Вопреки. Том 5
Шрифт:
– Подготовка к Турниру дело ни одного дня, конечно старый засранец уже к тому времени знал к кому идти...
– проурчала Алиса и наткнулась на колкий взгляд своей пленницы, поэтому решила больше не перебивать, - Продолжай, душа моя. И конечно же Алистер Вон Райн никакой не засранец и отнюдь не старый, вообще бесхитростный и милый человек, который всегда безвозмездно тянет руку помощи. И фигня, что Маркиз Барко был противником взглядов Вон Райнов...
– Барко не обременял себя заботой о моём будущем, в то время как Вон Райны даже заботились о моём благополучии с ранних лет. Моя мама мечтала выдать меня за Уолтера, хотя тогда ещё и Корфадонов было положение, а их наследник был ничего... хотя и Вуарно рассматривали всерьёз. Но Маркиз... при всей привязанности к Уолтеру, он тайно обожал Винсента Блэквелла, которого тогда вообще за человека никто не воспринимал. Да, якобы Герцог, но всё же бастард, из-за которого мир раскололся на две части.
– Хочешь сказать, что ты не влюбилась в него?
– брови Алисы скользнули вверх в удивлении, - Не верю.
– Ну почему же! Меня разыграли как приз в это дуратском турнире, я сначала была жутко зла, но потом на меня свалился Винсент Блэквелл как снег на голову. Но что такое любовь в 17 лет? Это глупость, перерастающая в одержимость, это гормоны и помешательство. Два года ухаживаний и редких встреч, вечной переписки и страданий от разлуки выжимали из меня тонны эмоций, но, когда мы поженились, сказка превратилась в какой-то ад, где я должна была выполнять тупую функцию вынашивания мёртвых младенцев. Я не хотела детей, но с первой брачной ночи моя псевдо-независимость от Маркиза сменилась наващиваем вмешательством Феликса Блэквелла, который поставил условие, что мы должны родить ребёнка. Замужество превратилось в какую-то нелепость, мы мало времени проводили наедине, хотя были вместе при круге друзей.
Алиса снова хищно прищурилась, чуя неожиданный поворот в истории:
– Дай догадаюсь: ты влюбилась в кого-то другого?
– Ну не сказать, что это было неожиданно! Я была влюблена в Уолтера ещё раньше, когда была совсем ребёнком, но после замужества он всегда был рядом и оказывал мне знаки внимания.
– Я в вашей Санта-Барбаре не разбираюсь, но вроде как у Уолтера уже была любовь?
– Да не любовь это была, а секс мозгами! Они начинали спор в 9 утра и заканчивали через неделю в это же время, когда Винсент не выдерживал потока перескакиваемых тем и рассуживал их, но они получали от этого экстаз. Дойди они до серьёзных оборотов, тут же разбежались, потому что не подходили друг другу.
– Много ты понимаешь!
– буркнула Алиса, - Так как тебя угораздило стать демоном?
– Несчастный случай.
– Несчастный? С приставкой "Вон Райн" случайностей-то не припомню.
Разговор не вязался, а странный взгляд Ирэн был прикован к медальону Алисы, куда бы та не перемещалась.
– Что тебе так мой медальон пригляделся?
– Там герб.
– И что?
– А то, что он повесил на тебя свой герб!
– не успокаивалась Ирэн.
– Тебя от этого так коробит или всё же магия твою демоническую душонку отвергает?
– Странно что тебе от этого ничего не делается, а ведь ты тоже демон!
– Может потому что я демон не по своей воле?
– Вряд ли. Дело в твоей побрякушке.
– Ну вот опять "двадцать пять"! Медальон здесь при чём?
– Он для тебя - связь с Хозяином, к которому ты неровно дышишь. Чтобы стать демоном, нужно отречься от чувств.
Алиса запрокинула голову и зловеще засмеялась раскатистым смехом, заполняющим каменное помещение.
– Это не мой путь.
– Пока ты этого не сделаешь, то будешь держаться на гране. Надолго тебя хватит? Для обычных людей этого мира ты - блёклая декорация к пейзажу. Ты даже позаботиться о себе не можешь, ведь так?
– Не так, - возразила Алиса с надменным видом, - Я прекрасно справляюсь.
– Насколько прекрасно?
– Всегда можно найти лазейку, - уверенно сказала Алиса.
Они молча сверлили друг друга глазами, а Алиса пыталась понять: знает ли Ирэн и её приспешники, что в их времени две Алисы: одна в Сакрале, вторая в Ординарисе, но, как она почему-то предположила, никто об этом и не догадывался.
– Винсент кормит тебя из руки?
– неправильно предположила Ирэн, - Да он и сам без пяти минут демон. Сними медальон и сможешь о себе позаботиться.
– И что я буду делать? Чем занималась все эти годы ты?
– перевела тему Алиса, - О тебе ведь наверняка знает только отрыжка Убуда и ещё максимум пара человек.
– Убудцы не знают кто я. Им закрыт ход в Сакраль и они не имеют ни малейшего понятия о том кто такая Ирэн Барко-Блэквелл.
– Уолтер знает?
Она покачала головой отрицательно и на секунду замерла:
– Вряд ли, только Алистер.
– И как я раньше с тобой не сталкивалась? Я жила в Марселе полтора месяца.
Ирэн закрыла глаза и хмыкнула:
– А я ведь не знала, что искать. Никто и понятия не имел, что ты - Квинтэссенция, а я с твоей силой никогда не встречалась раньше. На Убуде когда-то давно ещё был кристалл с подобной силой, но я была человеком и не понимала, что передо мной. В Марселе появились частые вспышки магии, но засечь их было нереально, а я до сих пор не знаю, как ты это делаешь.
– У меня нет кристалла, - пояснила Алиса спокойно, - Поэтому ты не можешь вычислить меня так же точно, как это происходит с обычными магами.
– Да ну?
– удивилась белокурая демоница, - Тогда всё становится понятней, ведь я чувствовала всплески, посылала людей, для этого даже подключили Вуарно в надежде, что его Первый уровень сгодиться на обнаружение неизвестного источника. Твои вспышки намного сильнее, но вместе с тем, они будто меньше сфокусированы. На месте, где ты применяла магию, остаётся громадное облако диаметром с сотню метров, и вычислить тебя просто невозможно, но я научилась.
– Не льсти себе, - улыбнулась Алиса, - Всё, что можешь ты и твои шавки, это ждать, когда я найду постоянное место для пребывания, или же когда я выйду на тебя из любопытства.
– Верно. Ты стала неосторожна... твоя учебная телепортация смердит погрешностями и тебе сложно накопить сил для второй попытки - это я заметила.
– Ну допустим, - кивнула Алиса, - Однако я всё равно тебя нашла, Ирэн.
– И зачем я тебе?
– Без тебя паладины, как слепые котята.
– Ты их недооцениваешь. Что характеризует жителей Убуда, так это изворотливость и изобретательность. Они очень скрытны и шныряют там, где ты их не видишь, ведь столько веков они оставались в тени.