Волчья хватка. Волчья хватка?2 (сборник)
Шрифт:
Он не готов был к встрече с суженой…
Через минуту окно закрылось, свеча потухла и все погрузилось в мрак. Ражный ушел к старому забору, сказал тихо:
– Пойдем, Молчун…
Показалось, он откликнулся где-то на территории турбазы – негромкий скулящий голос волка слышался явственно, и Ражный, перебравшись через островерхую решетку, позвал еще раз. Странно, однако Молчун на сей раз отозвался от дома Гайдамака и не бежал на голос вожака, как было всегда, а словно призывал к себе. Карабкаться назад через изгородь он не стал –
Было подозрение, что он все-таки забрался на территорию туристического комплекса, где мог перепугать людей или, хуже того, попасть на глаза охране, которая здесь наверняка с оружием. Ражный вернулся к решетке, отыскал дыру, но едва пролез в нее, как услышал шепелявый, но грозный сторожевой свист.
От белеющих в темноте конюшен к нему шел Гайдамак.
Семь прошедших лет никак уже не отмечались на лице инока, давно окаменевшем и превратившемся в старческую маску.
– Здравствуй, инок, – сухо произнес Ражный. – Я внук Ерофея…
– Да узнал, – откашлявшись, прогудел Гайдамак. – По голосу узнал… Кого звал-то?
– Ты волка не видел?
– Вон там что-то в кустах шевелилось. – Инок указал крючковатым пальцем. – Может, волк, а может, человек… Но ты же не за волком сюда пришел?
Ражный отмолчался, всматриваясь в кусты. Гайдамак напирать не стал, но уязвил с другой стороны:
– Слыхал я, со Скифом сходился на ристалище?
– Было дело…
– Что это боярин молодых араксов с иноками сводить начал? – будто бы осудил Гайдамак. – Воля, конечно, его, да ведь не по правде так… Но главное, ты в кулачном его взял. И он от такого поражения до сих пор отойти не может, пластом лежит.
Показалось, будто обрадовать хотел инок, однако не заметил интереса и будто подломился.
– Ты прости меня, внук Ерофеев, – сказал, не подымая тяжелых бровей. – Правнучку лишил судьбы женской и тебя – невесты… Сотни раз выходил на ристалища, таких дошлых поединщиков ломал, таких ретивых бойцов в бараний рог гнул. И чем больше видел ярости в сопернике, тем беспощадней становился… И с тобой так же обошелся… Обездолил правнучку. Посмотрю на нее – болит сердце… Послушай меня, аракс, обиды прежней не держи, пойди к ней. Или был уже?
– Мне завтра в Судной Роще стоять, – в ответ на покаяние признался Ражный.
Гайдамак опустил плечи, ссутулился.
– Невеселая у тебя дорога нынче… А знаешь, за что ответ держать?
– Знаю…
Инок снова показал на кусты.
– Там видел волка… Думал, собака такая, ночью-то все кошки серы… Какой-то человек подманил его, взял на поводок и увел.
– Не может быть! – вырвалось у Ражного.
– Да как не может?.. Может.
Ражного внезапно осенило: Молчуна приманил Герой!
Презрев дороги, Ражный пошел через леса, напрямую к строящемуся газопроводу, и незаметно перешел на бег. Он не заботился об ориентации и направлении, зная, что миновать траншею с трубами невозможно, в какую бы сторону ни шел; она, как граница, окружала любое пространство, где жили люди.
Скоро он и в самом деле остановился на берегу рукотворной реки и увидел ярко-желтую технику и вспышки электросварки. Витюля приваривал к трубопроводу плеть, только что опущенную в траншею.
Заслоняясь рукой, Ражный приблизился к нему и похлопал по плечу.
– Герой! Где волк?
Тот варил самозабвенно, ничего не чувствовал и не слышал. Пришлось толкнуть сильнее.
– Верни Молчуна, Витюля!
Сварщик упал на колени, но не выпустил держака, и даже дуга не прервалась, выдавая его высокий профессионализм. Тогда Ражный рванул его за робу, сдернул маску с лица.
– Где волк?
На черной, закопченной физиономии возникла смесь ярости и недоумения.
– Да пошел ты!..
Он был очень похож на Героя…
– Погоди, а где же Витюля?
– Какой Витюля?
– Герой!
– Отвали со своим Героем! Не мешай работать!
И вновь зажег сварочную дугу.
Ражный отошел в сторону, проморгался от схваченных «зайцев» и заметил еще одно зарево. Прыгая по трубам, он добрался до сварщика и без всяких сорвал с него маску. На красной и хорошо подкопченной роже возникло недоумение.
– Верни Молчуна! Башку оторву!
И этот был невыносимо похож на Героя, но разинул черный рот и заорал:
– Тебе чего, мужик?! Не видишь, на рекорд иду?! Ходят тут, бездельники!..
– Витя, ты меня узнаешь? – попытался он заглянуть в глаза.
– Кого узнавать-то?!
– Меня!.. Мы же с тобой… сегодня днем встречались!
– Ну, блин! Какие-то полудурки тут еще ходят! – возмутился тот. – Я варю. Видишь, варю!!
Тогда он отскочил в темноту и огляделся. По всей нитке газопровода сверкали огненные сполохи, напоминая тяжелый оборонительный бой против незримого противника. К следующему сварщику, соединяющему трубы в плети на бруствере траншеи, Ражный зашел спереди, вырвал огненное жало и сдернул маску.
– Витюля?!
– Ну? – испуганно затрепетал он.
– Где Молчун?!
– Какой молчун?..
Ражный врезал ему слегка, но между глаз. Сварщик рухнул в траншею, заполз под трубы.
– Не знаю!.. Не убивайте! Ничего не знаю!..
– Ты же Витюля?
– Ну я Витюля…
– Верни волка! Куда ты спрятал его? Опять в свою каморку?
– Я электроды брал, волка не брал, – уже откровенно заревел сварщик.
Герой даже в самые трудные времена не был таким плаксивым и жалким. Ражный понял, что в очередной раз ошибся, однако почувствовал, как начинает обрастать шерстью.