Вооружен и очень удачлив. Трилогия
Шрифт:
— Зачем же сразу церкви? — испугался Оскар. — Зачем в монастырь? К чему такие опасные настроения, Чайхан, дорогой? Твоей Лейле прямая дорога под венец с моим племянником! Я совсем забыл сказать, но он провел в монастыре все детские годы! Считай, отмолился впрок сразу за двоих!
— Берешь за Хендрика мою опозоренную дочь? — недоверчиво переспросил Чайхан.
— Беру! — поспешно закивал Оскар.
— Даешь выкуп? — еще больше изумился Чайхан.
— Вот с выкупом сложнее, — уклончиво покачал головой Оскар. — Сам понимаешь, девушка,
Несчастный Чайхан был согласен на все. Он благоговейно принял из рук Оскара горстку мелочи и, утирая слезы, выкрикнул:
— Лейла, дочь моя, ты спасена! Этот добрый человек согласился взять тебя в жены своему племяннику, несмотря на твою запятнанную репутацию!
Оскар с явным облегчением вздохнул.
Я с интересом покосился на этого хитрого дядюшку и вдруг почувствовал, что у него под халатом…
— Я его нашел! — крикнул я. — База!
— Слышу, слышу, не шуми, — отозвался воодушевленный куратор. — Повторяй за мной: именем Организации изгоняю тебя…
Пересохшими от волнения губами мы со Второй хором зачитали текст. Мужчина в халате охнул и согнулся пополам.
— Снимай с него невидимость и парализуй! Спрей у тебя в правом нижнем кармане! — крикнул куратор.
Не дожидаясь, пока чертенок спрячется, я выхватил из-за ремня баллончик, как ковбой пистолет, и, направив струю под ноги мужчины в халате, нажал кнопку.
Баллончик выплюнул жалкое облачко газа и сдох. На мостовой перед нами обрисовалась ягодица чертенка, помеченная клеймом. Вторая открыла рот и непочтительно хихикнула.
— Не много же от него осталось!
Я молча вырвал из ее правого нижнего кармана такой же баллончик и держал кнопку нажатой до тех пор, пока газ не иссяк.
— Вот это да… — тихо промычала опешившая напарница. — Даже глазам больно…
Естественно. Глазам действительно было больно — ведь тело чертенка теперь было равномерно покрыто толстым слоем позолоты, как конфетка глазурью. Жаль только, что оно по-прежнему могло двигаться, а значит, сопротивляться.
— Что было в твоем баллончике? — рыкнул я, с ужасом представляя, как приволоку эту золотую статую на базу, и меня тут же посадят за глумление над образом САМОГО.
— Лак для волос с блестками, — пролепетала Вторая, стараясь спрятаться за чертенком. — Купила на хеллоуин…
— Пятый! — выкрикнул куратор. — По какому поводу маскарад?
— Понимаете… — начала объяснять Вторая, боясь, что я первым успею все свалить на нее, но тут нам стало не до объяснений.
События замелькали перед глазами, как лапы хомячка, от скуки крутящего в клетке колесо.
Бабушка, до этого момента мирно плевавшаяся в углу, вдруг встрепенулась, вгляделась подслеповатыми глазами в зад чертенка (для этого ей пришлось упереться в него носом)
— Раджик! Кровиночка моя! Нашелся, внучек!
— Опомнитесь, мама! — попробовала урезонить старушку жена Чайхана. — Это не Радж! Это какой-то уродливый мальчишка, покрытый краской!
— Радж! — настаивала бабушка. — Это он! Мой золотой мальчик! Я знала, что Кали похитила моего милого внучка! Он преодолел все преграды и вернулся ко мне таким же, как ушел! Словно и не было сорока лет разлуки! — и она, запечатлев на лбу чертенка горячий поцелуй, пошла вокруг него хороводом, напевая хвалебную мантру.
Я почувствовал, что теряю остатки сил.
— Пятый! — крикнул куратор. — Держись, сынок! В целях сохранения энергии снимай с себя невидимость!
— А свидетели? — прохрипел я.
— Эту семейку уже ничего не удивит! Как там Вторая — держится?
Я оглянулся на напарницу. Удивительно, но она держалась гораздо лучше меня! Бабулька уже не просто пела, а завывала, впадая в транс, а напарнице хоть бы что — кремень, а не дама!
— Пятый! — тревожно крикнул куратор.
Я сбросил невидимость и первым делом заткнул старушке рот, облегченно вздохнув.
— Мой Раджик! — пискнула она мне в ладонь. — Он вернулся ко мне тем же малышом! Еще молочко на губах не обсохло!
— Придите в себя, бабушка! — заорал я, тыча пальцем в голову чертенка. — Какое молочко? У этого создания еще сера на рогах не обсохла! Ай! Больно же!
— Раджик, мой Раджик! — Укусив меня за руку, старушка вырвалась и упрямо продолжила обход чертенка кругами. — Я узнаю эту родинку в форме молящейся девы! У нее нимб и надпись: СС — Святое Семейство. Он родился с этой родинкой, мой Радж! Я сама приняла его!
— СС значит Собственность Сатаны! Это не нимб, а рога! И уберите руки от его зада, я должен взять этого паршивца с собой! Вторая! Наручники!
То, что последовало за этим, повергло меня в шок.
В наушнике вдруг наступила абсолютная, звенящая, нереальная тишина.
— Пора! — выкрикнул в эфир чей-то незнакомый голос. Совершенно точно, что не кураторский. — Купол закрывается! Осталось мало времени!
Напарница, еще недавно бывшая моей правой рукой и во всем помогавшая, выхватила из-за пояса комплект наручников и неожиданно защелкнула их на моих запястьях.
— Ты это зачем? — растерялся я. — Милая, не время для сексуальных экспериментов! Клянусь — вернемся на базу, и я с удовольствием…
— Заткнись, — коротко отрезала она. — Он только мой, понятно? — Потом достала второй комплект наручников и ловко зафиксировала их на лапках чертенка, предварительно врезав ему в лоб и погрузив в беспамятство.
— Именем Добровольного Светлого Сообщества… — торжественно начала она, но тут семейство Чайхана, пережившее целых три шока за короткое время (позор дочери, радость от того, что ее все же берут в жены, и наш визит), дружно пришло в себя. Первой опомнилась бабушка.