Волчье правило
Шрифт:
– Да, земляк, здоров «массу топить»! – пошутил майор на специфическом армейском сленге. – Час прождал, другой, смотрю – уже скоро вечер, а ты никак не очнешься!
– Да и не заметил, как вырубился. Устал я, Павел Николаевич, – ответил старлей, зевая. – За двое суток ни на секунду не присел.
Было трудно стоять, ноги не гнулись в коленях, болела каждая клеточка тела, Сашке казалось, что побывал под танком.
– Ничего, на том свете выспимся, – утешил земляк. – Тут твои подчиненные ящиков набросали вместо стульев, присаживаемся, есть серьезный разговор, – предложил он самодельный стул.
– Не
– Давай ешь, – согласился майор, – и я с тобой, сегодня лишь завтракал.
Старшина приятно удивил – на ящиках была накрыта просто сказочная поляна – половина отваренной курицы, беляши с тушенкой, две банки с консервированными крабами и… три отваренных яйца, выкрашенных в изумрудный цвет!
– Ну, старшина, ты и даешь! – изумленно промолвил старший лейтенант, захлебываясь слюной.
Майор тоже выглядел ошеломленным, нервно сглатывая голодную слюну.
– Так сегодня же Пасха! – объяснил Оселедец, широко улыбаясь. – Христос воскрес!
– Воистину воскрес! – хором ответили офицеры-политработники.
Христосоваться не стали.
– Где же ты, старшина, добыл такое богатство? – спросил Александр.
– Когда ехали мы от ПКП армии сюда, – с удовольствием рассказывал Оселедец, – увидел хадовцев, шарахавшихся разбитым кишлаком. Они прочесывали местность, – пояснил он. – Я присмотрелся, а у них в руках – куры, яйца, один – теленка ведет на веревке.
– Колхоз «Червоне дишло», одним словом? – засмеялся Чабаненко.
– Точь-в-точь! – подтвердил прапорщик. – Вот я им и объяснил, мол, у нас сегодня большой праздник и нам нужны: «курка, млеко, яйка»…
– Как же ты им объяснил? – захохотал майор. – На каком-таком языке?
– Ну, предположим, пару слов ихних я знаю! – в шутку обиделся прапорщик. – А так, конечно, на родном, украинском, ну и немного – на русском. Правда, они не совсем меня поняли – кто воскрес, а потом решили, что это Ленин у нас воскрес, перепугались да и отдали курку с яйцами. А теленка не отдали, заразы… – загрустил Оселедец.
– Ха-ха-ха! – от души засмеялись офицеры.
– Они теленка потому не отдали, – держался за живот Павел Николаевич, – побоялись, чтоб ты им о чудесном воскресении Сталина не сообщил!
– А яйца чем покрасил? – сквозь смех поинтересовался Сашка.
– Как это чем? – обиделся Оселедец. – Зеленкой медицинской! И вообще – не человек красит яйца, а яйца – человека!
– Молодец, старшина, ну рассмешил! – не скрывал удовлетворения спецпропагандист. – А беляши и крабы откуда?
– Беляши Шаман приготовил, – сообщил прапорщик, – а крабов – в Джелалабаде, в дуканах на снарядные ящики выменял.
– Так что, и сто граммов есть? – оживились офицеры, потирая руки.
– Вот она, – старшина вытянул непочатую бутылку «Пшеничной», – злодейка с наклейкой! Есть еще и пачка «Мальборо».
– Тогда наливай, старшина! – предложил майор. – Мы сейчас слюной захлебнемся.
– А как же начальство? – осторожно спросил Александр. – Мне еще обвинений в пьянстве не хватало!
– Михалкин твой рванул к бригадной бронегруппе, там что-то стряслось, – сообщил Чабаненко. – А полковник Худайбердыев, вместе из хадовцами, сейчас общается с твоим Навалем.
– Так то Худайбердыев
– Чего это был? – переспросил Тайфун. – Он и сейчас здесь, на СТО. Просто занят очень, однако для тебя минутку найдет, позднее.
– Тогда чего это мы сидим? – старшина взял «борозду правления» в свои крепкие руки. – Я начинаю тамадеть!
– Начинай! – дружно поддержали политработники. Выпили по первой – за Пасху. Сразу же у Сашки застреляло в голове, начался приступ дурноты, его заштормило.
– Эге, земляк, тебя ж капитально контузило! – заботливо отметил Чабаненко, заглядывая в Сашкины глаза. – Прислушайся к себе, если почувствуешь, что не можешь пить, не пей!
– Есть – это дело свинячье! – вспомнило казачью присказку Александр. – Пить – это дело казачье! Я понемногу, без фанатизма, – было ему хреново, он силой задавил в себе последствия контузии.
– Хорошо, как знаешь, – согласились товарищи.
Закусили, чем Бог послал. У Хантера проснулся волчий аппетит, набросившись на еду, он едва не заурчал, но опытные воины – Оселедец с Тайфуном, приостановили ужасающее действо.
– Погоди, казак, не ешь много и сразу! Может случиться заворот кишок! – предупредили они.
Выпили по второй, закурили, хмель быстро проник в голодный желудок, ударил в голову. Разговорились.
– Рассказывай, Хантер, что ты натворил? – предложил майор. – Можешь, как на исповеди, сегодня день такой.
Под чарку, налегая на закуску, замполит роты постепенно, спокойно, без эмоций и преувеличений, начал свой рассказ о событиях недавнего прошлого. Посуровел майор, нервной рукой разлив по третьей. Встали, не чокаясь, выпили. Хантер продолжил рассказ. Яркие картинки ночи и утра снова разворачивались перед его глазами. Вот он рассказал о стычке с Пол-Потом, вызвав веселый смех застолья. Рассказав о стычке с начпо, Александр остановился.
– Вот и все, Павел Николаевич, – как-то растерянно сказал он. – Больше вам ничего сообщить не могу.
– Теперь слушайте меня, земляки, – совсем трезво, понизив голос, сказал майор, склонившись над «поляной», предлагая своим собеседникам сделать то же самое. – Слушайте очень внимательно и запоминайте. Все, что ты мне рассказал, Александр, чистая правда, – начал он. – Я успел поговорить с Навалем, он почти во всех нюансах продублировал твой рассказ. – Вдобавок должен тебе сообщить, – он обратился лично к старшему лейтенанту, – сразу же по окончании вашего боя, по заявке Разведцентра, с аэродрома Баграм сюда прилетел самолет-разведчик, осуществивший серию воздушных съемок в районе СТО. Из кишлака Темаче по нему был произведен пуск из «Блоупайпа» [45] , опытный пилот направил самолет к солнцу, «раскачал» ракету, выведя машину из-под удара.
45
«Blowpipe» – переносной зенитный ракетный комплекс производства Великобритании. Основное назначение ПЗРК «Блоупайп» – борьба с воздушными целями, но он может применяться и против наземных целей на дальностях до 3000 м.