Воровка
Шрифт:
— Да! — Так же грубо ответил мне Ганс. — Ты права! Без тебя я мало чего стою, но и ты без меня давно бы уже сгнила на каком-нибудь астероиде! Мы с тобой давно и отлично сработавшаяся команда, ты сама об этом говорила! И за столько времени я успел достаточно хорошо изучить тебя с профессиональной стороны, дабы смело утверждать, что ты способна справиться с любой проблемой, если бы действительно того захотела!
Резкая отповедь друга подействовала на меня как ушат ледяной воды.
— Я, конечно, могу попытаться. — Неуверенно протянула я, тряхнув головой, будто бы сбрасывая всё то раздражение, что накопилось во мне за время неустанной работы. — Однако никаких гарантий. Малейшая ошибка, пропуск даже одного ключевого символа, и все мои труды пойдут насмарку.
— А разве при работе с распознавателем ты могла дать гарантии? — Тоже вмиг успокоившись, скептически уточнил Ганс.
— Ну, там шансы однозначно были выше.
— Почему?
— Потому что код для этих роботов придумывали настоящие мастера своего дела. Поначалу кажется, что автономки похожи, однако некоторые их элементы, в основном именно те, которые распознаватель считает потенциально опасными, обязательно отличаются друг от друга. На первый взгляд отличия совершенно незначительны, порой всего один-два знака, которые, в конечном итоге радикально меняют как саму схему ловушки, так и путь её обхода… Ещё ни разу ни один элемент не повторился полностью, в каждом была какая-то особенность. Понятно, что это сделано специально для защиты робота от таких как мы, но проще мне от этого не становится. Если бы не GT-79i4, я бы непременно пропустила большую часть этих изменений просто в силу несовершенности своего мозга и обычного человеческого фактора усталости. Преклоняюсь перед гениальностью воплощения этой идеи защиты, однако работать с таким кодом без поддержки новейших электронных систем считаю нереальным. Не мне тягаться со столь сильными разработчиками.
— А мне кажется, ты стоишь десяти подобных специалистов! — Льстиво заметил напарник. — И сумеешь их обхитрить!
Я горько усмехнулась:
— Спасибо.
— Нет, правда! Об опасностях ты уже предупреждена, что искать примерно знаешь… Доразбери эту цыпочку, и дело в шляпе!
— Я так не думаю. Имеющийся экземпляр к работе пригоден слабо — я распотрошила его до самого основания, не предполагая собирать обратно.
— Так и не надо! Мы же рассчитывали всё скопировать на другого робота.
— Боюсь, это невыполнимая задача. Судя по всему, разработчики задумывали свою методику для создания абсолютно уникальных роботов, и ни одна машина не будет похожа на другую…
— Невозможно! — Решительно отрезал Ганс. — Это массовое потоковое производство, а ты предполагаешь индивидуальную работу над каждой единицей! Самое большее, что могли сделать эти неизвестные нам люди — создать некоторое ограниченное количество разных наносхем, приводящих к более-менее одному результату. Вполне возможно, что это многообразие как-то перетасовывается внутри одного робота, но гарантированно сохраняется в числе и форме.
— То есть ты думаешь, что данное разнообразие переходит от машины к машине?
— Уверен в этом.
— Тогда это уже не так безнадёжно… Сравнивать, конечно, тоже совсем непростая задача, она потребует от меня максимум внимания, абсолютную сосредоточенность и исключительную концентрацию, но при должном подходе… — Помедлив мгновение, я подняла глаза на друга: — Хорошо. Я готова рискнуть. Но учти, если я где-нибудь ошибусь — робот выйдет из-под контроля.
— Не проблема! — Отмахнулся Ганс. — Уничтожу, и начнём заново. Ты мне только покажи, куда стрелять. В сердце?
— Нет, это не имеет особого смысла. Мотор нужен только для старта и аккумуляции энергии. Целиться надо в голову и ключевые узлы.
Напарник покосился в сторону распростёртого на полу тела:
— А какие здесь ключевые?
Я вздохнула:
— Все.
— Но их же очень много! Пока я буду стрелять, эта тварь разорвёт нас обоих голыми руками!
— А я тебе о чём говорила? Твоя затея чрезвычайно опасна! Спокойнее обождать.
Ганс задумчиво прикусил губу. Я прямо-таки видела, как в нём борются жадность и инстинкт самосохранения.
— И всё же я бы рискнул. — Наконец выдавил он. — Вдруг сюда больше никто никогда не заявится? Смерть от рук машины по-любому будет быстрее и безболезненнее, чем от голода.
Не могла не согласиться, хотя меньше всего на свете мне вообще хотелось покидать этот мир.
— Кстати! — Вдруг вспомнил напарник. — А почему бы нам не попробовать передать распознавателю заряд от чего-нибудь другого? У нас же целый склад исправной электроники!
— У них могут оказаться несовместимые типы энергии.
— Ну и ладно! Мы ничего не теряем, а в случае победы только выигрываем!
— Распознаватель жалко…
— Ой, будет тебе! — Махнул рукой Ганс. — Один раз купила, второй раз купишь. Если мы выберемся сами — делиться ни с кем не придётся. Хочешь, я тебе из своего гонорара часть средств уступлю? Всё-таки ты и меня им спасаешь…
Я покачала головой:
— Дело не в деньгах. Его очень трудно, почти нереально достать.
— Но ты же как-то достала. — Резонно возразил напарник. — Обратишься повторно. Или хочешь, я обращусь.
Я представила, как Ганс заявляется к Инквизитору, и чем это заканчивается…
— Нет уж, спасибо.
— Ты мне не доверяешь?..
— Не в этом дело. Я просто считаю это уж как-то чересчур нагло. Давай лучше попробуем справиться без него.
— Значит ты готова рискнуть и своей, и моей жизнью только потому, что тебе неохота лишний раз прибегнуть к сторонней помощи? — Прищурившись, конкретизировал Ганс.
Я могла бы сказать в ответ то же самое про него и его неуёмную жажду наживы, но не стала раздувать очередную ссору. Ведь на самом деле он был прав. Ни одна вещь не стоит того, чтобы за неё умирать, а следующие воры действительно могут больше не появиться…
— Ладно, держи. — Я резко протянула распознаватель другу. — Попробуй что-нибудь сделать.
Ганс победно улыбнулся, принимая из моих рук аппарат размером с ладонь, а у меня на сердце вдруг резко потяжелело.
За старое. Неудача
— Ну, вроде всё. — С кряхтеньем выпрямляя натруженную спину, обрадовала я напарника. — Готово.
— Точно?
— Не знаю.
— То есть ты не уверена? — С невероятной дотошностью уточнил Ганс.
— А откуда мне быть уверенной?! — Нервно огрызнулась я, не в силах больше сдерживаться.