Волхвы. Белая кошка
Шрифт:
Сказки бабы Аллы и приобретение сувениров на память были обязательной частью туристического маршрута, наравне с посещением Кудыкиной горы, загадыванием желания на ее вершине и осмотром коллекции русских наличников на домах жителей деревни вперемешку с дегустацией браги, самогона и пива.
Система безопасности села действовала по принципу, если хочешь чего-то скрыть, то положи это на самое видное место. Весь этот лубок надежно прикрывал от назойливых глаз все тайны Волхвов и позволял жителям деревни спокойно жить, не допускаю в свои секреты посторонних.
Когда же
Алла тут же сняв с себя маску расписной дуры, достала из передника пачку своих любимых папирос и кивнула головой, пригласила выйти на крыльцо.
– Пойдем, покурим, дочка.
Они сели на крыльцо. Алла предложила свои папиросы, но Василиса достала тонкие «Вог». Прикурили от зажигалки Василисы.
– Скажу честно, – сразу перешла к делу баба Алка, глядя на отъезжающий автобус с туристами.– Раньше все же жить проще было. Золота хоть и не было, но была надежда его получить. А сейчас вот оно течет мимо полноводной рекой, черпаешь из нее сколько хочешь. И никакой радости. Сегодня все норовят в Волхвы приехать за пророчествами. А они же все липовые. Как у цыган. Я сегодня весь язык отболтала про женихов богатых и невест умных вещая, но тебе скажу по другому, по настоящему. Сорока на хвосте принесла весть, что искать тебе надо там, Вася, где меньше всего хочется. На самое дно опускайся, иначе нового взрыва не избежать. И ладно, если он тебя коснется. Хуже если близких зацепит.
Василиса докурила. Молча глядя на то, как тлеет огонек на конце сигареты.
– Да, знаю я баба Алла, но не знаю, как до дна достать. Да если и достану, то ничего не смогу изменить. Ты же знаешь, с чем пришла, с тем ушла.
– А ты пробуй. Много раз пробуй. Столько сколько надо пробуй. На-ка вот тебе, – Баба Алла порылась в кармане передника, – талисманчик.
Она достала «куриного бога» на ниточке. Камешек с дырочкой в центре промытой морской водой.
– На шею повесь и держи, как запасное кольцо от парашюта. И дергай за него, когда червячок сомнения появится. Если оторвешь и не заметишь, значит, все правильно сделала. Свое оно всегда с тобой будет, а чужое оторвать и выбросить. Туда ему дорога.
***
Не выпуская из зажатого кулака «куриного бога», Василиса поднялась по ступенькам в библиотеку и тенью прошмыгнула в темную комнату. Ту, дверь в которую всегда держали закрытой. Но у Василисы давно был ключ от замка. Она тихонько открыла дверь и проскользнула внутрь, чтобы через несколько минут выйти уже в новом теле. Шестнадцатилетней юной красавицей.
Конечно, за этим сиюминутным превращение стоял долгий сложно объяснимый с точки зрения простой физики полет в мерцающем пространстве, падение в пустоты без шансов найти опору. Проход через несколько порталов в точно выверенной последовательности и такой же путь обратно, но для Василисы это была обычная вечерняя процедура.
Как будто переодеться из рабочего и дорого костюма в одежду попроще для дома, для хозяйства, для семьи, что-то вроде спортивного костюма и тапочек, например.
Вот такой юной девой она вошла в читальный зал, где за столами с джойстиками сидели подростки и играли в компьютерные игры. Не все, конечно. Кто-то читал, кто-то смотрел телевизор, кто-то общался с Потапычем.
Появление еще одного подростка никак не повлияло на занятия ребят. Только один из них, мальчишка, лишь на три-четыре года моложе ее, русоволосый с прямым носом, оторвал глаза от монитора и небрежно вставил в он-лайн – переговоры, которые доносились из наушников.
– Мама, наконец-то ты вернулась. А мы тут с ребятами по сетке гоняем. Будешь с нами?
Василиса потрепала мальчика по волосам.
– Не сегодня, Мишуня.
– А что у тебя?
– Сейчас поужинаем, а потом у меня встреча с отцом.
Мальчик поджал губы, как будто услышал, что-то не очень приятное для себя и буркнул под нос.
– Ну, передавай ему привет о меня.
– Обязательно, передам. Он очень тебя любит.
Мальчик клюнул носом, будто соглашаясь, и снова погрузился в игру. Василиса прошлась по книжным полкам и нашла свою любимую книгу «Герой нашего времени» Михаила Лермонтова. Взяла ее с полки. Полистала, нашла картинку с портретом автора, посмотрел на сына, покраснела и вернулась с ней к столу библиотекаря. Положила книгу на стол.
–Запишите на меня, Степан Потапыч.
– Опять, – Степан Потапыч, натянул на нос очки, взял в руки книгу и вынул из кармашка на второй странице книги карточку. Вписал в нее имя Василисы и ее телефон.
– Опять, Степан Потапыч, опять, – тяжело выдохнула Василиса. – Ничего мне не говорите. Все знаю.
Библиотекарь отвернулся к окну.
– Все равно мальчик рано или поздно узнает, кто его отец. Что ты ему скажешь?
– Правду.
– Эх, Василиса, Василиса, – он снова тяжело вздохнул. – Ладно, будь что будет.
Подвинул в ее сторону книгу.
– Бери.
Василиса поблагодарила, взяла книгу и позвала Михаила.
– Нам пора, Миш. Говори всем пока.
Миша как послушный ребенок поднялся со своего места. Обошел всех своих друзей и с каждым попрощался своим особым способом. С кем-то ударившись кулаком об кулак. С кем-то подержавшись за запястье. Василиса спокойно смотрела на этот ритуал. У них в её возрасте тоже был нечто похожее.
Уже по дороге к своему дому, на улице Миша взял мать за руку и пошел с ней рядом, рассказывая о том, чем занимался сегодня целый день.
– У нас сегодня один урок был, мам. Приходил какой-то дядька, рассказывал о войне.
– Интересно.
– Я тебя умоляю, мам. Дядя Шура в сто раз зыканнее рассказывает.
Василиса согласилась.
– Правда, дядя Шура лучше знает про войну. А еще можно у Ивана Андреевича спросить. Он тоже воевал.
– Это когда он бутылкой поджег фашистский танк?
– Ага.
– Он сто раз рассказывал.
Михаил поднял с земли длинный прут и принялся сражаться им с зарослями крапивы вдоль дороги. Василиса залюбовалась его еще неуклюжей фигурой. Он был сосредоточен и, для нее божественно красив. Вылитый отец.