Воронежские страдания
Шрифт:
– Правильно, – кивнул Щеткин, – они кровищи, как говорил Свиридов, напустили. А он – бывший медбрат, и цену крови как-нибудь знает. Конечно, пытали. В любом бы случае убили, но не так же зверски!
– Что, Алексей? – Плетнев уставился на Смородинова. – Не проходит версия? А ты бы поторопил судмедэксперта на предмет установления орудия убийства той старухи. Я вот подумал... – он засмеялся. – Нет, это, конечно, фантастика, но почему бы вдруг не оказаться, что и в случае с дипломатом, и в случае с этой бомжихой было применено одно «орудие труда»? Как считаешь, полный бред, или что-то все-таки есть?
– Слушай! – уже с непонятным почтением уставился на Антона Петр. – И откуда ты этим премудростям-то научился? Ну ты даешь!..
– Откуда? – хмыкнул Плетнев. – Да все от Сашки. Смотрел внимательно, как он работает... Вот бы его сейчас сюда. Проверить... а вдруг?
– Ну и что? – вмешался Алексей. – Давайте предположим, что вы, Антон...
– Ты, – перебил Плетнев.
– Что? – не понял, сбитый с мысли, Алексей.
– Ты, говорю, а не вы.
– Ах! – засмеялся тот. – Понял, ладно, спасибо. Так предположим, что ты, Антон, прав. И старуха оказалась нечаянным свидетелем убийства дипломата. Хотя трудно в это поверить. Потому что из полумертвого человека свидетеля не получится. Но – пусть, будем считать. И вот она убита. Так какая нам польза, если узнать нельзя?
– А если она уже успела рассказать об этом своим «молодым» приятелям? Когда убийство-то произошло? Время было. А вчера сама нечаянно обнаружилась, да? А кто-то заметил. Вот и результат: подмели свидетеля.
– Что-то есть, – сказал Петр. – Значит, действуем так. Пока никого в известность не ставим, чтоб не было «утечки». Я всем верю, но – на всякий случай. И дальше – по пунктам. Первое: найти и допросить, под личную ответственность за их безопасность, обоих бомжей. Второе: ускорить медицинскую экспертизу тела старухи. Третье: попытаться установить личность молодца-просителя за того задержанного. Четвертое: сравнить экспертные заключения по поводу орудий убийств на двух трупах. Пятое...
– Пусть будет пятое, но оно, скорее, первое: надо срочно составить фоторобот того молодца. Свидетели – боксер и двое охранников. И послать участкового, местных оперов, сотрудников нашего подполковника, он, по-моему, толковый мужик, пусть пройдут по округе, покажут людям, поспрашивают, наверняка кто-то мог его видеть. – Антон взглянул на Алексея: – На тебя можно рассчитывать? Художник там, прочее?
– Какой разговор!
– Петя, – увидев, что Щеткин задумался, оторвал того от размышлений Антон. – А что, если нам погодить немного с фотороботом, но зато, как говорится, не отходя от кассы, произвести маленький такой силовой эксперимент?
– А ну-ка? – сразу заинтересовался Алексей.
– Ага, – кивнул ему Плетнев, – я чувствую, что и у тебя тоже мелькнуло. Давай проверим. Предлагаю жестко допросить задержанного и «повесить» на него два эпизода: убийство дипломата и нападение на спортсмена с целью нанесения тому тяжелых увечий. Там же какая-то арматура, кажется, фигурировала... Старуху, к сожалению, добавить не можем, он уже сидел в обезьяннике, когда ее того. Но все равно тянет под «вышку». Условно говоря. Паровозом его поставить. Если с уголовниками был связан, знает, о чем речь. Нет – охотно объясним. Раз подельников не называешь, сам потянешь срок и за них. А улики у нас, мол, имеются. До суда тебе их никто предъявлять не станет, да и знать не нужно, а в суде услышишь, когда уже отступать будет поздно, да и некогда. И – условие: называй того, кто за тебя «хлопотал»? А можно и дальше пойти: всю компанию называй. Взять на пушку: вас ведь четверо было?
– А что? – покачал головой Щеткин. – Ничего противозаконного мы не применяем. Я бы попробовал. Как, Леша?
– Я – за.
– Отлично, – подвел черту Петр. – Давайте посмотрим дальше, что мы тут еще можем иметь?
– Так уж вроде все? – пожал плечами Смородинов.
– Погоди, – хитро засмеялся Щеткин. – Ты, Леша, сам-то внимательно читал показания дежурного, других?
– Обижаешь, – усмехнулся тот.
– А тогда скажи: кто конкретно позвонил в милицию и сказал короткую фразу? А потом отключился. Ну? Есть идея?
– Помню про это. Но, по-моему, глухо, как в танке.
– А давайте сходим еще раз к сторожам? Вдруг и они чего вспомнят? Бывает же так? Давай и бомжей расспросим.
– Это бывает! – подтвердил Плетнев. – Даже в моей короткой практике случалось, Леша. Не помнит, не помнит, а ты вдруг дашь ему в лоб – и он мгновенно все вспоминает. Толчок нужен. И удивляется, как это он мог забыть? Провалы, говорит, в памяти. Знаешь анекдот?
– Ну? – Смородинов заинтересованно уставился на Плетнева.
– Ага. Приходит к доктору один перец. «Доктор, – говорит, – у меня провалы в памяти». – «Давно?» – спрашивает тот. «Чего – давно?» – «Провалы». – «Какие провалы, доктор, о чем вы?»
Смородинов со Щеткиным расхохотались. Вроде и не по делу, не к столу, что называется, но чуть-чуть напряжение-то сбросить тоже надо, расслабиться...
– Так что примеров у меня сколько угодно, – серьезно продолжал Антон. – Я имею в виду, примеров быстрого возвращения памяти. Если желаешь, еще приведу!
– Не нужно, – смеялся Алексей, окидывая взглядом крупную и накачанную фигуру Антона, – на слово верю... Пойдемте.
И пока шли по узкому проулку между гаражами в сторону сторожки, рассказал об этой последней «достопримечательности» прошлого.
Эта старая гаражная застройка, которую давно уже собирались снести к чертовой матери, имела, мягко говоря, диковатый вид да и нехорошую репутацию. Рядом с парком были проложены нормальные и хорошо освещенные проспекты, улицы, набережная, где постоянно движется транспорт, где всяческие развлечения и обширная, разнообразная торговля. И что именно сюда, к гаражам, где с тыльной стороны к ним вплотную подступали деревья, несло прохожих, какая острая нужда, понять было трудно. То есть, вообще-то говоря, объяснить можно, например, срочной «малой нуждой», но ведь и общественный туалет здесь тоже устраивать было бы как-то странно. А народ, между тем, бегал, срезая углы и сокращая таким образом расстояния от одной улицы к соседней. Но, опять же, днем – еще куда ни шло, а вечером, да во мраке? Тут по ночам нормального человека не встретишь, одни «лихие люди», и, тем не менее, лезут. Удалось-таки выяснить, почему.
– А виноваты во всем, наверняка, оказались самые беззащитные люди – студенты, – предположил Антон и оказался прав. Да, это они беспечно пробегают тут от общежития до остановок транспорта, который идет на ту сторону города, к университету. Студент – известно, с него и взять нечего, кто его грабить-то станет?
– Сами утверждаете, – возразил Смородинов, – что иностранный студент – не чета нашим. Поэтому действительно не понятно, отчего не ограбили?..
Как однажды, еще в годы воинской службы, говорил Плетневу один местный шофер, петлявший неизвестно зачем по степи, когда можно было вполне ехать прямо, человек, как тот баран: где один побежал, туда по его следам и все остальные ринутся. Психология такая. Один, может, и сдуру прошел, а за ним остальные потянулись, глядишь, уже и тропинку протоптали. Тоже объяснение.