Волшебная гондола
Шрифт:
Кларисса утверждала, что они сдирают кожу с живых венецианцев, или, что почти также ужасно, они кастрировали и заставляли прислуживать евнухами. Так как я так мало знала об этом времени, я едва ли могла оценить, как много из этих рассказов было правдой, и как много только легендой. Тем не менее, я боялась этих османов, и всегда, когда видела где-либо людей в тюрбанах, обходил их другими улицами.
В то время, как я была простой прислугой, в течение дня я полностью свободно передвигалась по городу и мне это уже порядком докучало, но более состоятельные дамы, как Доротея, имели право ходить
Так что я гуляла, закутанная в вуаль и бодро шагающая, болтающей вздор Доротеи, пока Эрнесто шагал в трех шагах позади нас, уставившись при этом на свои обутые в сабо ноги. Если бы появился османский охотник за девушками, Эрнесто просто не заметил бы этого. Доротея еще больше усилила его отсутствие несколькими монетами.
— Он получает их за то, что он не смотрит, не слышит и не говорит, — объяснила она мне.
В то время как мы были уже на расстоянии одного переулка от магазина, мимо нас прошли три человека, при виде которых я пришла в ужас и не могла больше дышать. Это не были османы, хотя от них ужас был бы, наверное, меньше.
Доротея остановилась.
— Анна, что случилось?
Я боролась с угрожающей потерей сознания и вытаращилась, чтобы лучше рассмотреть людей. Возможно, я ошиблась, и они просто выглядят так схоже с теми людьми, которых я знаю.
Но ошибка была практически исключена. Это были супруги Генрих Тассельхоф вместе с сыном Маттиасом.
Джулиана была одета в благородную одежду из парчи и так же, как у меня, ее лицо было прикрыто шелковым покрывалом, под которым ее черты едва были видны. Но я узнала их сразу, уже только потому, что она была в сопровождении своего угрюмого мужа. Он был также помпезно одет, как и его жена, а на его боку висел меч. Но он не внушил бы никому страх при его помощи. Я начала лучше разбираться в вещах с мечами, почти все мужчины, которые считали себя таковыми, носили с собой один меч в это время. Меч был как Blackberry прошлого.
Мужчины нуждались в нем, чтобы почувствовать себя важными.
Позади Генриха я заметила неповторимую, полную фигуру Маттиаса. Он шаркал ногами следом за родителями и выглядел, как будто ему нравилось находиться на пятьсот лет назад в прошлом. Благородный исторический костюм скрывал его избыточный вес также плохо, как и его тряпки в будущем.
Я пристально смотрела на него, как на явление, и ждала, что бы он заметил меня.
Когда он находился на расстоянии всего двух шагов, я открыла рот, чтобы обратить его внимание на себя. "Маттиас, что ты здесь делаешь?" — хотела я закричать, но вышло только невнятное карканье.
Доротея нагнулась ко мне.
— Анна? Платье слишком узко? Или это из-за солнца?
Тассельхоф тем временем прошли мимо нас, даже не удостоив меня взглядом.
Конечно, на мне было покрывало, как они должны были узнать меня? Поспешно я стянула его с лица, но семья Тассельхоф уже завернула за угол. Непосредственно перед тем, как они пропали из вида, я слышала, как Джулиана сказала Генриху:
— С новым платьем и новой маской я произведу впечатление на празднике у
Тревисана.
Наконец, я снова взяла себя в руки. Я вырвалась из рук Доротеи и побежала за
Тасельхофами.
Спонтанно я положила руку на плечо Маттиаса.
— Маттиас! — крикнула я.
Это значит, я хотела это выкрикнуть. Но вырвалось "Маттео."
— Маттиас Тассельхоф, — попыталась я снова, но вместо этого сказала "Маттео
Тассини."
— Да? — он посмотрел он удивленно. — Мы знакомы?
— Ну конечно! — я уверенно посмотрела на него. — Я — Анна! Мы покупали вместе маску! И сели в красную гондолу!
Он нахмурил лоб.
— Извини, девочка, но я не помню тебя, чтобы видел тебя раньше.
— Чего хочет от тебя девушка? — Джулиана Тассельхоф повернулась и сверлила меня взглядом. — Следи за своим бумажником, Маттео.
— Да, мама, — послушно сказал Маттео.
Я была возмущена. Что они скрывают? И почему Тассельхоф так поступали, как будто не узнали меня?
Одновременно с этим отчаяние одолело меня, так как я поняла, что они действительно не знали меня. Такое равнодушное незнание не смогла бы сыграть такая бесталанная, как Джулиана Тассельхоф. А Маттиас выглядел запутанным, как кто-то, кто никогда раньше не видел меня.
Генрих выглядел удивлённым, он не имел ни малейшего понятия, что здесь происходило.
— Вероятно, девушке не хватает солнца, — сказал он.
— Но мы все познакомились в ночлежке! — крикнула я. Собственно, я хотела сказать отель, но это не играло никакой роли, так как все трое посмотрели на меня, как будто я больше не была такой телесной.
Очевидно, они все вместе потеряли память.
Я боролась со словами, чтобы объяснить им, кем я была и откуда они меня знали, но Доротея следовала за мной и встала рядом со мной, так что барьер мешал мне в том, чтобы я сказала о путешествии во времени. Но даже если бы Доротеи не было, наверное, ничего бы не вышло. Тассельхоф не только вернулись во времени, но и превратились в людей из прошлого.
Они превратились в дворянскую семью из пятнадцатого столетия и вели себя так, как будто они всегда жили здесь. Высокомерно Джуллиана позволила Генриху помочь ей сесть в гондолу, и Матиас медленно последовал за ней. В то время, пока он неловко опускался на скамейку, он украдкой посмотрел на меня.
Преисполненная надежды я искала в его глазах признаки узнавания, но его лицо не выражало ничего, кроме замешательства.
Лодочник оттолкнул гондолу от ступеней причала и вытащил весло из воды.
Несколько позже лодка исчезла, включая Тассельхоф, за следующим изгибом канала.
— Ты знаешь этих людей? — Доротея нервно смотрела на меня со стороны.
— О, это была обычная путаница. Я думала, что уже встречалась с ними. В... Риме.
— Ранее я слышала, как они говорят, что тоже хотят отправиться на праздник, — сопела Доротея, преисполненная презрения. — Надутая баба. Мы должны уделить больше внимания покупке наших масок, чтобы выбрать другие модели.
Я все еще были опустошена этой неожиданной встречей и не могла поймать ни одну ясную мысль. Рассеяно я последовала за Доротеей к магазину масок и пришла в себя, когда вошла в магазин следом за ней, и оказалась там внезапно с глазу на глаз с Бартом.