принимать решение. Похоже, что оставаться тут дольше смысла не было, равно как и кружить по заснеженному парку. Настал момент трогаться в обратный путь.