Вопреки. Том 2
Шрифт:
– Дело в том, что вы сопротивляетесь власти моего Хозяина, и, будь я полной идиоткой без намёка на разум, и в правду вас арестовала бы. Но есть второй вариант: склонить вас к тому, что Герцог действительно хороший правитель, и если у меня выйдет, то это будет куда больше соответствовать интересам Хозяина.
– Дело в трактовке?
– Именно. Желание Хозяина для меня крайне важно, но важнее то, что ему действительно необходимо.
Но Корфа это лишь подзадорило:
– Меня пытались завербовать лучшие агенты Сакраля с обеих сторон власти, но не вышло. С чего ты взяла, что у тебя выйдет?
Алиса лишь снисходительно улыбнулась и произнесла загадочно:
– Дрейк, я слышала, ты в прошлом обожал жонглировать?
– Так и есть, я и сейчас не плох!
– Сколько предметов удержишь? И каких?
– О, в этом ремесле Дрейку равных нет!
– усмехнулся Корф.
– Предметы любые, а сколько я и сам не проверял, но много.
Алиса подошла к фруктовой лавке и тяжело посмотрела на спелые яблоки, лежавшие одно к одному. Это были отборные плоды, чистые и идеально спелые. Рука Алисы дрогнула, и она взяла одно яблоко, которое оказалось с другой стороны гнилым. Девушка с ужасом бросила плод обратно в корзину и отшатнулась, мгновение спустя она выглядела хладнокровно и уверенно. Она подошла к корзине с апельсинами, взяла три штуки и начала бросать их Дрейку один за другим:
– Начинай!
– приказала она ему.
Дрейк усмехнулся и легко начал подбрасывать фрукты. Он, красуясь, делал это одной рукой, а Алиса, наблюдала за этим внимательно. Она подкинула ему ещё пару фруктов, но мужчину не пугало это, он прекрасно справлялся. Мимо Леди Лефрой проехала тележка с грязной посудой, и девушка вытащила из неё пару хрустальных фужеров, стакан и жирные тарелки, кидая предметы один за другим своему подчинённому. Жирные тарелки едва не выскальзывали из рук Дрейка, а фужеры были лёгкими и хрупким, они падали дольше тяжелых фруктов, тогда Леди Лефрой подкинула ему ещё и бутылку виски, которая была намного тяжелей всех прочих предметов, а руки мужчины были жирными от тарелок и справлялись уже не так. Дрейк уже не улыбался, он был крайне сосредоточен.
– Али, не перегибай!
– вступился Артемис, но девушка осекла его.
– Пусть продолжает, не лезь.
Тогда она задрала платье и сняла кинжалы из Вечной стали с набедренной повязки, но Риордан взял её за руку:
– Али...
– Убери руки, Риордан!
– грозно сказала она и кинула свои клинки в общую кучу предметов, летающих по воздуху, - Продолжай, Дрейк! Но помни, что Вечные клинки могут навсегда лишить тебя рук.
На лбу у Дрейка выступила испарина, он тяжело дышал, был крайне напряжён и устал. Два апельсина уже валялись на земле, потом разбилась тарелка, но остальные предметы он ещё держал на лету. Тогда Алиса подошла и что-то зашептала на незнакомом мужчинам языке. Из её рук пошли молнии, подул порывистый ветер, который сильно изменил траекторию падения предметов, а бьющие рядом молнии сбивали Дрейка с толку. Солнце начало греть сильнее, испепеляя уставшего мужчину. Посуда падала, вдребезги рассыпаясь на мелкие кусочки, как и бутылка с виски. В итоге руки подвели Дрейка и в этот миг саи уже падали остриём в ладони мужчины, но Алиса ловко их перехватила.
Глаза Дрейка выражали страх и ужас, ведь он был готов проститься с трясущимися руками. Алиса смотрела спокойно.
Марк всё это время наблюдал за происходящим совершенно безмолвно и безучастно. Он лишь скрестил руки на груди и широко расставил ноги, не вмешиваясь в показательный урок, но теперь заговорил:
– Думаешь, эта миниатюра соответствует правде?
– спросил он Алису.
– ДА О ЧЁМ ВЫ БЛЯДЬ ГОВОРИТЕ!? КАКАЯ МИНИАТЮРА?
– сорвался Дрейк, его колотило от напряжения, адреналин в крови дал о себе знать.
– А вот теперь соответствует, - заключила девушка, - Без его эмоций, картина была бы неполной.
Она подошла к Дрейку и вытерла платком его потный лоб:
– Я объясню тебе, мой друг. Ты отличный жонглёр, но тебе не под силу было удержать под контролем большое количество разных предметов сразу и при этом сопротивляться внешнему воздействию. Жонглировать апельсинами просто, когда они все одинаковые по весу, когда не брызгают соком в глаза. Так же с тарелками: если они чистые и одинаковые, с фужерами, когда они одинаково весят, будь их даже десяток. Бутылка с виски была увесистая и в единственном экземпляре, а мои клинки были просто для тебя опасны. В итоге ты пренебрег фруктами и посудой, первые помялись, падая на пол, а посуда безвозвратно разбилась. Остались лишь клинки, их ты счёл самыми важными предметами, но твои руки устали, ты не смог делать много дел одновременно при этом измотался, раньше положенного. А я ведь хотела ещё заставить тебя читать устав наизусть и перечислять состав Совета за последние десять лет.
Дрейк смотрел на Леди Лефрой как загнанный зверь, но пытался понять её слова:
– Это было жестоко, Али.
– Жестоко спрашивать с человека миллион дел за целый мир. Я раб, на меня взваливают, а Лорд Блэквелл сознательно пошёл на эту каторгу, отказавшись от вольготной жизни аристократа. Он жонглирует и Вечной сталью, и тонким фарфором, и миллионом мелких бусин. И поверь, попадаются и очень хрупкие фужеры, и самые грязные и жирные тарелки, а порой даже битое стекло. Всё это время по нему ползают ядовитые пауки, поливает кислотный дождь, а земля уходит из-под его ног. Если он во время всего этого хаоса уронил один предмет, то это не делает весь процесс бесславным. Я ведь не тарелка, я не разобьюсь.
– Ты сравниваешь себя с "одним предметом"?
– возмущённо спросил Марк.
– Чёрт побери, да!
– вспылила Алиса, - Играя в шахматы, приходится жертвовать фигурами ради победы, тебе ли не знать! А теперь оглянись вокруг, Марк! Эти люди нормальные, они работают, получают за это деньги, приходят домой к своим семьям, целуются, любят, ссорятся! А каждое воскресение они поют песни и шутят!
– Но у тебя этого нет, - подошёл к ней сзади Артемис и положил ей руку на плечо.
Леди Лефрой сделала крутящее движение руками от себя и в них появились десятки маленьких разрядов молний:
– Зато есть это!
Она создавала сгусток энергии всё больше и больше, вкладывая в это все чувства. Она выглядела зловещей и сконцентрированной, в глазах отражалась игра света молний, которые всё разрастались, девушка тряхнула руками, и сгусток стал однородным. Вокруг чувствовался запах озона, как после грозы. Наконец, она подбросила энергетический шар в небо, и там он взорвался, словно фейерверк, только стократный, сотрясая воздух и землю вокруг.
– Я рождена с этой силой, я рождена делать то, что делаю, Артемис. Во мне магия Первого уровня, женщины-Примаги для семьи не созданы... сам знаешь. Блэквелл тут не при чём.
– Алиса, ты Примаг из-за него.
– Нет, мой друг, я Примаг из-за своих амбиций, - неумолимо настаивала она на своём, - Не перекладывай на него ответственность за мой выбор, который он мне по великодушию даёт.
– Риордан, - начал Марк, - Что ты думаешь за люди вокруг?
– Искусственно выведенные семьянины со счастливыми мордашками, - без энтузиазма ответил Артемис.
– Это рабы.
Артемис поражённо оглянулся.
– Это рабы Блэквелла в большинстве, а остальные - результат войны, те, кто остался один. Блэквелл покупает рабов и распределяет их кого на службу, кого к себе в гарем, кого сюда. Если бы Алиса подходила, у неё бы сейчас уже было пузо наперевес и хмельной муж.