Вопросы прикладной теории войны
Шрифт:
Отмечено, что для войны XX в. характерен рост прямых потерь среди гражданского населения относительно общего числа людских потерь. В Первую мировую войну этот показатель составлял 5 %, во Вторую мировую войну – 48 %, во время войны в Корее – 84 %, во Вьетнаме – 90 %, в Чечне – 95 % [112] .
Стратегическая стабильность во многом связана с проблемой взаимного стратегического сдерживания – ядерного и неядерного, о чем подробнее будет сказано дальше.
Высокий уровень взаимосвязанности и взаимозависимости акторов мировой политики и мировой экономики (что в значительной мере является следствием развития разнообразных технологий, особенно информационно-коммуникационных технологий) увеличивает опасность распространения вооруженного противоборства далеко за пределы изначального очага
112
Требин М.П. Указ. соч. С. 4.
Мир взаимозависим и взаимосвязан, но не глобален, т. е. не единообразен. Академики Н.А. Симония и А.В. Торкунов небезосновательно пишут, что «современный мир не глобален (как утверждают некоторые западные и российские эксперты), а представляет собой симбиоз около двух сотен неодинаковых стран с разным уровнем социального и экономического развития» [113] . Весьма значительными являются различия между теми или иными группами государств и в масштабах научно-технических потенциалов, включая их военный сегмент.
113
Симония Н.А., Торкунов А.В. Глобализация и проблемы мирового лидерства // Международная жизнь. 2013. Март. С. 23.
При этом государства (государства-нации, nation states), несмотря на рост значимости негосударственных акторов, остаются главными структурными элементами системы мировой политики.
Это принципиально важно для формирования современной теории войны. Соответственно государственные субъекты системы мировой политики остаются и главными акторами войн.
Говоря о «глобализации», можно отметить, что это и определенный процесс, и определенная идеология. Как у любого процесса, у него есть своя динамика, свои темпы, которые могут быть разными в те или иные моменты истории – новейшей в целом и истории XXI в. непосредственно.
Целый ряд шагов администрации Д. Трампа является демонстрацией серьезной коррекции в деятельности наиболее влиятельного государства, которое многие десятилетия было главным «драйвером» глобализации. Яркой демонстрацией этого стало решение Д. Трампа в январе 2017 г. о выходе США из Транстихоокеанского партнерства (ТТП). Этот мегапроект был символом нового этапа «глобализации» под флагом американских транснациональных корпораций (ТНК). ТТП именовали «экономический НАТО» для Азиатско-Тихоокеанского региона.
Возвращаясь к вопросу о революции в военном деле, следует подчеркнуть, что стимулирующее воздействие на развитие первого, существенного, компонента РВД оказала одна из важнейших характеристик ядерного оружия – его неизбирательность. Как уже отмечалось выше, для ядерного оружия характерен широкий спектр поражающих факторов. Десятилетиями после Второй мировой войны разработчики вооружений неоднократно пытались это преодолеть. В данном направлении развивались (и развиваются) все виды ядерных боеприпасов и средств доставки – и тактических, и оперативно-тактических, и стратегических; основной тенденцией стало уменьшение мощности боезарядов и повышение их точности, в том числе ради поражения высокозащищенных объектов без какого-либо значительного «побочного эффекта».
Стремлением уйти от неизбирательности ядерного оружия в значительной мере можно объяснить появление «нейтронных боеприпасов», а также создание разных видов высокоточного оружия (ВТО) в неядерном снаряжении, включая дальнобойные средства.
Одна из основных тенденций в развитии техносферы, военного дела и военного искусства – постоянное расширение спектра средств и способов вооруженной борьбы: от ядерных боеприпасов мегатонного класса до многообразных нелетальных средств поражения. При этом, разумеется, всем спектром средств вооруженной борьбы обладает ограниченное число государств.
О превращении определенных научных идей и технологий в те или иные системы вооружений во многих случаях речь шла несколько десятилетий назад, но «прорывы», как правило, откладывались на более позднее время. Один из примеров этого – создание управляемых гиперзвуковых летательных аппаратов, подходы к разработке которых делались еще в 1970-е годы (военные эксперты того времени
Следует упомянуть возможность появления тех или иных «нетрадиционных» средств – так называемого оружия на новых физических принципах (с учетом того, что эти принципы известны в науке, как правило, уже 40–50 лет и более).
114
Ануреев И.И., Бондаренко В.М., Возненко В.В. Научно-технический прогресс и революция в военном деле / под ред. проф., ген. – полк. Н.А. Ломова и др. М.: Воениздат, 1973. С. 47–50.
Вновь и вновь (уже на протяжении ряда десятилетий) встает вопрос об оружии направленной энергии (лазерном, радиочастотном и пучковом), о «рельсотронах» (электродинамических ускорителях массы – ЭДУМ), о «радиочастотном оружии» и др. Масштабное применение такого оружия наряду с некоторыми другими «экзотическими средствами», как считают некоторые авторы, может привести к новой революции в военном деле. Также на протяжении многих десятилетий поднимается вопрос о геофизическом и климатическом оружии [115] .
115
Сухих К. Точка в войне // Военно-промышленный курьер. 2017. № 47 (711). С. 5.
Существуют при этом и довольно консервативные оценки относительно воздействия таких средств. Так, в материалах авторитетного лондонского Международного института стратегических исследований отмечалось, что оружие направленной энергии – в первую очередь лазерное оружие и радиочастотное оружие – может создать значительные преимущества скорее на тактическом, а не на стратегическом уровне [116] .
В 1980-е годы была предпринята попытка сделать ядерное оружие, по словам президента США Р. Рейгана, «бессильным и устаревшим». Имеется в виду весьма масштабная программа НИОКР «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ). Планировался перехват, прежде всего на разгонном участке, межконтинентальных баллистических ракет, баллистических ракет стратегических подводных лодок (в первую очередь за счет создания боевых космических станций – БКС) с использованием различных видов лазеров – рентгеновских лазеров, эксимерных лазеров, лазеров на свободных электронах, химических лазеров и др. (наряду с ракетами-перехватчиками космического базирования).
116
The Military Balance 2015. February 2016. L.: Institute for International Strategic Studies. Р. 9–12. <https://www.iiss.org/en/pub-lications/military%20balance/issues/the-military-balance-2015-5ea6> (дата обращения – 12.11.2016).
Тогда речь шла об использовании лазеров с выходной мощностью в мегаватты и даже десятки мегаватт (для поражения стартующих ракет противника, обладающих повышенной стойкостью) [117] . Одним из проектов такого рода в США был проект «Альфа» с потенциальным химическим лазером космического базирования и выходной мощностью 5 мВт. Дальность действия его определялась в 5000 км. После завершения НИОКР предполагалось разместить 18 боевых космических станций с такими комплексами на трех полярных орбитах высотой 1300 км. Некоторые специалисты полагали, что для надежного решения задач ПРО мощности 10 мВт не хватит, и ее необходимо повысить на три порядка. Подвергалась сомнению и достаточность численности группировки лазерных БКС, которую предлагалось многократно увеличить [118] .
117
Белоус В.С. ПРО США: мечты и реальность. М.: Национальный институт прессы, 2001. С. 96–97.
118
Шмыгин А.И. СОИ глазами русского полковника. М.: Ветеран Отчизны; Мегатрон, 2000. С. 204–207.