Вопреки. Том 5
Шрифт:
– А...
Но Алиса сурово перебила:
– Моя очередь: я хочу знать всё об Искуплении. Всё, что ты знаешь.
Тишина застыла в помещении, но Алиса не подгоняла пленницу с ответом, видя, как та собирается с мыслями.
– Мы отказываемся от чувства, которое делает нас человеком. Эта энергия ведь уходит в определённый предмет, который мы ассоциируем с чувством, грубо говоря, это напоминает...
– она сделала паузу и тяжело вздохнула, глядя на пламя, - Это как вырвать сердце.
– Больнее, чем смерть?
Ирэн снисходительно покачала головой:
– Это и есть смерть. То, что было смертью тела - лишь физическая боль, но, когда ты из души вырываешь саму суть того, что придаёт тебе форму, заставляет крутиться вокруг одного предмета...
– снова пауза, - После этого остаётся очень глубокий некрасивый шрам, фантомные боли - не знаю, как назвать. Суть в том, что демон больше всего на свете боится, что этот шрам кто-то найдёт, заденет или того хуже - сковырнет.
– То есть, - вздохнула Алиса, которая слушала очень внимательно, - Демона можно шантажировать лишь одним словом "искупление", которое подразумевает целый ад возвратившихся эмоций?
– Что-то вроде того... только эмоции уже вряд ли вернуться в полной мере, но их тень принесёт адские муки.
Алиса задумалась на некоторое время, прекрасно понимая, что в том будущем, которое не случится, она была близка к отказу от своей человечности.
– Мой вопрос: почему Франция, а не Сакраль?
– Я... не могу попасть в Сакраль, - призналась Алиса нехотя, - Не могу далеко перемещаться.
– Тебя изгнал Блэквелл?
– Это уже второй вопрос... но на него можно ответить "да", хотя вряд ли мы про одного и того же Блэквелла.
– девушка убрала со лба чёлку и перешла к своему вопросу, - Что было твоим Искуплением?
– Свечка, - прозвучало серьёзно, - Так уж вышло, что меня всю жизнь кто-то шпыняет. Отец бил меня и мать, приказывал делать то, что было нам поперёк горла. В нашем доме было правило: не выходить из комнаты, пока не позовут, и это до боли напоминало темницу, - Ирэн улыбнулась и обвела взглядом подземелье, - Так что я в привычной среде. Но...
– её голос стал тише и загадочнее, - Мама заходила уже за полночь, когда отец спал, и украдкой зажигала свечку, приговаривая "Когда тебе плохо - зажигай свечу и чувствуй свободу в этой маленькой шалости. Свеча горит мягко и свет её не яркий, но пока она горит - в тебе есть задор и стремление. Не думай о плохом, вспоминай, сколько счастливых, радостных дней было прожито". Это был наш секрет, наше таинство, и в эти моменты было так весело и спокойно, что всё плохое забывалось.
– Она ведь умерла, - предположила Алиса и попала в точку.
– Да, - очень спокойно промычала демонесса, - Отец-таки её добил в прямом смысле. Избил и меня, но убить не успел, потому что появился Герцог и перерезал горло моему дорогому папаше. Меня отправили жить к брату матери, но Маркиз едва ли тянет на чуткого опекуна. Я редко жгла свечку, боясь сжечь её до конца, но те моменты были такими... будто мама со мной. Я разговаривала с ней, рассказывала обо всём и забывала всё плохое, как она и говорила. Раз за разом это было как обещанием, что я буду жить лучше и свободней, но свободы не было.
– Слабовато для основания стать демоном...
Ирэн подняла глаза на Алису и хмыкнула:
– Я вышла замуж.
– Тоже не повод.
– Это было новым рабством.
– Ты очень глупая, - Алиса неодобрительно помахала головой, - Ну и? У тебя были друзья, любимый человек, который в тебе души не чаял, дом и вся жизнь впереди.
– Я любила другого, но мне нельзя было этого показывать. Уолтер с Кэс стучались дёснами на моих глазах, а Винсент пытался меня обрюхатить по указу отца.
– Сакралю нужен был наследник. Винсенту он был нужен.
– Ой, ну не смеши! Винсенту это было не очень-то нужно... война - вот что по-настоящему было его хобби, он обожал женщин, хотя и из кожи вон лез, чтобы смотреть лишь на меня. Верность давалась ему огромными усилиями, а меня это раздражало: мы постоянно были напряжены, как скрученные пружины. Он каждый день вставал чуть свет и бесконечно занимался то своей грёбанной войнушкой, то контролем над силой, которая то и дело вырывалась с эмоциями. Секс был частью его плана, рутиной, как зубы почистить - так ведь велел Лорд Феликс Блэквелл, - она с неприязнью фыркнула, - Но Винсенту дети были неинтересны, а продолжение рода было лишь пунктом в обязательном списке на пути к похвале отца. Я снова зажигала свечку, следовала совету матери, но больше это не помогало. Тогда меня одолел гнев, мне было противно быть собой, и я от этого сбежала.
– оборвала рассказ и зло заметила, - Что-то как-то очень много с твоей стороны вопросов! Разве не время мне допрашивать?
– Это и есть твой вопрос?
– Держи карман шире. И так: почему ты не можешь перемещаться далеко? Что держит тебя в Европе?
– Ну уж явно не жажда получить гражданство...
– огрызнулась Герцогиня и нахмурилась, - Я беременна. Разве незаметно?
Ирэн никогда пристально никого не разглядывала, но теперь пренебрегла законами приличия и уставилась на Алису с небывалым интересом:
– Врёшь!
– Оно мне надо? У нас честная игра.
– Обалдеть! И как ты умудрилась? Ты же Примаг, да ещё дохлый! Да тебе до демонизма всего-то и осталось пара экспериментов с Некромантией, которая затянет тебя в черноту с головой. Я знаю, как ты отбивалась от паладинов в психушке, видела последствия и могу сказать одно: ты уже больший демон, чем я.
– Ирэн говорила очевидные вещи, которые Алиса и сама прекрасно знала, но признать их не могла, поэтому нервно дёрнула головой, слушая собеседницу, но на этом всё не закончилось, - И от кого ты залетела? Винсент впряг тебя в свой план по скрещиванию магов? Каждой твари по паре? О, даже представить не могу, с кем Великий и Ужасный тебя скрестил.
Алиса проигнорировала вопрос и задала свой:
– Вернёмся к твоей истории: Алистер Вон Райн был для тебя тем добрым дядюшкой, которого тебе не хватало?
– Именно так.
– отчуждённо отвечала пленница, всё ещё пялясь на почти незаметный животик Алисы.
– Но ведь ты понимаешь, что на самом деле о тебе заботился лишь Маркиз и Феликс?
– Для тебя Лорд Блэквелл, - надменно поправила Ирэн и посмотрела с высокомерием.
Алиса резко оказалась совсем близко, сжимая с нечеловеческой силой горло Ирэн:
– Ещё раз вздумаешь меня осадить, я вытравлю твою жалкую прокисшую в черноте душонку из демонического тела.
– Убьёшь? И как ты это сделаешь без искупления?
– Уж поверь, для этого мне всего на всего нужен один небезызвестный маг, а мы ведь знаем, что если я позову - он придёт.
Она резко отпустила шею заложницы и отдалилась, держа себя сурово.
– Ну и куда тебя это завело?
– спросила Ирэн с толикой злости в голосе.
– Что?
– Любовь. Лимбо влюбилась в Хозяина, и ни в кого-то там нормального, а в Винсента Блэквелла!
– она не сдержала презрительный смешок, - И вот ты полу-призрак, полу-демон застряла в Ординарисе впроголодь... забыла! Ты ж ещё беременна чёрт-знает-от-кого!