Воробышек. История «дорогой мамочки»
Шрифт:
– Алек, когда женишься, тогда поймёшь насколько это серьёзно.
– Я не спешу, барон Витольд.
Бароны обмениваются шутками. А я стою, улыбаюсь всем и никому, и жду, когда мне представят барона Витольда. Или меня должны ему представить? Какие законы регламентируют знакомство? Одно радует, объяснение откладывается. Потому что мы все отправимся в замок господина барона Витольда, где нас ожидает баронесса София с обедом.
Наши ройхи вернулись после охоты. За это время барон Витольд уговорил пару чарок крепкого вина и развеселился. Зигги ограничился одной чаркой. Барон Алек выпил две, как воду, чем вызвал уважение барона Витольда.
Ройхи опять захлопали крыльями и взмыли в воздух. Высоко-высоко… Это такой восторг, словами не передать. Долина осталась в своём мире, а мы перелетели в баронства. И приземлились на площадке для ройхов в замке барона Витольда. Муж снял меня с птицы, подал руку, чтобы я могла опереться, и мы пошли к замку, где нас встречала баронесса Зося. То есть, София. Баронесса, улыбаясь, говорила обязательные фразы, а в глазах её не было тепла. Для меня не было. Она смотрела на «дорогую мамочку». Такие взгляды я ловила всю свою взрослую жизнь. А так ли невероятно предположение, что госпожа баронесса из Нового Вавилона? Надежда начала зреть во мне, пуская ростки… Если Софии удалось остаться в этом мире, то, может быть, удастся и мне?
Остаться наедине с баронессой удалось только после того, как нас разместили в гостевых комнатах, и барон Витольд повёл баронов показывать свою псарню. Оказывается, бароны охотятся не только внутри горы, и не только на людей. Не знала, как начать разговор… Но баронесса не стала ждать:
– Приветствую дающую миру жизнь. Неожиданная встреча.
– Как тебе удалось остаться в этом мире, баронесса София?
– Я из патрициев. Можешь обращаться стандартно.
– Благородная София желает услышать вопрос повторно? Или соблаговолит ответить?
– Никто не представляет такой ценности, как дающая миру жизнь. Поэтому всем прочим дают координаты портала, который работает в течение месяца после контрольного срока. Дающим миру жизнь предоставляют индивидуальный портал, который сработает, если опасность для жизни окажется реальной. Тяжёлая рана, сильное истощение… Ты хочешь здесь остаться? Не получится!
– А как здесь оказалась благородная София?
– Меня выбросило в предгорья. А мой Витольд охотился. Вот так мы и встретились. И с тех пор не расстаёмся.
Никогда не думала, что услышу, как патрицианка говорит о муже «мой». И с какой любовью и гордостью это прозвучало!.. Попробовала мысленно сказать «мой Зигги» – нет… Я так не умею. С учётом того, что меня вернут на Новый Вавилон, это и к лучшему… Опять начала задыхаться.
– А ты действительно хочешь остаться… Никогда бы не подумала… Твой муж знает, что ты здесь ненадолго?
– Нет. Я всё никак не могу подобрать слов. Совсем было решилась поговорить с ним сегодня, как появился барон Витольд.
– А барон Алек? Он каким боком с вами?
– Зигги пригласил его быть гостем в долине.
– Что, вот прямо так и сказал? Будь гостем в моей долине?
Баронесса София весело удивилась. Что в этом смешного, непонятно.
– Вы собирались заночевать в долине?
– Нет. Мы ждали возвращения ройхов, чтобы вернуться в замок. А при чём здесь ночёвка?
Жена барона Витольда с неопределённой усмешкой смотрит на меня. Потом объясняет:
– А при том, что, согласно законам гостеприимства, ты, баронесса Воробышек, делила бы ложе с бароном Алеком. Не знаю, что на уме у Зигги… Кстати, что это за имя такое – Воробышек?
– Нормальное имя. Меня так назвал патриций Флавий.
– Ты родила ребёнка легату?
– Да.
Зычный голос барона Витольда прервал нашу с баронессой Зосей беседу. Пошли встречать баронов. У меня в голове со скрежетом проворачивается фраза баронессы «согласно законам гостеприимства, ты, баронесса Воробышек, делила бы ложе с бароном Алеком». Становится понятным взгляд, брошенный на меня бароном, получившим приглашение от Зигги. И его ответ на попытку Зигги остановить его в доме Шарлотты: «Ты пригласил меня, Зигги». Но мне абсолютно непонятно: почему мой муж это сделал?! Я ему надоела? И он решил передать меня барону Алеку? Так ведь можно было сделать проще! Начинаю булькать от возмущения как кипящий чайник. Но! Не ко времени… Придётся подождать…
Надо же! Я думала, что у барона Зигмунда «широко гуляют»… Я ничего не видела в жизни! Баронесса Зося посмеивается – она привыкла за столько лет. Барон Алек… Ну, тут отдельный разговор. Стараюсь держаться подальше. Мне стыдно на него смотреть. При мысли о том, что барон предполагал, что я знаю обычаи… что Зигги просветил меня… Нет, не буду смотреть на барона!..
А вечером барон Алек спросил меня, почему мы с баронессой Софией разговариваем так, как будто давно знакомы. И воцарилась тишина. Ждал ответа барон Витольд, ждал Зигги, волны ужаса легонечко оглаживали пространство вокруг меня, не касаясь кожи… Мы с баронессой растерянно смотрели друг на друга… Я не знала, что сказать. Не знала, как баронесса объяснила своё появление в предгорьях. Нагишом, с одним плетёным колечком на пальце… Барон Витольд, устав ждать, сказал:
– Моя жена из другого мира. Не из долин.
Теперь Зигги смотрит только на меня. И звереет. Медленно, но верно. А я кидаюсь головой в омут:
– Мы из одного мира. Благородная София и я.
– Так ли это, баронесса Воробышек?
Мягкий, ласковый голос. Барон Алек говорит как с несмышлёным ребёнком, цепляющимся за свой вымысел. А Зигги молчит. Улыбаясь, разглядывает меня, как в первый день знакомства.
– Не дави на неё, барон Алек! Мы из одного мира. Даже общий знакомый имеется.
Захлопала глазами на баронессу. Получила пояснение:
– Легат Флавий мой двоюродный брат.
Значит, баронесса София из первых семейств Нового Вавилона. Повезло барону Витольду.
Не о том думаю… Зигги сейчас сорвётся. Зря баронесса упомянула родственника. Барон Алек приятно улыбнулся. Дымные змеи в изумрудных глазах начали танец: сворачиваясь кольцами, свиваясь и распрямляясь… Ужас мягко прихлынул ко мне. Укутывая как пледом. Да что же это такое! А кто-нибудь видит, ощущает это? Дымные змеи насмешливо покачали головами.