Вопреки. Том 5
Шрифт:
– Ситуация непростая, - спокойно возразила Алиса и встала, отряхивая сарафан, - Но мне есть за что бороться, в отличии от тебя.
– И за что? За то, чтобы твой выродок появился в мире, где его мать - исчадье ада? В разгар войны, на границе миров в полной нищете, без отца, имея в опекунах лишь Хозяина своей матери-Лимбо?
– Кажется сегодня ты перешла грань моего терпения. Я больше не хочу тебя видеть.
– Больше не будешь спасать мою душу?
– Не ценой своей.
– А я думала, что нужна тебе.
– Не на столько, чтобы терпеть твой словесный понос.
– Но ответь честно: какова истинная причина твоего снисхождения ко мне?
– Винсент. Он любил тебя, ёбанную суку, пока ты всё думала о несправедливости и бесконечно жалела себя. А знаешь, беда в том, что со всеми случается некая хуйня, только среди всех неудачников за всю историю нашлось от силы с десяток дебилов, по слабости решивших стать демонами, только поводов для этого едва ли достаточно. Тебе не хватило смелости жить, не хватило смелости сказать в лицо единственному человеку, который боготворил тебя, что вам не по пути, но и на смерть ты оказалась труслива. А сейчас ты сидишь и говоришь мне, что мой выбор - глупость? Ты не имеешь права на выводы, потому что такие как ты - отрыжка жизни и смерти, вы - трусливые твари, жалеющие себя до кровавых соплей. У Винсента куда больше поводов стать демоном, начиная со смерти его матери, до всего прочего, только он идёт вперёд, даже когда ему делают больно. А теперь сиди в новой темнице и жалей себя, ведь это единственное, что ты в своей аристократической жизни умеешь, блядь!
Глава 39
anno domini beats - winter of the heart
27 января 2014, Мордвин
Был не слишком масштабный, но безусловно роскошный бал в традициях величественной столицы, где первым лицом была Белая Роза. Аннабель вела себя царственно и высокомерно, купаясь во всеобщем внимании, наслаждалась каждой минутой своего положения, снисходила до танцев с участниками Турнира, как это и положено, уделяя каждому некоторое время.
– Это правило, Риордан, - осадил друга Блэквелл с довольной улыбкой, - Не расклеишься, если помелькаешь с Анной десять минут.
– Хорошо тебе говорить - ты не можешь танцевать.
– Вообще-то я действительно впервые за это время радуюсь своей травме.
– Винс, ну пожалуйста! Можно я не буду трогать эту дрянь?
– Не трогай - поговори. Гости должны видеть, что ты один из лидеров, что у вас у всех есть шансы. Это шоу, соблюдай правила.
– Винс...
– Не ной. Мне вообще с ней приходилось проводить дни напролёт. Поверь, я молил в эти часы о смерти, но терпел.
– Не рассказывай, я видел твои "потуги". При любой возможности обнимался с Алисой и бегал по своим любовницам.
– Ну должно же быть в жизни аристократа хоть что-то приятное! И не порочь имя Алисы - она свято.
– У меня тоже есть святое...
Винсент поднял голову на Артемиса и посмотрел пытливо и с давлением, обозначая те неведомые Риордану мысли, которые тем не менее не сулили ничего хорошего:
– За святое борются, Артемис. Борются до последнего вздоха, ломают рамки и возводят новые, а ты... находясь на расстоянии вытянутой руки от своего "святого" и трусишь, блеешь как баран. Я бы пожалел тебя, как друг, но как твой Правитель... пади прочь. К Анне. Танцуй, делай вид, что наслаждаешься её обществом.
Винсент наблюдал за тем, как, сжав от гнева челюсть и кулаки, Артемис стремительно идёт к Графине, которая украдкой за ним наблюдала. Она царственно развернулась, после стандартных церемоний приветствия, которые положены для особ её положения, а потом протянула руку для танца.
– Не думала, что когда-то окажусь в такой ситуации, - заговорила она, - Но ты оказался очень мужественным и перспективным.
– Мне показалось, или гнев сменился на милость? Даже почудились нотки уважения в голосе, что вообще никак не вяжется с тем, что было раньше?
– Многое изменилось, - высоким голосом ответила Анна, - Говорят, что ты один из двух главных претендентов на победу. Герцог уготовил для тебя великое будущее, это очевидно. Ещё год назад ты был отбросом армии, а теперь ты второе лицо власти, маг второго уровня и генерал нашей непобедимой армии. Тебе не хватает лишь титула и имущества для полной картины, и логичнее всего выглядит твоя победа, ведь из соперников у тебя только Барон Корфадон.
– И какое счастье, что у Корфа претензий на графство Гринден больше, чем у меня. Вообразить страшно, какие земли он за собой закрепит, сливая Гринден с Кэмптоном. Он уже не будет просто Лордом домена, это будет Лорд Востока.
Графиня примерзко рассмеялась, выдавая сверх-частоты, а Артемис сконфузился от неприятных звуков:
– Лордом Востока был, есть и будет лишь обладатель Аманты. Мы с тобой знаем, что каких бы наместников не ставил Блэквелл, он законный наследник Аманты по матери. Так или иначе, Блэквелла клещами от власти не оторвать, ведь что им не куплено, то унаследовано или подарено ему. Каждая вторая провинция Сакараля так или иначе под личным контролем Герцога...
– И Гринден - исключение, так?
– Слава Богу, да. В какой бы состав не входило наше Графство, оно имеет определённую независимость от Суверена, что чуть не перечеркнул одним жестом мой наивный брат. А вот если Блэквелл женит тебя на мне, то уже будет иметь власть над моими землями, что безумно для него выгодно, согласись.
– Если мне не изменяет память, то ещё летом кто-то и сам рвался влиться в семью Блэквеллов брачным союзом...
– припомнил Артемис.
– И это был бы удачный брак. Я была бы законной Герцогиней, обладала бы безумными привилегиями, но скорее всего, - оборвала реплику Анна в беззвучном и очень недобром смехе, - ...Уже была бы мёртвой!
Аннабель тут же вскрикнула, потому что Артемис не рассчитал силу и сжал руку Графини.
– Придержи язык, Аннабель.
– осёк Графиню мужчина с нескрываемой злостью, - В рот я ебал твои шпильки в сторону Блэквеллов. Если суждено провести с тобой остаток дней, то будь уверена, я превращу твою жизнь в пиздецки-ебучий ад.
С этими словами он бросил Анну посреди танцев и пошёл к выходу, но там была картина, заставившая его застыть на месте: хромающий Герцог танцевал. И не просто танцевал, чего по его заявлению делать не собирался, дело было в девушке, которая вальсировала вместе с ним, с улыбкой на лице.