Воробышек. История «дорогой мамочки»
Шрифт:
Позавтракали и отправились. Барон Алек сообщил, что проводит нас в замок. Зигги собрался было запротестовать, но, взглянув на барона, молча кивнул.
По прибытии я хотела отправиться привести себя в порядок, но барон Алек попросил всех собраться в кабинете. Я не знаю, у кого крыша едет. Мало того, что на подлёте, прежде чем сесть, ройхи кружили над замком, пока барон Алек не дал разрешения на посадку, так теперь ещё и лекция об усилении бдительности? Двойные двери закрылись, я уселась в кресло, бароны оккупировали стулья, усевшись на них верхом, положив руки на спинку.
– Я хотел поговорить о нападении ройха. Нетипичное поведение. Более того, неподчинение приказу. Пришлось усиливать воздействие. Какие-нибудь мысли есть? Зигги? Баронесса Воробышек не знает наших реалий. А что думаешь ты?
– У меня появилась мысль, что ройх защищал мою жену от баронессы Софии. Ройхи чуют направление мыслей. И если баронесса обдумывала причинение вреда…
– Это бред, Зигмунд! Я не знаю ваших реалий, но я знаю реалии моего мира. Благородная София не причинит мне физического вреда. Она будет меня защищать.
– Физического вреда… – задумчиво сказал барон Алек. – Я согласен с тобой, баронесса Воробышек.
– Трогательное единодушие! – язвительности в голосе Кобры могло быть и поменьше. Ревность? Она, родимая. Хорошо, хоть за нож не хватается. В отличие от меня… – А нападение ройха нам привиделось, после сытного обеда. Так, что ли?
– Не привиделось. Ройх защищал. Тебя, Зигги, защищал. Когда барон Витольд заговорил о своём желании увидеть внуков, баронесса София приняла какое-то решение. А смотрела она при этом на твою жену и на тебя, Зигги. Какие-нибудь мысли по этому поводу есть? Баронесса, ваши с благородной Софией реалии могут дать ответ на этот вопрос?
Одна мысль у меня появилась. Объясняющая нападение ройха, но полностью абсурдная. Хотя…
– Какой средний срок жизни в этом мире? Речь о людях. Я имею в виду нормальную старость здорового человека.
– Семьдесят-восемьдесят лет. В среднем. Большинство умирают много раньше.
– Это понятно. Моя мысль покажется вам дикой, но другой у меня нет. Благородная София пожелала получить внуков от меня. Рождённых мною от её сына. Для этого надо убрать барона Зигмунда. Вдова барона – лёгкая добыча, насколько я поняла. И если бы не портал, который откроется меньше чем через пять месяцев, благородная София не ограничилась бы размышлениями на эту тему. Патриции быстро принимают решения и быстро воплощают их в жизнь.
– Действительно дикость, принцесса! Сыну Витольда двенадцать лет. Тебе – лет двадцать пять. Чтобы дети были гарантированно здоровыми, надо ждать ещё пять лет. Тебе будет уже тридцать.
– А какой срок жизни в твоём мире, баронесса Воробышек? – вкрадчиво спросил барон Алек. Щупальца страсти отправились в путешествие по моему телу. Не буду молчать!
– Не дави на меня своей аурой, барон Алек.
– О чём речь, Алек? – заинтересовался Кобра.
– Так… Баронессе не нравится моя аура. Я всё же хотел бы получить ответ на свой вопрос.
– Благородная София дотянет до семидесяти, максимум восьмидесяти лет.
– А ты?
И вот тут я вспомнила поговорку «Молчи, за умную сойдёшь». Поздно вспомнила. Придётся отвечать…
– Чистокровные живут в среднем четыреста лет. Стареть начинают после трёхсот пятидесяти. Рожать могут до трёхсот лет, получая гарантированно здоровое потомство, срок жизни которого будет длиться до ста пятидесяти лет. Это если мужчина с Нового Вавилона. И не чистокровный, разумеется.
Барон Алек довольно зажмурился. Как кот, налакавшийся ворованных сливок. Кобра насмешливо улыбнулся, адресуя улыбку нам двоим. Почему?
– Вот так, Алек. Тебе надо всего лишь подождать…
– Это многое объясняет. Во всяком случае, появилась логика в поведении баронессы Софии.
Барон Алек никак не отреагировал на выпад Кобры. Да и толку с этого! Всё равно меньше чем через пять месяцев меня перенесёт на Новый Вавилон. И через три года я опять буду в действующих списках «дорогих мамочек».
– С порталом что-то можно сделать?
– Не получится, Зигги. Он одноразового действия. Если бы был ещё хотя бы один переход, я бы вклинился и сломал настройку. Здесь – не получится. Слишком простая схема. Будем думать, как вернуть твою жену из её мира. После обратного перехода портал самоликвидируется. И если баронесса Воробышек вернётся, то её уже не заберут. Разве что баронесса София начнёт воплощать в жизнь свои планы получения потомства от твоей жены…
Барон Алек вытянул руку ладонью вверх. Над белоснежной тонкокостной кистью образовалось туманное облачко, сгустившееся в шар, который, вращаясь, приобрёл форму кольца. Тёмно-серое, почти чёрное, с красно-синей вязью рун.
– Надень это, баронесса Воробышек. Не бойся, кольцо ни к чему не обязывает тебя. И носить его не обязательно.
Смотрю на мужа. Жду. Кобра медленно кивает. Беру кольцо и надеваю на средний палец правой руки. Для безымянного оно великовато. Руны мигнули, и кольцо растворилось на моём пальце. Носить его не обязательно? Снимать его нет необходимости! Чем это мне грозит?
– Пусть тебя это не волнует, баронесса Воробышек. Я смогу найти тебя благодаря кольцу. Насчёт твоего мира не скажу. В долине оно работает. Но долины связаны с з'aмками… Другого варианта у меня всё равно нет. Мы даже не знаем, где находится твой мир. Можно попробовать отследить портал…
Ужас мягкой кошачьей лапкой лёг на моё бедро… Погладил, покалывая огненными коготками желания. Он что? Слов не понимает? Не хочу расстраивать Зигги. Не реагирую… Барон Алек встаёт.
– Не провожай меня, Зигги. Я знаю дорогу. Баронесса Воробышек, твой покорный слуга.
Подходит ко мне, так и сидящей в кресле, встаёт на колено и целует руку. Растерянно перевожу взгляд с коленопреклонённого барона, не отпускающего мою руку, на звереющего мужа. Достанется мне на орехи. А мой новый внутренний голос прошелестел: «А ведь я предупреждал… Зигги не простит…»
Барон Алек наконец-то нас покинул. Зигги тяжело смотрит на меня. Я молчу. Конечно, я могла бы многое сказать мужу. Но не буду. Зачем? Всё уже случилось. К чему усугублять проблему разговорами?
– Иди к себе, принцесса.