Волк в овечьей шкуре
Шрифт:
Я все еще смотрела в окно, когда услышала звук открывающейся двери. Мне не нужно было поворачиваться, чтобы понять, кто вошел в мою палату. Такое тяжелое дыхание могло быть только у Питера.
– Кетрин… - Он прошептал мое имя, но я все еще не поворачивалась, стыдясь собственного вида.
Мое лицо опухло и наполовину посинело от побоев. Все внутри болело, так что я с трудом могла сидеть или лежать, не то, что уж двигаться.
– Привет, - проскрипела я.
– Кетрин… - Снова проговорил Марлини, и я почувствовала, как прогнулась койка под его весом. В одно мгновение я уже хотела повернуться,
– Как провел День Рождения? Открыл мой подарок? – Как ни в чем не бывало, спросила я, все еще таращась на кирпичную стену соседнего корпуса больницы из окна.
– Да все хорошо… было… Кетрин… - Питер взял меня за руку и потянулся к лицу, чтобы посмотреть в мои глаза.
Больше сопротивляться не было сил. Я даже плакать не могла – так мне было больно и мне стало еще больнее, когда я повернулась и увидела его реакцию на меня.
Страх, неожиданность, трепет, ненависть сменились на его лице в секунду. И я могу поклясться, что он сам чуть не заплакал, увидев, в кого я превратилась.
– О, Господи, Кетрин… - сдавленно пробормотал он, сжав мою ладонь до боли.
– Питер, все нормально. Это синяки – они заживут. Главное зубы целы – так что, не переживай тебе не придется работать с женщиной-квазимодо. – Пыталась пошутить я.
– Проклятье, как он мог? – Гнев кипел в его жилах и я могла почувствовать это через кожу.
Я опустила глаза, словно, виноватая в произошедшем.
– Он был зол на меня за то, что я не защитила его тогда… - Пролепетала я.
Марлини соскочил с кровати и зашагал по комнате.
– Я убью его! Кетрин! Теперь я точно убью его! Он посмел дотронуться до тебя! Он ударил тебя! Он избил тебя, черт бы его побрал! Я убью его! – Вопил мой напарник.
– Тебе придется записаться в очередь. – Скалясь, ответила я, растянув в вымученной улыбке разбитые губы.
Питер зашатался и упал в кресло рядом с моей кроватью.
Я бы хотела встать и подойти к нему, обнять его, но каждое движение давалось мне с таким трудом, что даже простой поход в туалет был для меня сейчас адской мукой. Поэтому я ограничилась комментариями с места.
– Питер, я прошу тебя, возвращайся на работу. Сейчас ты нужен там.
Марлини поднял на меня раскрасневшиеся глаза.
– Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Питер! – Я закатила глаза и откинулась на подушки. – Я больше всего хотела бы видеть тебя рядом, но это не поможет мне выздороветь, кроме того сейчас придет мама и начнет наседать на меня. Так что мне хватит ее опеки сполна. А ты нужен там. Ты забыл о нашем расследовании? И, кажется, уже должен допрашивать наших свидетелей. Я не умру и не сбегу отсюда, ты сможешь прийти, когда все закончиться и поделишься своими соображениями, а я пока посплю. Хорошо?
Марлини, кажется, уразумел смысл моих слов и встал. Я слегка повернула голову в его сторону, и он легко коснулся губами моей не самой пострадавшей щеки.
– Я скоро буду. Ты только никуда не убегай, ладно? – Криво улыбнувшись, прошептал он, поймав мою улыбку в ответ.
Как только дверь за ним закрылась, я углубилась в крепкий беспробудный сон.
***
Пока Питер катался по больницам, Оливер начал допрос.
– Агент
– Сэр, - сухо проговорил Оливер и прошел в допросную, где его уже ждал Люк Смит.
Агент бегло оглядел свидетеля и сел напротив него за стол.
– Ну, что Скайуокер, будем говорить? – Немного неуравновешенным голосом, дразня, начал он.
Люк состроил лицо невинного ребенка, продолжая молчать.
– Хорошо. Я расскажу тебе, что знаю, а ты мне скажешь, что я упустил. – Спокойно сказал Уинстер.
Он рассказал Люку всю историю от начала до конца – с того момента как Кристина и Глория появились в баре «Голубая Лагуна», как они встретились с братьями Смит, как познакомились с Джеффри, как тот влюбился в Глорию и заканчивая обстоятельствами смерти девушки.
– Итак, Глория была убита пятнадцатого апреля в своей квартире, которую ей снимал один богатый поклонник. По показаниям свидетеля, который сейчас стоит за этим стеклом, - Оливер указал на прочное зеркало, отделявшее допрашиваемых от тех, кто был по ту сторону, - Глория пришла в ту ночь домой не одна. Ее сопровождал некий незнакомец, которого наш свидетель обязательно узнает. – Агент нарочно врал, надеясь спровоцировать Люка на разговор.
Это возымело успех, потому что после следующей фразы агента, молодой человек, наконец, заговорил.
– Так, спрашивается, может быть, это ты убил Глорию?
Люк вспыхнул и чуть было не соскочил со стула.
– Чего? Вы о чем? С чего бы мне убивать Глорию?! Она мне на фиг не сдалась… - Выпалил он, заметно нервничая.
– Да ты не кричи, не кричи, у меня сегодня тоже достаточно поводов для крика. – Многозначительно произнес Уинстер.
– Но… - Люк попытался что-то возразить, но агент перебил его.
– Может, ты тоже был влюблен в Глорию. Она отвергла рядового официанта из захолустного бара, и ты убил ее. – Ровным голосом сообщил мужчина.
Люк истерично расхохотался.
– Я? Любил Глорию? Не смешите меня. – Он подавил усмешку. – Она, конечно, красивая женщина, хороший друг и все прочее, но она не в моем вкусе.
– И чем же она так сильно отличалась от Кристины? – Провокационно спросил мой коллега.
Люк озлобленно взглянул на агента и процедил сквозь зубы:
– Вам не понять. Кристина – святой человек. Я предал ее когда-то, но она все равно простила меня, она была со мной и я люблю только ее.
– А твой брат? Он – не помеха? – Заинтересованно спросил Оливер.